Когда в 2014 году президент России Владимир Путин приказал своим войскам без опознавательных знаков отправиться в Украину, сначала в Крым, а затем в восточные пограничные районы Донбасса, они были лучше оснащены, обучены и организованы - и они разгромили своих противников.

8 лет спустя украинские и российские военные поменялись ролями. Это объясняется множеством факторов: современное оружие и обучение, предоставленное Украине ее союзниками, значительно более высокий моральный дух ее армии, уровень подготовки ее командиров, помощь США в разведке и планировании, а также катастрофические тактические ошибки Кремля и его генералов.

Одна причина, однако, выделяется: эти две армии, обе взявшие свои истоки в советской армии, учились воевать совершенно по-разному.

Влияние на ситуацию на поле боя и за его пределами было глубоким: в ходе сентябрьского наступления от Харькова на северо-востоке до Донбасса украинские войска смогли провести быстрые операции объединенными силами. Всего несколькими месяцами ранее их российские противники захватывали эту же территорию с огромным трудом.

На юге в Херсонской области Украина добавила третий крупный фронт, на котором российские войска вынуждены отступать, вслед за Харьковом и, еще ранее - Киевом. В субботу, 8 октября, сильный взрыв прогремел на мосту, который Путин построил, чтобы соединить Крым с материком.

«Он не шутит, - сказал 6 октября президент США Джо Байден об угрозах Путина применить тактическое ядерное оружие. - Потому что его вооруженные силы, можно сказать, демонстрируют слабые результаты».

Неудовлетворительные результаты России вызвали обратную реакцию внутри страны, где воинственные персонажи, от чеченского авторитарного лидера Рамзана Кадырова до известного руководителя наемников Евгения Пригожина, осуждают неудачи армейских командиров. 8 октября Путин впервые назначил одного генерала - Сергея Суровикина - командующим всей операцией в Украине. Суровикин командует военно-воздушными силами России, а ранее руководил южным театром военных действий.

Люди, близкие к российскому оборонному ведомству, заявили, что они уже на ранних этапах войны признали эффективность более разветвленной структуры командования в Украине. Между тем, российские военные блогеры описывают дезориентирующий эффект атак небольших мобильных подразделений украинской армии с тыла, поскольку в реальном времени трудно определить, насколько велика угроза окружения.

После поражения в 2015 году регулярную армию Украины пришлось восстанавливать практически с нуля. Опустошенная десятилетиями недофинансирования, коррупции, а затем и преднамеренной деградации при пророссийском бывшем президенте Викторе Януковиче, она могла выставить против гибридных сил России всего 6,000 боеготовых солдат.

Несколько министров обороны, назначенных Януковичем до его смещения с поста в 2014 году, были впоследствии привлечены к ответственности; в одном случае им было предъявлено обвинение в «измене в пользу Российской Федерации». К тому времени, когда в 2015 году Андрея Загороднюка, гражданского предпринимателя, направили в министерство для проведения реформы, ему стало ясно, что российский план по «демилитаризации» Украины осуществлялся уже не один год.

«Речь никогда не шла только о Донбассе, - сказал Загороднюк. - С самого начала речь шла о контроле над всей Украиной». 

Когда Путин начал свое вторжение в начале этого года, он использовал армию, которая в течение 8 лет получала дополнительные расходы и технику. Если США в чем-то и соглашались с Кремлем, так это в том, что силы обороны Украины значительно отстают и что Киев может пасть в течение нескольких дней.

Этого не произошло отчасти потому, что в основе военной реформы Украины, по словам Загороднюка, лежал принцип «командования задачей миссии», при котором принятие решений передается на самый низкий возможный уровень.

«Это прямо противоположно тому, что происходило в постсоветских и российских вооруженных силах», - сказал Загороднюк, который занимал пост министра обороны с 2019 по 2020 год. Он проследил 30-летнюю траекторию после обретения независимости, когда обе страны - включая их вооруженные силы - извлекали уроки из совершенно разного прошлого: одна - авторитарного и имперского, другая - бунтарского и индивидуалистического. «Это та же причина, по которой ведется война».

Армия в Украине стала одним из последних институтов, в котором начали происходить изменения. Тем не менее, по словам Загороднюка, реформы были «преобразующими». Добавьте сюда подготовку по стандартам НАТО, создание по американскому образцу нового корпуса сержантского состава, наделенного полномочиями принимать решения и пользующегося большим уважением, плюс 8-летний опыт боевых действий на Донбассе, и украинская армия стала кардинально отличаться от российской.

По словам Загороднюка, до 500,000 украинских мужчин и женщин прошли через окопы вдоль линии прекращения огня на Донбассе, где, несмотря на перемирие, бои продолжались ежедневно вплоть до вторжения Путина 24 февраля.

После прямого, пусть и тайного, вмешательства в конфликт на Донбассе 2014-2015 годов Россия в основном посылала офицеров для координации боев на передовой. В результате у нее никогда не было такого полигона для подготовки своих войск. В то время как подавляющее большинство российских солдат, прибывших в Украину в феврале, никогда не были на войне, в Украине были как действующие военные, так и значительные резервы.

По крайней мере, не менее важны молодые офицеры, которые служили на Донбассе с 2014 года, прошли подготовку в НАТО и дослужились до генералов - в том числе 49-летний главнокомандующий вооруженными силами Украины Валерий Залужный.

Эта разница имеет существенные последствия: Путин отдает приказ о мобилизации мужчин призывного возраста, которые когда-то служили в вооруженных силах, но в России мало офицеров, способных подготовить их и создать из них боевую силу, и нет уполномоченных сержантов, которые могли бы наставлять их в подразделениях.

Жесткий, нисходящий характер российской военной командной структуры также невозможно легко изменить в рамках политической системы, которую Путин создал после прихода к власти более 20 лет назад.

Хотя исход войны еще далеко не решен, и российские вооруженные силы сохраняют преимущества в ключевых областях, таких как огромное количество артиллерии, ракет большой дальности и самолетов, на данный момент они уступили инициативу Украине.

«Я думаю, что наш опыт, накопленный после 1991 года, оказался очень важен», - говорит Николай Белесков, научный сотрудник Национального института стратегических исследований, аналитического центра при правительстве Украины. Сюда входят народные восстания на Майдане в 2004 году и «оранжевом» Майдане в 2014 году, а также последовавший за ними конфликт на Донбассе, когда украинцы мгновенно самоорганизовались, чтобы накормить протестующих, сформировать ополчение или собрать средства на основные медицинские и военные нужды.

К февралю, когда Украина оказалась под ударом значительно более многочисленных и лучше оснащенных российских сил, только инстинкт самоорганизации спас такие города, как Харьков, Николаев и Кривой Рог, от захвата, потому что во многих случаях регулярной армии для их защиты практически не было.

«Нам нужно было импровизировать, чтобы выжить, - сказал Белесков. - Если бы люди ждали приказов из Киева или мы бы воевали так, как воюют русские, нас бы быстро перебили».

Когда Украина перешла в наступление, эти преимущества вновь проявились. Как и Россия, она столкнулась с проблемой прорыва оборонительных линий без превосходства в воздухе, необходимого для защиты своих сил от засад или контратак.

Опираясь на медленно перемещающуюся артиллерию, Россия могла только пробивать оборону Украины, а затем медленно продвигаться вперед на Донбассе. По словам Белескова, при продвижении на восток от Харькова Украина, напротив, могла выдвигать свои тяжелые орудия в оперативном порядке, чтобы обеспечить прикрытие с воздуха.

Отчасти это было связано с наличием мобильных систем, таких как французские самоходные гаубицы «Цезарь» и польские «Краб». Но это было также связано с тем, что украинские артиллеристы научились быстро разбирать и собирать статичные американские гаубицы M777, которыми ВСУ располагает в значительно большем количестве.

«Я думаю, что русские совершили большую ошибку, дав нам 8 лет на подготовку», - сказал Белесков.

Канал «7 Дней» в Телеграм