На днях из 22 американских штатов и одной канадской провинции в Израиль прилетели 230 новых репатриантов в возрасте от 3,5 недель до 85 лет. 75 из них намерены немедленно мобилизоваться в ЦАХАЛ. Среди прибывших 24 семьи, 78 детей и 10 профессионалов-медиков.

Один из них замыкает список из 50,000 североамериканцев, избравших Израиль за последние несколько лет.

Почему?

***

Когда речь заходит о европейских погромах, а тем более о Холокосте, американцы очень любят повторять: «У нас это невозможно!» Особенно любят это повторять американские евреи, а еще больше - приехавшие из «самой демократической страны в мире», сбежавшие оттуда от поднявшейся вместе с «перестройкой» антисемитской волны и угрозы погромов.

Советская пропаганда приучила советских людей считать, что «у них негров линчуют», а евреи «держат власть в своих руках».  Настоящую американскую историю и политику в советских школах не учили. Впрочем, на протяжении последнего столетия ее не учили и в захваченных «прогрессивистами» американских школах.

Однако есть события, не требующие учебников - живущие ныне взрослые американцы могли бы их просто помнить. Но помнить не хотят, предпочитая, как попугаи, повторять: «У нас это невозможно!»

Поэтому если бывших советских граждан в Америке в какой-то мере оправдывает их историческое невежество, то пораженных исторической амнезией американских евреев не оправдывает ничто. А тем, кто не выносит уроков из истории, приходится проходить тот же страшный материал дважды, а то и более. И в Америке есть организации, готовые предоставить живущим здесь евреям такую повторную возможность. Это, прежде всего, пользующаяся поддержкой Демпартии Black Lives Matter.

18 августа в нью-йоркской The Sun появилась статья бывшего редактора старейшей еврейской газеты «Форвертс» Сета Липски, начинающаяся с цитаты из давней редакционной статьи.

«Еврейские дома подвергались нападениям, в них били окна. Еврейские жители прятались в самых дальних комнатах своих домов. Сочувствующие соседи-гои подсказывали евреям держать свет выключенным. Мародерствующие банды сторонних агитаторов носились по улицам, обвиняя евреев. Все это происходило не в предвоенной Польше или в Черте Оседлости в еще более давние времена. Это происходило в районе Краун-Хайтс в Бруклине».

Так начиналась статья об антисемитских волнениях, которые вспыхнули в одну из пятниц в этом традиционно еврейском районе 25 лет назад. Впервые в послевоенной Америке редакционная статья сравнила беспорядки и насилие с европейскими погромами, от которых в Америку бежали столь многие евреи.

Конечно, оговаривается Липски, уровень происходившего в Краун-Хайтс и близко не подходил к восточноевропейским нападениям и к правительственным антиеврейским санкциям. Но этим сравнением он подчеркивал тогда и подчеркивает сегодня, что мотивацией нападений на евреев был все тот же антисемитизм, который полон сил сегодня не менее чем вчера. И достаточно любой мелочи или провокации, чтобы раздуть тлеющий костер в настоящее пламя.

19 августа 1991 г. один из водителей в автомобильной процессии Любавичского Реббе потерял контроль над своей машиной и сбил чернокожего ребенка, 7-летнего Гэвина Като. Черные беспорядки вспыхнули немедленно. Как писал историк Эдвард Шапиро, на протяжении трех дней «банды молодых чернокожих» (тогда термин «афроамериканцы» еще не применялся) носились по району, нападая на евреев.

Не прошло и нескольких часов после ДТП с трагическим исходом, как был зарезан на улице 29-летний студент ешивы Янкель Розенбаум - зарезан под крики окружившей его чернокожей толпы «Убивайте евреев!»

Шапиро назвал эти волнения «самым серьезным антисемитским инцидентом в американской истории». Однако признавать антисемитскую черную подоплеку этого убийства не хотели. В первую очередь не хотели сами евреи.

Стремление ее замазать было продемонстрировано, когда нью-йоркский суд присяжных оправдал убийцу Розенбаума Лемрика Нельсона, сняв с него обвинение в убийстве. Потребовалось еще два суда с обвинениями в нарушении прав человека, чтобы  упрятать убийцу в тюрьму хотя бы на 10 лет. Не будет натяжкой предположить, что если бы еврей - тогда или сегодня - убил черного американца или иммигранта из ненависти к чернокожим, то он бы без особых возражений с чьей-либо стороны и уж конечно без еврейских демонстраций протеста получил бы пожизненное заключение (если не электрический стул).

Наиболее активно иллюзию расового равенства создавала пресса, где тон задавали евреи. Журналист Ари Гольдман, работавший в 1991 г. репортером The New York Times, вспоминал о тогдашних событиях в связи с их 20-ой годовщиной в The Jewish Week 8 августа 2011 г.

 Он вспоминал, как сидевшие в редакции пишущие журналисты выворачивали наизнанку сообщения уличного репортера по указанию главного редактора. Лэптопов и мобильников тогда еще не было, сообщения приходилось диктовать с уличных телефонов. Он передавал из Краун-Хайтс, как черные толпы бьют хасидов, а потом читал в газете, что в Краун-Хайтс имели место «столкновения между хасидами и черными».

«На протяжении всей моей работы в дни волнений я ни разу не видел - и даже не слышал - о насилии евреев против черных. Но Times придерживалась своей версии событий: столкновения между черными и евреями - результат межрасовой напряженности. Я молчал, полагая, что, возможно, другие репортеры сообщают из других точек что-то, чего я не вижу.

Но в какой-то момент я взорвался. 21 августа я стоял в группе хасидов перед штаб-квартирой Любавичей, когда со стороны Eastern Parkway подошла группа демонстрантов. Они скандировали «Хайль Гитлер» и «Смерть евреям».

Полиция в полной боевой выкладке стояла рядом и не делала ничего.

Вдруг в нас полетели бутылки и булыжники, в нескольких шагах от меня камень попал в горло хасиду, и он упал. Кто-то побежал ему помочь, другие побежали прятаться. Я побежал к телефону и дрожавшими от ярости  руками набрал номер редактора. Никогда, ни до этого, ни после я не разговаривал так со своим боссом.

«Вы не знаете, что тут происходит! - орал я. - Я на улице, и нас атакуют. Человек рядом со мной был только что ранен. Я передаю сообщения, а что выходит в газете? «Хасиды сталкиваются с черными?» Это не то, что здесь происходит. На евреев нападают! Вы все пишете неверно!»

После этого тон сообщений чуть-чуть изменился. Но в целом тема «расовой напряженности» как подоплеки событий осталась. Яркой иллюстрацией этого отношения была статья под заголовком: «Взаимное недоверие в Бруклине: мальчик и студент стали жертвами». Статья ставила на одну доску гибель 7-летнего мальчика в результате ДТП, положившего начало беспорядкам, и убийство 29-летнего студента ешивы, которого намеренно зарезали несколько часов спустя. Это моральное уравнение несчастного случая и преднамеренного убийства на почве ненависти было оскорблением обеим жертвам, писал Гольдман.

Но и до сих пор, пишет уже сегодня Сет Липски, некоторые из наиболее выдающихся политиков и общественных лидеров отказываются признать те беспорядки антисемитскими нападениями, каковыми они были на самом деле. Тогда одним из этих выдающихся лидеров был Эйбрахам Фоксман, глава Антидиффамационной Лиги, отказавшийся выступить в защиту ортодоксальных евреев, находившихся практически в состоянии осады и подвергавшихся нападениям.

Сегодня отношение леволиберальной элиты к буйствующим черным активистам прикрывается и оправдывается заботой о «палестинцах», якобы страдающих от рук израильских евреев. Те самые еврейские левые, которые пальцем не пошевелили для защиты своих соплеменников в Америке, сегодня пускаются во все  тяжкие, чтобы «защитить» живущих в Эрец Исраэль арабов (на самом деле в защите не нуждающихся), но зато оправдывают вполне антисемитскую позицию левых.

Поэтому сегодня те же лозунги, которые 25 лет назад звучали в Краун-Хайтс, звучат в  кампусах лучших американских университетов, правда, в несколько измененном виде: «Сионисты прочь» и «Да здравствует интифада».  А еврейские студенты жмутся по стеночкам, опасаясь нападения прямо на территории кампуса.

Еврейских либералов вовсе не беспокоит, что движение Black Lives Matter начало объединяться с  BDS - движением за экономическое удушение Израиля. Ведь для леволиберальной элиты оба движения «идеологически близкие».

Поэтому через 25 лет после Краун-Хайтс может ли кто-то предсказать, где вспыхнет следующая волна антисемитских беспорядков?

Среди еврейской молодежи Америки растет число тех, кто не хочет дожидаться ответа на этот вопрос.