Друг и подельник россиянина Виктора Бута, 55-летний Ричард Аммар Чичакли произнес в прошлый четверг в суде почти полуторачасовое последнее слово, но не побил рекорд Вячеслава Иванькова по кличке Япончик, который проговорил в январе 1997 года 1 час 45 минут.
Судебный переводчик, бывший минчанин Валерий Щукин, периодически вызывал вашего корреспондента в коридор, чтобы посоветоваться, как перевести на английский мудреные слова, которыми щедро сыпал Япончик, например, «клеврет» или «вакханалия».
Впоследствии я спросил у Иванькова, откуда у него такой роскошный словарный запас. «У меня четыре высших образования!» - гордо объяснил он.
Даже если бы это было так, Чичакли все равно заткнул Япочика за пояс: он заявил судье Уильяму Поули, что у него две докторских степени, шесть магистерских и девять дипломов бакалавра.
В отличие от Япончика, Чичакли выступал по-английски. Он говорил с заметным арабским акцентом, но в основном вполне связно. Защищая себя сам, Чичакли большую часть времени говорил о себе в третьем лице, например, «для подсудимого это дело было кошмаром».
Иногда, впрочем, он делал исключения. «Я солдат армии США!» - несколько раз заявил судье Чичакли, который был в армии авиадиспетчером.
Расчет оказался верным: судья учел это обстоятельство при вынесении приговора.
Поскольку в зале на сей раз уже не было присяжных, Чичакли, имеющий сирийское и американское гражданство, был не в костюме, в котором он щеголял на своем месячном процессе, а в стандартном тюремном одеянии: темно-синей курточке, из-под которой выглядывала белоснежная майка, темно-синих шароварах и тапочках китайского образца.
На макушке у него примостилась ермолка, а в зале присутствовали двое бородатых ортодоксов в шляпах, пришедшие его поддержать. Один, которого звали Шломо, спросил после приговора, сколько осталось сидеть Чичакли, получившему пять лет.
«Меньше трех», - сказал я, объяснив, что Чичакли уже провел в КПЗ два года и 20 дней. К тому же оставшийся срок будет автоматически сокращен на 15% за минимально хорошее поведение.
Чичакли был привлечен к суду вместе с Бутом, в чьем ноутбуке следователи обнаружили компромат на обоих. Хотя россиянин был впоследствии исключен из этого дела, его имя звучало на суде постоянно. Сейчас Чичакли заметил после краткого выступления прокурора Иана Макгинли, что тот упомянул в нем Бута 31 раз, а его – всего четыре.
Оба они попали под американские санкции за поставки оружия режиму президента Либерии Чарльза Тейлора, причастность к которым Чикакли отрицает. «Я не имел ни малейшего отношения к Либерии!» - заявил он в своем последнем слове.
Санкции, наложенные «Отделом по контролю над иностранными авуарами» минфина США, или OFAC, означали, что американцы не имеют права ни на какие транзакции с их объектами. Как было заявлено на суде, это означает, что объекту санкций нельзя даже продать гамбургер в «Макдональдсе».
В последнем слове Чичакли бил на жалость, постоянно напоминая судье, что до отмены санкций он не сможет ни покупать гамбургеры, ни устраиваться на работу, тем более что его бухгалтерскую лицензию аннулировали все штаты, в которых она у него имелась.
«Что мне делать? – жалобно спросил осужденный судью. – Мне не на что будет жить!».
Чичакли обычно ведет себя настолько самонадеянно, что я иногда сомневался в его душевном здоровье. Его последнее слово было весьма театрально. Он играл голосом, а в особенно патетические моменты понижал его до плинтуса.
Прокурор Макгинли парировал, что Чичакли пользуется тюремным ларьком, получив на это лицензию OFAC, и ничто не помешает ему запросить оную в будущем. Судья приказал Чичакли озаботиться этим еще до освобождения.
Чичакли с Бутом обвинялись в том, что они пытались закупить в США гражданские самолеты Boeing 727, Boeing 737 и McDonnell Douglas 83 для принадлежавшей им авиакомпании Samar, зарегистрированной в Таджикистане, и авиакомпании Mega Air, которой, по словам прокуроров, владел брат россиянина Сергей Бут. В общей сложности они перевели продавцам из-за границы более 1,7 млн. долларов.
От продавцов было скрыто то обстоятельство, что покупатели находились под американскими санкциями и не имели права делать покупки в Америке, а американцы не имели права ничего им продавать. Продавцы были вынуждены нанять адвокатов, чьи услуги обошлись им в 70 тысяч долларов.
После того, как Бута арестовали в 2008 году в Бангкоке за сговор с целью продажи крупной партии оружия колумбийским повстанцам из наркомарксистской организации ФАРК, которую США и ЕС внесли в список террористических, следователи узнали из его ноутбука о попытках приобрести самолеты в США.
Так родилось данное дело.
Чичакли в тот момент давно находилося за границей, покинув США еще в 2005 году из-за санкций и связанного с ними обыска.
Как заметил судья, жизнь «Чичакли в одночасье изменилась, из представителя среднего класса он превратился в парию. Он стал по сути дела бродягой, жившим в Сирии, Египте, России и еще Бог знает, где, и, наконец, осел в Австралии. В его паспорте столько штампов о въезде и выезде, что он похож на ноты Рахманинова. Я ничего подобного сроду не видел».
OFAC заморозил 1,7 млн. долларов, переведенные сообщниками в США. По словам прокуроров, Чичакли под чужим именем пытался получить эти деньги обратно. Обвинение квалифицировало эти попытки как помехи следствию.
9 января 2013 года Чичакли, живший в Австралии под фиктивным именем Джехад Альмустафа и зарабатывавший уборкой помещений и торговлей столовыми приборами через интернет, был арестован. Он пытался устроиться в местную полицию и должен был сдать отпечатки пальцев, по которым его и выявили как находящегося в розыске. В мае прошлого года его экстрадировали в США, а в декабре признали виновным в нарушении санкционного закона и мошенничестве.
Как заметил прокурор Макгинли, в своем последнем слове Чичакли не выразил раскаяния и изо всех сил уклонялся от сути дела. «Он рад поговорить о чем угодно, кроме фактов», - сказал прокурор и перечислил некоторые из них, в частности, электронную переписку с Бутом о создании авиакомпании Samar и другие «неопровержимые улики, извлеченные из компьютера Виктора Бута».
«Подсудимый – лжец и профессиональный мошенник!» - резюмировал Макгинли.
«Я не могу стоять здесь и заявлять, что я сожалею о содеянном, когда то, что я сделал, не было незаконным! - твердо парировал Чичакли. – Я всегда говорил, что это политическое дело».
Очевидно, он был всерьез уверен, что отмажет себя на суде, и поэтому отказался, когда прокуратура предложила ему за признание вины всего 30 месяцев лишения свободы. В результате он схлопотал 60. Прокуратура просила от 87 до 108.
Судья признал, что Чичакли защищался не бездарно и выдвинул на суде ряд резоннных доводов. Но они не могли сдержать лавину улик, которая выползла из бутовского компьютера, опрометчиво взятого россиянином в Бангкок.
Хотя прокуратура требовала дать Чичакли 9 лет тюрьмы, судья сказал, что учтет его попытки сотрудничать со следствием, состояние здоровья, службу в армии и то, что речь идет о «беловортничковом» преступлении, не связанном с насилием.
Кроме 5 лет отсидки, Поули приговорил Чичакли к 2 годам гласного надзора, штрафу в 1. 7 млн. долларов и выплате компенсации потерпевшим в размере 70 тыс. долларов.
Приговоренный выглядел довольным тем, что выцыганил меньший срок, и на прощанье весело махнул рукой Шломо и чернокожему болгеру Джорджу Мэппу, который регулярно навещал его в тюрьме.
