Через полгода человек, превративший оскорбительное хамство в легитимный метод политической кампании, может на несколько лет покинуть свои мраморные хоромы в башне в центре Манхэттена и переселиться в один из главных силовых центров глобальной цивилизации, то есть в дом №1600 на Пенсильвания-авеню в американской столице. Причем слово «может» я употребляю здесь не в широком смысле возможности, а в более узком и достоверном: вероятности. Аргументы в пользу этой вероятности я приведу в конце, а пока попытаюсь проанализировать, в чем заключается его неожиданная привлекательность для значительной части американских избирателей, которые не позволяют эту вероятность исключить.
Но сначала — пара экскурсий в недавнюю историю. В 1987 году сенатор от штата Колорадо Гэри Харт, с нетипичной для сенатора репутацией интеллектуала и человека с твердыми моральными устоями, был восходящей звездой в Демократической партии с хорошими шансами увенчать свою политическую карьеру как раз переездом в Белый дом. Отказавшись от переизбрания в Сенат, он бросил все силы на президентскую кампанию, и многие в то время полагали, что выдвижение его кандидатуры от демократов почти неизбежно. Но в скором времени анонимные доброжелатели предоставили газете Miami Herald сведения о внебрачных романах претендента, подкрепленные компрометирующими фотографиями. В результате его президентская кампания с треском провалилась и политическая карьера закончилась.
Вторая история произошла в ту же кампанию и уже без всякой вины пострадавшего — губернатора штата Массачусетс и избранника партии Майкла Дукакиса, соперником которого с республиканской стороны был Джордж Буш-старший. Никаких моральных изъянов за Дукакисом не замечали, а штат под его руководством процветал. Но он поддерживал программу домашних отпусков для заключенных, и один из таких заключенных, Вилли Хортон, совершил во время отпуска изнасилование. Кампания Буша немедленно ухватилась за этот факт, а поскольку Хортон был афроамериканцем, его фото замелькало в телевизионных клипах республиканцев, явно играя на некоторых инстинктах части электората. Вполне возможно, что именно это обстоятельство сыграло решающую роль в поражении Дукакиса, который после этого навсегда отошел в историческую тень.
Это всего лишь иллюстрации, такие примеры можно приводить десятками, и все они свидетельствуют, казалось бы, о том, насколько узок и уставлен капканами путь к вершине американской политической пирамиды. И однако, у нас на глазах возникает прецедент практически полного ниспровержения жестких законов президентской кампании. Все, что могло бы и не преминуло бы остановить восхождение другого кандидата, Дональду Трампу не только сходит с рук, но даже способствует его успеху.
Всего сразу не упомнишь, но вот хотя бы некоторые из вех на этом пути к уже почти неизбежной номинации. Трамп оскорбил миллионы испаноязычных иммигрантов, в том числе легальных, заявив, что Мексика отправляет в США в основном насильников и наркоторговцев. Заодно он обещал в случае своего избрания построить непроницаемый забор на границе с Мексикой и заставить Мексику оплатить его стоимость. Он также презрительно отозвался о ветеране вьетнамской войны сенаторе Джоне Маккейне, который годы провел в плену и подвергался там пыткам, — и отметил при этом, что предпочитает таких ветеранов, которые в плен не попадают. Он несколько раз отказывался наотрез отмежеваться от одобрения его кампании явными расистами. Он обещал закрыть въезд в США мусульманам, оставив открытым вопрос, распространится ли это на лидеров дружественных мусульманских стран — а теперь еще и на мэра Лондона. Он неоднократно с презрением отзывался о женщинах, восстановив таким образом против себя значительный сегмент этой половины электората — не говоря уже о том, что его многочисленные любовные похождения годами не сходили с первых полос бульварной прессы. Он открыто подстрекал своих сторонников к насилию по отношению к политическим оппонентам в ходе предвыборных митингов.
Даже одного пункта из этого далеко не полного списка хватило бы, чтобы поставить крест на любой другой кандидатуре, и комментаторы, во всеоружии уроков прошлого, неоднократно ставили этот крест на Трампе, который тем не менее продолжает посрамлять их предсказания. Сам Трамп однажды похвастался, что если ему придет в голову среди бела дня застрелить человека на Пятой авеню в Нью-Йорке, это ничуть не отпугнет его сторонников. И проблема тут не просто в политкорректности: механизм, ранее отсеивавший кандидатов с очевидными моральными дефектами, перестал работать. На вопрос «почему» возможны две категории ответов: исходя из особенностей личности самого Трампа, но также из специфики его электората и исторического момента.
Прежде всего, Трамп, бесспорно уникален в когорте кандидатов, баллотировавшихся на пост главы государства на протяжении всей истории страны. Уникален не тем, что он богатый бизнесмен, прецеденты были, и даже не тем, что обладает нулевым политическим опытом и политикой как таковой, судя по всему, совершенно не интересуется. В первую очередь он — телевизионная знаменитость, участник популярного реалити-шоу, которого узнает любой встречный в любом уголке Америки. Какой-нибудь Карли Фьорине, известной лишь в достаточно узких кругах тем, что она чуть не развалила респектабельную компанию Hewlett-Packard, до такой популярности не допрыгнуть за всю жизнь. Тут ведь дело не в миллиардах — у Уоррена Баффета их не в пример больше, но они не обеспечат ему и доли узнаваемости Трампа.
И не то чтобы на эту деталь биографии кандидата никто не обращал внимания — но, может быть, недостаточно, потому что она во многом является решающей. На протяжении многих лет Дональд Трамп был и остается постоянным героем таблоидной хроники, излюбленного рода чтения для его потенциальных избирателей, которые принимают решительность сыгранного им телеперсонажа за его реальный характер. К тому же, в отличие, допустим, от Хиллари Клинтон и Берни Сэндерса, тратящих массу времени на сбор средств для дорогостоящей кампании (не менее десяти умоляющих просьб ежедневно в моем электронном почтовом ящике), Трампу бесплатное внимание прессы всегда обеспечено: что может быть привлекательнее для журналиста, чем атмосфера постоянного ожидания скандала, а то и рукоприкладства?
Этой стороне успеха Трампа посвящено эссе Марка Дэннера в последнем номере журнала New York Review of Books (платный ресурс). Хотя он нигде не формулирует это с окончательной четкостью, но, судя по всему, Трампу удалось выстроить идеальную постмодернистскую модель кандидатуры, не отягощенной последовательными позициями, но позволяющей очень многим читать в ней свою собственную. По сути дела, перед нами марсианин из «Хроник» Рэя Брэдбери, персонаж с универсальной харизмой, в котором каждый видит того, кого очень хочет видеть. Именно поэтому он, вряд ли реальный экстремист (для этого нужны слишком твердые убеждения), не торопится отталкивать экстремистов, если они его поддерживают. И если другой популист, неожиданно вырвавшийся в первые ряды претендентов Берни Сэндерс, бесспорно левый, то Трампа трудно отнести к определенному флангу: хотя он баллотируется от консервативной Республиканской партии, многие убежденные консерваторы в ее составе отказываются его поддержать. На социальную программу консерватизма, все эти аборты, однополые браки и проблему туалетов для трансгендеров, Трамп попросту не обращает внимания.
А что, собственно, вчитывают эти избиратели в своего кумира? Попыток анатомирования этого избирателя было предпринято немало, нередко они друг другу противоречат, но в целом эксперты сходятся в том, что Трамп служит магнитом для протеста, и основания для протеста реальны. Несмотря на всю непоследовательность его предполагаемой предвыборной программы, через нее красной нитью проходит обличение глобализации и свободы торговли, в которых его избиратели усматривают корень своих бед. Их возмущение нельзя назвать иллюзией: большинство экономистов полагают свободу торговли несомненным плюсом, но ее выгоды обычно рассредоточены в экономике, тогда как тяготы ложатся на конкретный социальный слой — не слишком квалифицированный рабочий класс, у которого нет реальной возможности переучиваться на программистов. Все эти мечты о возвращении рабочих мест из Китая — иллюзии, оттуда если что и вернется, то только роботы с искусственным интеллектом, но манипулирование иллюзиями — главное оружие демагога, и тут Трамп вполне даст фору Сэндерсу.
Его избрание на пост президента не только грозит стать катастрофой, но в какой-то мере уже ею стало, если судить по реакции из дружественных столиц — и недружественных, конечно, чего стоит одно одобрение Кремля. Но нас постоянно убеждают в том, что уж это никак невозможно, что против Хиллари у него нет никаких шансов, о чем свидетельствует большинство опросов. Но над Хиллари все еще висит угроза предъявления обвинений в связи с использованием ею частного сервера для служебной переписки в бытность госсекретарем. Впрочем, даже это не главная угроза; главная заключается именно в протестном характере электората Трампа, имеющего в ряде важных пунктов совпадения с протестом сторонников Сэндерса.
Это не просто иллюзия, как видно из заметки Элизабет Бруниг в журнале New Republic. Хотя часть республиканцев (14%) готовы поступиться партийной лояльностью и проголосовать за Клинтон, еще больше демократов (20%) намерены перейти на сторону Трампа. Для многих сторонников Сэндерса Трамп является вторым по предпочтению выбором. Кроме того, довольно широко распространилась инициатива просто не допустить избрания Клинтон, и даже у тех, чья рука не поднимется проголосовать за беспринципного демагога, есть выход из положения: они могут вписать кандидатуру Сэндерса в избирательный бюллетень, даже если она там не проставлена от Демократической партии. А в условиях и без того минимального разрыва эти голоса могут оказаться решающими. Иными словами, если вы намеревались бояться, начинать можно прямо сейчас.
Алексей Цветков
