Минувшим летом Кнессет принял закон, установивший - впервые в истории Израиля - День памяти еврейских беженцев из арабских стран и Ирана. Этот день впервые отмечался в этом году 30 ноября. Дата выбрана не случайно: это следующий день после годовщины исторического решения ООН о разделе Эрец Исраэль и создании там еврейского государства. 29 ноября 1947 г. ООН проголосовала за создание на еврейской земле двух государств: еврейского и арабского. Евреи, как ни больно им было отказываться от значительной части своей наследной земли, приняли это решение. Арабы от него отказались и уже на следующий день после голосования в ООН, 30 ноября - еще до вывода британских мандатных войск и за полгода до официального учреждения государства Израиль - напали на евреев. Они напали не только на евреев, живших в Эрец Исраэль, но и на тех, что жили в арабских странах.
Результатом политики мести, вылившейся в погромы, убийства, насилие и ограбление, свыше 800 тысяч евреев арабских стран и Ирана были либо изгнаны из этих мест, где жили столетиями, либо вынуждены были бежать оттуда, спасая свои жизни.
Из Ирака бежало 135,000 евреев, из Египта 75,000, из Алжира 75,000, из Ливана 5,000, из Ливии 38,000, из Марокко 265,000, из Сирии 30,000, из Туниса 70,000, из Йемена 60,000. В общей сложности по официальным данным 818,000 евреев из арабских стран стали беженцами. Среди них были и бедные, и богатые. Некоторые из них до изгнания занимали в странах исхода видное положение и обладали немалым имуществом. Однако все они вынуждены были бежать с голыми руками, так как политика местных властей лишила их возможности реализовать свое имущество и взять с собой хоть что-то. Все они - те, кто выжил и не погиб в пути - прибыли в Израиль нищими. И всех их нищее новорожденное государство Израиль приняло и худо-бедно обустроило, предоставив им гражданство, жилье, работу, образование и т.д. Иными словами, предоставив им жизнь.
До сих пор в Израиле не слишком акцентировалась тема страданий, пережитых евреями из арабских стран по пути в Израиль и в первые годы после приезда. Это тема для отдельной статьи, и об этом я писала раньше. Но тот факт, что это замалчивалось, дало абсолютную победу арабской пропаганде, которая в течение многих лет кричит о «миллионах палестинских беженцев». На самом деле беженцев - или арабов, проживавших в Эрец-Исраэль и покинувших территорию, ставшую государством Израиль в результате нашей победы в Войне за независимость - по официальным данным было порядка 700 тысяч. То есть даже меньше, чем еврейских беженцев из арабских стран. В отличие от еврейских беженцев, которых принимало и обустраивало, как могло, государство Израиль на свои средства, и от десятков миллионов беженцев из других стран по всему миру во второй половине 20 века, о которых заботились правительства принявших их стран и ооновское агентство по делам беженцев - для обустройства 700 тысяч «палестинских беженцев» было создано отдельное агентство ООН, UNRWA.
«Палестинских беженцев» отличало еще и то, что для них в ООН было выработано новое определение понятия «беженец». Это впервые обнаружила американская журналистка Джоан Питерс, которая была командирована в 1973 г. компанией CBS на Ближний Восток освещать события Войны Судного дня. Столкнувшись с проблемой «арабских беженцев», как ее тогда называли, она начала копаться в архивах в поисках истоков этой проблемы. Как она пишет в своей замечательной книге From Time Immemorial («С незапамятных времен»), родившейся в результате этого копания в архивах, в какой-то момент она заметила две вещи. Во-первых, в официальных ооновских документах не было никаких упоминаний о другой - параллельной - группе ближневосточных беженцев, а именно, о евреях из арабских стран. Во-вторых, начиная с 1948 г. изменилось используемое в ОНН определение арабского «беженца», которое отличалось и от более раннего определения арабских беженцев, и от определения десятков миллионов других беженцев в мире. Во всех прочих случаях почти неизменно в беженцы включались люди, которые были вынуждены покинуть «постоянные» или «привычные» жилища. И лишь применительно к арабским беженцам с территории Израиля после 1948 г. это определение было расширено и включало теперь тех лиц, которые прожили в «Палестине» два года.
Питерс обратила внимание на эту поправку, поскольку новое определение явно противоречило утверждениям арабов, что евреи изгнали их с земель, на которых они жили «с незапамятных времен». Она не могла понять: если арабы и впрямь жили здесь с незапамятных времен - и на этом основании требовали для «палестинского народа права на их родину, где они жили «тысячу лет», а иной раз и «две тысячи», то зачем эти «два года»?
В последние годы стало известно, что в некоторых случаях это утверждение наполовину верно: предки палестинских арабов действительно жили здесь две тысячи лет назад и тысячу лет назад. Только предки эти были евреями, которые оставались в Эрец-Исраэль после разрушения римлянами Храма и еврейской государственности и изгнания большинства народа с родной земли. Возникшие 1,400 лет назад мусульмане, захватив в ходе своих завоеваний опустошенную римлянами Иудею, или Палестину, как назвали ее римляне, попросту поставили обнаруженных тут евреев перед выбором: ислам или смерть. Часть евреев выбрала переход в ислам. Особенно часто это касалось плененных еврейских женщин, у которых и выбора-то практически не было: их мужей и сыновей убили, а их самих и их дочерей заперли в гаремы. Вот от этих насильственно обращенных в ислам женщин и происходят многие нынешние «палестинцы», то есть арабы-мусульмане, утверждающие, что живут здесь «с начала времен». Это называется в еврейском праве «убил да еще и унаследовал».
Однако это касается далеко не всех палестинских арабов, ибо из многочисленных исторических источников и свидетельств известно, что еще в середине 19 в. Эрец-Исраэль была практически безлюдна и пребывала в состоянии дикости и запустения. Арабы начали приезжать сюда из сопредельных арабских стран в массовом порядке по мере освоения этой земли еврейскими репатриантами, развития ими экономики и возникшей как следствие возможности либо грабить произведенное евреями, либо устраиваться на работу в созданные евреями предприятия. Эта тенденция особенно окрепла в последние годы перед возрождением еврейской государственности. Поэтому к 1948 г. здесь имелось довольное большое количество арабов из Сирии, Ливана, Египта, Иордании и других соседних арабских стран. (Их происхождение легко прослеживается по их фамилиям.) Вот ради этих «гастарбайтеров», проживших в тогдашней Палестине пару лет, и было введено в ООН новое определение.
Обладая отдельным бюджетом и бесконечным количеством служащих, зачастую нанимаемых из среды получателей ооновской помощи, UNRWA сумела превратить свое агентство в вечное, зачислив в «вечные беженцы» все поколения потомков тех, кто попал под новое определение «арабского беженца». Ведь чем больше клиентов, тем больше и выделяемый на их обустройство бюджет! Поэтому теперь уже речь идет о 4-5 миллионах «палестинских беженцев».
Интересы ООН и интересы арабских стран, не сумевших уничтожить Израиль в первой войне и всех последовавших, совпали. Беженцы были превращены в авангард борьбы с еврейским государством, а их «право на возвращение» стало одним из основных принципов арабской стороны в ведущихся на протяжении последних двадцати лет так называемых «мирных переговорах» с Израилем.
На этом фоне в Израиле политики до недавнего времени как будто стеснялись поднимать вопрос об ограбленных евреях-беженцах из арабских стран. Первым, кто несколько лет назад поднял этот вопрос в ООН, был бывший посол Израиля в США и бывший депутат Кнессета Дани Аялон. Он призвал решить проблему арабских беженцев путем взаимной компенсации финансовых потерь обеим сторонам.
Возможно, теперь, когда проблема еврейских беженцев из арабских стран приобрела в Израиле официальный статус, найдутся политики, которые поддержат предложение Д. Аялона и возьмут его на вооружение.
