Был когда-то другой отвратительный российский диктатор по имени Владимир - в данном случае Ленин, - который, как считается, сказал: «Есть десятилетия, когда ничего не происходит, и недели, за которые происходят десятилетия».
Это не совсем так. Настоящая цитата взята из письма Карла Маркса Фридриху Энгельсу в 1863 году, в котором основатель коммунизма утверждал, что 20 лет - это «не больше дня, когда речь идет о крупных событиях [...], хотя они могут сменяться днями, в которые сжимаются 20 лет».
С тех пор как Владимир Путин отдал приказ о вторжении в Украину чуть более трех недель назад, складывается ощущение, что десятилетия спрессовались в дни. Многие комментаторы поспешили заявить, что это один из великих поворотных моментов истории - конец одной эпохи, начало другой.
Канцлер Германии Олаф Шольц назвал это Zeitenwende («поворот времен»). «Мир после этого, - заявил он, - уже не будет таким, как мир до этого». И в некоторых очевидных аспектах он, несомненно, прав.
В рамках своей «политики на Востоке» (Ostpolitik) Германия с конца 60-х годов стремилась к более тесным экономическим связям с Россией. Предшественница Шольца, Ангела Меркель, даже считала, что имеет смысл сделать Европу зависимой от российского природного газа и нефти.
Все это уже в прошлом. Так же как и послевоенные дни пацифизма Германии, поскольку расходы на оборону должны возрасти как минимум до 2% ВВП, запоздало догоняя 10 членов НАТО (включая Великобританию), которые выполняют свои обязательства по распределению бремени.
Но почему вдруг? В конце концов, Путина уже давно считают убийцей и поджигателем войны: это его четвертое вторжение в суверенное государство с 2008 года. Однако меньшие масштабы его предыдущих войн каким-то образом позволяли сохранять иллюзию, что он все еще тот, с кем Запад может вести дела.
Но теперь, когда в осажденном Мариуполе погибших хоронят в братских могилах, когда большая часть Харькова превращена в руины, а миллионы беженцев устремились на Запад, отрицать это уже невозможно.
Эти образы слишком знакомы. Эти фотографии в черно-белом варианте вполне можно спутать с фото из Восточной Европы времен Второй мировой войны. Так что, да, это определенно конец межвоенного периода. И теперь осталось только уточнить детали этого поворотного момента.
А именно: как быстро можно увеличить расходы на оборону Европы? И как быстро мы сможем найти альтернативу российскому газу и нефти?
Ни в том, ни в другом случае ответ не измеряется неделями, но очевидно, что есть стимул для того, чтобы эти вещи произошли, причем необратимо.
Возвращение жестокого русского медведя разрушило иллюзию, что мир в Европе - это бесплатный обед, оплаченный американцами и приготовленный на российском газе.
Даже самые стойкие сторонники выхода Великобритании из ЕС теперь видят смысл в сотрудничестве с ЕС для создания «стратегической автономии», как говорит президент Франции Эмманюэль Макрон о своем видении континента, объединенного вопросами безопасности и обороны.
Другие видят еще больший переломный момент. Фрэнсис Фукуяма, прославившийся в 1989 году своим эссе «Конец истории», уверенно предсказал «полное» поражение России.
Он написал: «Крах их позиции может быть внезапным и катастрофическим», добавив: «Путин не переживет поражения своей армии».
Более того, «поражение России сделает возможным "новое рождение свободы" и выведет нас из задумчивости по поводу упадка мировой демократии. Дух 1989 года будет жить».
Очень хочется верить в то, что он прав, но не у всех хватает оптимизма. В 1989 году, до падения Берлинской стены, по Центральной и Восточной Европе прокатились в основном мирные революции (лишь три года спустя в Югославии смерть коммунизма привела к войне), то в Китае, где в 1989 году также произошла бойня на площади Тяньаньмэнь, такого переломного момента не было.
В ретроспективе, выживание коммунизма в Китае стало более значительным историческим явлением, чем его крах к востоку от реки Эльбы.
Книга Стефана Цвейга «Решающие моменты истории», первоначально опубликованная в 1927 году, - одна из самых смелых попыток определить истинные поворотные моменты истории. Некоторые из них очевидны: падение Константинополя под ударами османов в 1453 году, поражение Наполеона при Ватерлоо в 1815 году, возвращение Ленина в Россию в 1917 году.
Другие менее известны: первый взгляд Васко Нуньеса де Бальбоа на Тихий океан (1513), открытие Джоном Саттером золота в Калифорнии (1848), борьба Сайруса Филда за прокладку трансатлантического телеграфного кабеля (1858).
Цвейг говорил о том, что экономические и технологические изменения также могут стать причиной поворотных моментов. На самом деле, оглядываясь назад, мы видим, что появление интернета ознаменовало собой более значительный исторический сдвиг, чем поднятие «железного занавеса».
И вот мы подошли к 2022 году.
На данный момент слова Фукуямы о «полном поражении» Москвы звучат очень оптимистично. Украина, несомненно, дает героический отпор вторжению, но ни у одной из сторон пока нет достаточного преимущества, чтобы добиться поражения противника, не говоря уже о полном поражении.
Технологии также играют важную роль в этом переломном моменте, поскольку русские, похоже, ведут войну 20-го века против обороны 21-го века. Тем не менее, несмотря на неистовые усилия стран НАТО по поставке оружия, у украинцев нет самого современного оборонительного вооружения, которое могло бы защитить их от крылатых ракет и высотных бомбардировщиков.
Да, они наносят ошеломляюще тяжелые потери захватчикам - примерно 7,000 человек всего за 3 недели. И да, первоначальная цель Путина - захват Киева и свержение украинского правительства - теперь все дальше ускользает от него.
Но никто не должен недооценивать готовность Путина продолжать эту жестокую войну до тех пор, пока он не будет контролировать достаточные территории южной и восточной Украины, чтобы требовать таких уступок, которые для российской общественности могут выглядеть как победа. Также говорят, будто экономические санкции, наложенные на Россию, беспрецедентны по своей суровости. Но есть доказательства обратного.
Крупнейший российский банк, Сбербанк, не был полностью подвергнут санкциям. И, что очень важно, большая часть Запада еще не перестала покупать российскую нефть, платя за нее около 1 миллиарда долларов каждый день.
Что касается неизбежного падения Путина, то, возможно, растущее разочарование российской элиты в его правлении приведет к его свержению в результате дворцового переворота. Но, наверное, не стоит на это слишком надеяться. Существует не менее правдоподобный сценарий, в котором Путина побуждают к решительным действиям его собственные военные неудачи, экономическое давление внутри страны и готовность Запада - особенно президента США - назвать его «военным преступником».
Те, кто смотрел злобное обращение Путина к российскому народу 16 марта, с содроганием поняли, что мы имеем дело не с расчетливым теоретиком игры, похожим на шахматистов советской эпохи, а с настоящим фашистом.
Заявив, что Россия должна пройти через «самоочищение общества», чтобы избавиться от «подонков и предателей», Путин дал понять, что головы покатятся - потому что вина всегда лежит на предательской пятой колонне внутри, а не на самом диктаторе.
До этого момента считалось, что угрозы Путина применить ядерное или химическое оружие были блефом, с помощью которого удалось заставить администрацию Байдена отказаться от предоставления Украине польских самолетов МиГ. Теперь кажется, что он может отдать такой приказ из своего бункера.
Единственное, что может смягчить отчаяние Путина, - это поддержка Китая. Тот факт, что Россия запросила у Пекина как оружие, так и пайки, вызвал тревогу в США. Мы пока не можем сказать, сдержала ли угроза санкций со стороны Вашингтона Китай или побудила его встать на сторону Путина.
Конечно, если президент Си будет поддерживать российские военные усилия, эта война может длиться очень долго.
Наконец, есть опасения по поводу хронического синдрома дефицита внимания западной общественности.
В настоящее время мы подсели на ужасно захватывающие образы войны: сгоревшие российские танки, сровненные с землей украинские города, убегающие беженцы, вдохновляющие речи президента Зеленского. Но как долго будет продолжаться это увлечение?
89% немцев говорят, что они «обеспокоены» или «очень обеспокоены» судьбой людей в Украине, но 66% так же обеспокоены перебоями в поставках энергоносителей, а 64% - ухудшением экономической ситуации в Германии.
Мир сейчас сталкивается с самой серьезной проблемой инфляции за последнее поколение, и внутренние проблемы, связанные с хлебом и маслом, обычно превосходят кризисы в далеких странах.
Если осада Киева затянется; или если введут прекращение огня, которое потом сорвется, а потом восстановится; или если переговоры о границах спорного региона на Донбассе станут слишком скучными - как долго мы будем сохранять интерес?
Короче говоря, эта ситуация может оказаться похожей на знаменитую фразу историка Алана Джона Тейлора о европейских революциях 1848 года: «поворотный момент в истории, когда история не смогла повернуть».
Это не первый случай, когда первоначальное возмущение людей перетекает в чувство бессилия, а затем в амнезию.
Но так не должно быть. Конечно, долгосрочные изменения в геополитике требуют времени, но уже сейчас мы должны сделать три вещи, чтобы помочь президенту Зеленскому в его непосредственной борьбе с российской агрессией.
Во-первых, необходимо поддерживать поставки оружия и повышать его качество. В частности, Украине нужны более совершенные ракеты класса «земля-воздух», чтобы уменьшить ее уязвимость с воздуха.
Во-вторых, ЕС должен немедленно ввести полное эмбарго на поставки нефти и газа. Это будет не дешево, но в конечном итоге издержки от невоспрепятствования агрессии Путина будут выше.
В-третьих, США должны активнее возглавить миротворческие усилия, а не оставлять дипломатическую работу другим – например, Борису Джонсону и лидерам ЕС.
Джо Байден должен отказаться от «дипломатии второго плана» эпохи Обамы, которая отчасти и завела нас в этот кошмар.
Война в Украине не закончилась. Россия не побеждена. Путин не свергнут. И поэтому говорить сегодня об «историческом переломе» было бы преждевременно. Но перелом может произойти - и он может быть глубоким.
Однако для этого нам понадобится сильное руководство, которое будет твердо стоять на своем, когда деспот бряцает ядерным оружием; которое напомнит нам, почему борьба Украины за свободу - это действительно наша борьба; и которое будет помнить один из величайших уроков истории о том, что ненасытный аппетит некоторых авторитарных империй к соседним территориям нельзя победить одними лишь санкциями. Без такого руководства 2022 год вряд ли будет таким же радостным, как переломный 1989 год.
Такие перемены возможны только при изменении стиля западного руководства. Когда это наконец произойдет, тогда, возможно, мир действительно изменится к лучшему.
