Сторонники Байдена приписывают администрации Обамы ошеломляющий экономический успех. Они говорят, что он унаследовал самую глубокую рецессию со времен Великой депрессии и передал президенту Трампу самый продолжительный рост экономики в истории.

Обама действительно сделал кое-что правильное. Например, он позволил состояться революции в сфере сланцевой энергетики, которая пришлась на время его правления, хотя это и на частной земле. Лишь в конце своего срока правления он попытался задушить эту отрасль с помощью излишнего законодательного регулирования и запретов на строительство трубопроводов. Несмотря на противоречивость его побуждений в торговой политике, он также добился прогресса в крупных многосторонних торговых сделках с Европой и странами Тихоокеанского региона.

Но общие экономические показатели выглядят, скорее, негативными. После окончания рецессии в начале двух сроков президентства Обамы в июне 2009 года рост был длительным, но незначительным. С поправкой на инфляцию, средний годовой рост составил 2,3%.

Вялое расширение экономики сопровождалось худшим за несколько десятков лет восстановлением численности работающих. Уровень безработицы достиг пика в 10% в октябре 2009 года и вернулся к докризисным 4,4% лишь в марте 2017 года. На фоне этого болезненно медленного восстановления утверждения об экономических успехах выглядят преувеличенными.

Доля экономически активного населения, то есть взрослых трудоспособного возраста, работающих или активно ищущих работу, упал с докризисных 66,2% в январе 2008 года до 62,8% в январе 2017 года, когда президент Обама покинул свой пост. А для мужчин наиболее трудоспособного возраста (25-54) этот показатель за все время пребывания Обамы в должности президента никогда заметно не поднимался выше 88%, что является самым низким значением с 1948 года.

Вклад Обамы заключался в том, чтобы усложнить восстановление Главной улицы ошибками, которые, похоже, повторяют байденские демократы. Главным из них был "стимулирующий" законопроект на сумму 800 миллиардов долларов в 2009 году, который должен был стимулировать быстрое восстановление. Но готовые к началу реализации проекты были сырыми. Большую часть денег потратили на выплаты доходов и дотации социальным работникам, что никак не повлияло на оживление производства и инвестиций.

Эти выплаты также демотивировали работников, ставя в более выгодное положение уволенных. Значительное, до 99 недель, продление выплат пособий по безработице привело к тому, что люди не начинали работать еще долгое время после окончания рецессии. А поощрительные меры - от расширенного права на получение продуктовых талонов до предоставления субсидий на выплату ипотечных кредитов нуждающимся - еще больше негативно сказывались на тех, кто хотел работать.

Кейси Маллиган из Чикагского университета суммировал различные льготы и подсчитал, что предельная ставка налога, созданная в результате постепенного отказа от льгот, по мере того, как работники начали зарабатывать больше, выросла до 48% по сравнению с 40% до рецессии. Маллиган утверждает, что на этих перекосах рынка труда лежит большая часть ответственности за глубину и продолжительность того, что он называет "рецессией перераспределения".

Другой урок заключается в том, как быстро демократы Обамы перешли от восстановления экономики к социальной революции и насколько разрушительным был этот поворот. Приняв Закон о доступном здравоохранении, Обама и спикер Нэнси Пелоси реорганизовали шестую часть экономики. Сочетание в одном законе повышения налогов, законодательного регулирования и сопутствующей неопределенности в формулировке "необходимо принять закон, чтобы узнать, что в нем заложено", также затруднило процесс восстановления.

Сегодня Байден обещает повторить все это, но в более широком масштабе, в области здравоохранения и в его версии "зеленого" курса, Green New Deal. Согласно экономическому манифесту, который его команда разрабатывает в соавторстве с членами предвыборного штаба Берни Сандерса, планируется установить 500 миллионов солнечных панелей за 5 лет, устранить выбросы углекислого газа на электростанциях и заменить все школьные автобусы на более экологичные модели. Документ напрямую не запрещает добычу ископаемого топлива, но сулит появление новых правил, которые повысят сопутствующие затраты и приведут к ее сокращению.

Экономический план Байдена больше всего похож на "Обаманомику" с еще более левым уклоном в духе Берни Сандерса. По собственным подсчетам демократов, они собираются повысить налоги на 3 триллиона долларов, а по независимым подсчетам – на все 4 трлн. По самым скромным оценкам, на реализацию планов потребуются не менее 7,4 триллиона долларов.

Предложения Байдена в отношении рабочей силы являются самыми профсоюзно-ориентированными со времен Закона Вагнера 1935 года. Регулирование в области здравоохранения, энергетики, транспорта, технологий и финансов будет усиливаться, часто с приоритетом сокращения расового неравенства, а не расширения свободных возможностей.

В 2021 году в экономике США произойдет скачок, поскольку пандемия закончится независимо от того, кто победит на выборах. Но также неизбежно упомянутая деструктивная политика приведет к замедлению роста. А в результате поддерживаемой демократами монетарной политики владельцы активов выиграют больше, чем наемные работники.

Может быть, всё это и не станет главным мотивом для решения на выборах, поскольку и демократы, и сам Дональд Трамп хотят подать их как референдум доверия действующей администрации. Но избиратели не должны питать иллюзий относительно того, что они получают в комплекте с Байденом, и не забывать, что происходило, когда демократы были у власти в прошлый раз.