Фанфары, возвещавшие о триумфе Дональда Трампа, отгремели, и демократы, похоже, неохотно перешли от отрицания к тихому гневу. Скоро придет фаза торга, а затем и депрессия, хотя многие демократы уже погрязли в этой печальной стадии политического горя. Но со временем наступит принятие. И в тот момент демократы начнут процесс осмысления пережитого нами политического землетрясения.
Когда это произойдет, они осознают отрезвляющий факт - их партия находится в ужасном положении.
Некоторые скажут, что не все так уж плохо. Клинтон выиграла народное голосование. Всего 110,000 голосов в Пенсильвании, Мичигане и Висконсине - и коллегия выборщиков предпочла бы ее.
Но ничего хорошего тут нет. Клинтон проиграла дико непопулярному сопернику, который вел самую самоуничижительную кампанию в американской истории - многие аналитики даже вполне серьезно предполагали, что он хотел проиграть намеренно.
Но он победил – и расширил охват Республиканской партии, в процессе разрушив «синюю стену» на Среднем Западе. Если бы этот проигрыш ограничился президентством! Но Демократическая партия оказалась в невыгодном положении практически на всех уровнях власти. У GOP железный контроль над Палатой представителей и большинство в Сенате, где демократам нелегко придется на промежуточных выборах 2018 года.
Хорошая новость для демократов в том, что варианты продвижения относительно ясны. Плохая новость – каждый путь чреват риском.
Трампу удалось превратить GOP в популистскую партию, защищая потребности и желания обедневшего рабочего класса перед лицом политического и финансового истеблишмента, поборника неолиберального глобализма.
Как должны на это реагировать демократы? Некоторые предполагают, что партия должна открыто порвать с неолиберальным центризмом в экономике и с политикой идентичности, к которой она так пристрастилась за последнее десятилетие, заменив их классовым экономическим популизмом, вроде того, что пропагандировал Берни Сандерс на праймериз.
Но тут есть проблема: если бы демократы решили выдвинуть Сандерса, скорее всего, Майкл Блумберг объявил бы себя сторонним кандидатом, представителем центристского неолиберализма и врагом обеих форм популизма. Никто не знает, чем бы это закончилось, но, вполне вероятно, конечный результат был бы таким же.
И в этом заключается дилемма демократов: партийная коалиция слишком хрупка. Подобно тому, как преобразование Демократической партии Линдоном Джонсоном в поборницу гражданских прав черных привело к массовому исходу белых южан, которые в конце концов вступили в ряды Республиканской партии, так и превращение Демократической партии в явно левую популистскую партию может закончиться отслоением избирателей, которым неолиберальная политика выгодна.
К тому же, двухпартийная система не может быть полностью народнической. Вероятно, одна из партий пойдет по этому пути, а вторая будет защищать более неолиберальные и либертарианские взгляды.
Каким бы путем ни пошла Демократическая партия, ей придется принимать рискованные решения. Если она пойдет в популистском направлении, ей придется проявить большую смелость, чтобы отобрать избирателей у республиканцев и компенсировать дезертирство собственных элитных сторонников к GOP или третей партии. Если же демократы уступят популизм республиканцам, им придется опять-таки вести себя смело, чтобы привлечь богатых республиканцев, сытых по горло трамповскими ограничениями на деловых и трудовых рынках.
Конечно, остается такая вероятность, что Трамп натворит таких дел, что демократам через четыре года нужно будет просто показаться на выборах, чтобы собрать щедрые плоды.
Информационная служба 7days.us
