Через десять месяцев после того, как солдат ЦАХАЛа застрелил террориста, военный суд постановил: «Эльор Азария виновен в непреднамеренном убийстве». Мера наказания еще не определена, но солдату ЦАХАЛа грозит 20 лет тюремного заключения. За что?
24 марта 2016 г. в Хевроне, который охраняла бригада «Кфир», вооруженный ножом террорист совершил нападение на солдат, ранив одного из них. Другой солдат открыл огонь и «нейтрализовал» террориста, несмотря на теплый день одетого в толстую куртку. Видеосъемка запечатлела террориста, лежащего на спине без движения, и на небольшом расстоянии выпавший из его руки нож. Вокруг на солидном расстоянии стоят немногочисленные офицеры: по инструкции, нейтрализованный террорист считается опасным, пока его (живого или мертвого) не проверили саперы и не удостоверились, что на нем нет взрывчатки. Фельдшер Скорой помощи Цахи Яхав показал на суде: услышав реплики, что на террористе может быть взрывной пояс, он поспешно уехал с места теракта.
Вдруг террорист подал признаки жизни. Никаких приказов не последовало. На счету была каждая минута. Тогда к нему подошел один из солдат и выстрелил террористу в голову. Именно это делают солдаты в столкновениях с террористами, когда есть опасения, что террорист взорвет имеющийся на нем пояс: выстрел в голову.
Инцидент остался бы незамеченным, не «случись» на месте активист из организации «Бецелем», заснявший все на камеру. «Случился» в кавычках - потому что это давно отработанная тактика финансируемой врагами Израиля леворадикальной организации: террористы совершают нападения на солдат по договоренности с левыми активистами, которые снимают эти «подвиги» для дальнейшей демонстрации «освободительной борьбы палестинского народа» всемирными СМИ. Нередко по такой договоренности арабские дети или женщины нападают на солдат, провоцируя их на какие-то ответные действия, хорошо зная, что солдатам реагировать запрещено. Фотограф продолжает снимать в надежде, что у кого-то из солдат не выдержат нервы.
В данном случае солдат-отличник, боевой фельдшер бригады Эльор Азария добил выстрелом в голову лежавшего на земле раненого террориста не потому, что у него «не выдержали нервы», а потому, что у всех окружавших террориста были опасения, что он может в любой момент взорваться. Речь шла о жизнях людей, но никто не решался взять на себя ответственность за решение, что делать.
11 января, уже после вынесения приговора по «делу Азарии», израильское телевидение демонстрировало снятый в связи с этим делом документальный фильм о батальоне «Кфир», к которому принадлежит Азария. Давшие интервью солдаты прямо говорили, что пострадал парень по двум причинам. Первая в том, что левые пособники террористов засняли весь инцидент на камеру. В ходе антитеррористической войны подобные ситуации случаются нередко, и никого под суд не отдают, потому что это военный инцидент. Либо солдат выполнил приказ командира, либо если нет, то получит административное взыскание и наказание вроде месяца без отпусков. Если бы не камера, то не было бы никакого «дела Азарии».
Вторая причина серьезнее: командиры не выполнили своих функций и предали солдата. Стоявший там командир Эльора должен был приказать «не стреляй» или «стреляй» или отдать какой-то другой приказ и взять на себя ответственность. По словам давших интервью солдат, армия, особенно такая элитная часть как «Кфир» - это хорошо отлаженный механизм, где не может быть такого, что солдат сам решает что делать, идет и делает. Среди прочих интервьюировали парня, который в подобной ситуации НЕ выстрелил, потому что командир приказал не стрелять, а секунду спустя раздался взрыв (террорист нажал на кнопку): командир погиб, а сам этот солдат был тяжело ранен. Но и сегодня ему трудно однозначно ответить на вопрос, должен ли был он нарушить приказ командира.
Другой солдат (он командовал подразделением, кажется) рассказал, как он сам, будучи тяжело ранен, собрал все силы, встал и начал отдавать приказы и какое-то время действовал, пока не рухнул. Поскольку в случае Азарии террорист был, по-видимому, жив, нельзя было наверняка знать, насколько тяжело он ранен (или прикидывается мертвым), и были основания опасаться, что он тоже что-то сделает (вскочит с ножом или взорвет пояс, который вполне мог быть под толстой курткой, или что-то еще). Поэтому и боялись к нему подходить стоявшие вокруг, в том числе и командиры. В этой ситуации, когда все боялись взять ответственность на себя, это сделал солдат-отличник Эльор Азария. Как говорили солдаты в фильме, если уж судить, то следовало судить всю цепочку командиров снизу и до вышестоящих. Но когда видеозапись пошла «гулять» в СМИ, все командиры радостно подставили солдата вместо себя.
Страшно прозвучало в фильме интервью отставного штабиста, в прошлом ответственного за воспитание солдат. Оно отразило полный когнитивный диссонанс в головах высших офицеров. Этот отставной офицер сказал, что террористов можно называть «борцами за свободу», в зависимости от точки зрения говорящего. (Вспоминается, что бывший премьер-министр Эхуд Барак сказал, что родись он арабом, он тоже был бы террористом... И этот человек был одно время начальником генштаба и затем премьер-министром еврейского государства! ) Не менее страшно заявление бывшего воспитателя солдат о необходимости в первую очередь оказывать этим раненым «борцам за свободу» немедленную медицинскую помощь. Как пример для подражания он привел случай, когда из-за «гуманного» отношения к арабке с ребенком, сидевшей у входа в пещеру, погибли два офицера ЦАХАЛа. Этот отставной штабист - не исключение: действующие инструкции для Скорой помощи гласят, что если среди раненых в теракте самым тяжелым оказывается сам террорист, то в первую очередь следует оказывать помощь ему! Не раненому ребенку, не беременной женщине, не молодым и старым невинно пострадавшим израильтянам, а террористу!
Остается лишь изумляться моральной стойкости солдат, которые при таких «воспитателях» сохраняют боеспособность и продолжают рваться в боевые войска.
Приговором солдату-отличнику возмущены и гражданские, и военные. Тысячи демонстрировали на улицах в день оглашения приговора и позднее, протестуя против деморализации армии. Случилось небывалое: многие солдаты бригады «Кфир» в знак протеста против неправедного приговора Эльору Азарии ушли домой, оставив оружие на базе. Многие резервисты прислали заявления о том, что отказываются идти на военные сборы.
В стране, где почти нет семьи, в которой кто-то или служит, или отслужил в прошлом и ходит на сборы, где многие потеряли своих близких в боях или при нападении террористов, особое возмущение вызвало заявление начальника генштаба накануне вынесения приговора. Генерал-лейтенант Гади Айзенкот сказал, что 18-летний солдат - это не «наш общий ребенок» (как издавна принято считать в народе), а взрослый мужчина или женщина, которым поручена ответственность и которые должны выполнять приказы. Хотя в боевых частях у нас служат исключительно добровольно, и конкурс туда настолько высок, что сравним с конкурсом в лучшие университеты. Эти 18-летние ребята идут туда именно из чувства ответственности за безопасность страны, превратив ЦАХАЛ в одну из лучших армий мира.
Сразу после вынесения приговора армейское начальство начало вылавливать в социальных сетях посты солдат, высказавших солидарность с Эльором Азарией. Некоторые уже получили административные взыскания и наказания, такие как арест на военной базе.
История Азарии имеет колоссальное значение далеко не только для него и его убитой горем семьи. Судилище над солдатом - это знаковое событие в жизни общества, куда более озабоченного жизнью солдат, чем мнением «всего мира». С другой стороны, военно-политическое руководство вынуждено выбирать, на чью сторону встать: на сторону своих солдат или на сторону осуждающего их «мирового общественного мнения».
На протяжении почти 70 лет между армией и обществом существовал неформальный контракт: граждане согласны служить в армии и рисковать своими жизнями, более того - посылать на службу своих детей и рисковать их жизнями, а командиры, со своей стороны, соглашаются считать жизни солдат священными. И уж конечно, более ценными, чем жизни врагов или даже гражданских представителей вражеского общества.
Третьей стороной является Генштаб, в последние годы уже неоднократно демонстрировавший признаки того, что «забыл» о контракте с обществом. (И немудрено: многие высшие офицеры мечтают попасть после отставки в политику и заранее показывают свою «гибкость» - или бесхребетность.)
В деле Азарии Генштаб сделал выбор, встав в конфронтацию с обществом: бывший министр обороны Моше Яалон задолго до суда, а нынешний начгенштаба Айзенкот накануне вынесения приговора объявили Эльора Азарию убийцей, уголовным преступником. Тем самым дав понять, что более не считают себя связанными моральными обязательствами перед обществом. Оба не стремятся исправить ущерб, нанесенный этим делом безопасности страны. Поэтому едва ли можно ожидать помилования солдата, которого требует общество и даже многие политики. Весьма вероятно, что Азария - не последняя жертва предательства общественного доверия со стороны военного руководства.
