Советские шпионы называли ее «умницей». ФБР - «Грегори», а в ранних телеграммах бюро она была «он». Желтые издания, разузнавшие о ее истории, называли ее «королева красных шпионов» и какое-то время во время охоты на коммунистических ведьм в 40-х и 50-х годах ни один человек на Земле не был так презираем американскими левыми, как Элизабет Бентли, рожденная в Коннектикуте и получившая образование в Вассар-колледже.

Ее изображали пьяницей, распутницей, и, конечно же, ее нарекали разными эпитетами, которые никто в те дни не решился бы напечатать, даже в контрразведывательных памятках. Ближе к концу своей жизни и карьеры в качестве информатора ФБР, когда ей становилось все труднее жить из-за нехватки денег и неприязни к агентам, занимающимся ее делом – всех их ее требования раздражали - они часто прибегали к одному и тому же объяснению в своей внутренней переписке. Как иронично отметил один из ее биографов: «Согласно ФБР, у Элизабет Бентли была самая длинная менопауза в истории человечества».

Глядя на ее историю, всегда хочется написать, как многие говорят: «Если бы Элизабет Бентли была мужчиной...». Но если бы она была мужчиной, а не женщиной, то в ней не было бы сочетания ума и мужества, романтической тяги к приключениям и полного отчаяния, которые привели ее к тому, что она сделала.

Даже сочувствующая ей биограф Кэтрин Олмстед пишет о ней как о «грустной и одинокой девушке», высокой, крупной и довольно простой, которая в поисках любви завернула не туда, включая Коммунистическую партию и советский шпионский аппарат, известный в те годы как НКВД или НКГБ. Именно так Бентли в конечном итоге представила себя в низкопробных мемуарах, которые, как она надеялась, понравятся домохозяйкам.

«Она решила изобразить себя эдакой образцовой домохозяйкой от коммунистов, - пишет Олмстед. Как в конце концов признала даже Бентли, мемуары были в основном вымыслом, и во многом они разрушили ее имидж раскаявшейся шпионки, которая увидела правду и дала важные показания на самых широко освещаемых слушаниях и судебных процессах эры, которая сейчас носит имя Маккарти.

Как указывает ЦРУ в рецензии на книгу Олмстед, Бентли получила «статус знаменитости, в когорте бывших коммунистических информаторов уступающий только Уиттакеру Чамберсу». Но Чамберс почитался среди американских правых. Президент Рональд Рейган вручил ему посмертную медаль, а его ферма в штате Мэриленд является национальным историческим памятником. Бентли была практически стерта из памяти нации.

Однако был один момент, когда Элизабет Бентли была невероятно прозорлива, как мы теперь знаем, удивительно точна и умна.

Это было в конце 1945-го, почти через два года после того, как она похоронила своего любовника, советского шпиона, и унаследовала его обширные сети, и через год после того, как аппаратчики НКВД из Москвы забрали у нее этих агентов. Она испугалась случайной встречи в баре с мужчиной, который заявлял – пытаясь с ней заигрывать - что он был «следователем» правительства США, и все сильнее боялась, что сталинские агенты с ней покончат. Поэтому она пошла в ФБР. И начала говорить.

Полное признание Бентли в ноябре 1945 года не только разоблачило множество советских агентов и их операций, но и предоставило подробную информацию, жизненно важную для расшифровки советского кабельного трафика в сверхсекретном проекте Venona.

Хотя Бентли лучше всего запомнилась двумя подслушанными обрывками информации, которые использовались для вынесения приговора чиновнику Госдепартамента Алжеру Хиссу за лжесвидетельство и Джулиусу Розенбергу за шпионаж, они были всего парой предложений в самом конце ее признания, уместившегося на 107 страницах, которые, по-видимому, пришли к ней запоздало и сами по себе были далеко не окончательными. Остальная часть - грандиозная шпионская сага, напичканная необычайными тонкостями советских операций в Соединенных Штатах с конца 30-х годов до конца Второй мировой войны.

Как отмечало ЦРУ в 2003 году, «шпионская кампания, в которой участвовала Бентли, должна считаться одним из самых грозных заговоров, когда-либо начатых на американской земле».

В последующие годы появлялись и другие важные «кроты» и шпионы, но, вероятно, другого наступления сходного масштаба не было до тех самых пор, пока разведывательные службы Москвы не обратили свои взоры на Соединенные Штаты до и во время выборов в США 2016 года.

В конце 40-х годов, как минимум на пару лет, предательство Бентли привело к тому, что СССР почти полностью прекратил свою разведывательную деятельность.

Однако сначала - не в последнюю очередь потому, что она была женщиной - Бентли с трудом удалось заставить Федеральное бюро расследований обратить на нее внимание.

Из союзников во враги

Когда Бентли впервые появилась в местном отделении ФБР в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, в августе 1945 года и начала осторожно намекать на историю, которую она хотела рассказать, федералы не знали, что с ней делать. Они открыли досье на парня из бара, притворявшегося «следователем».

Вторая мировая война только что закончилась, и Советы были союзниками Америки. Директор ФБР Дж. Эдгар Гувер мог беспокоиться о «красных», и Уиттакер Чемберс, в числе других коммунистических перебежчиков, передал информацию о членах Коммунистической партии, внедрившихся в правительство США, но эта информация представлялась устаревшей. Пока шла война против немцев и японцев, советская угроза не казалась приоритетной.

Таким образом, первоначальные довольно осторожные откровения Бентли, возможно, продолжали бы пылиться в архивах, если бы в сотнях миль от советского посольства в Оттаве недовольный шифровальщик не решил перебежать на другую сторону почти в одно и то же время.

Игоря Гузенко тоже изначально восприняли со скептицизмом. Но за несколько недель информация, которую он предоставил, сотрясла самые высокие уровни контрразведывательных операций в Канаде, Великобритании и США по мере того, как доказательства обширных шпионских операций Сталина росли и множились.

Теперь, когда война закончилась, американцев осенило, что «дядюшка Джо» систематически шпионил за своими союзниками, чтобы выведать их ядерные технологии, разведывательные операции, дипломатию, экономическую политику. Его агенты были вездесущи.

Внезапно в октябре у ФБР возник повод снова допросить Бентли, она была робка, пыталась выяснить, что федералы уже знали о ней, и оценить, как лучше спастись от тюрьмы. Но агент, который с ней разговаривал, решил, что она психопатка.

На самом деле, до своей славы и позора, она была авантюристкой, энциклопедией советского шпионажа в Соединенных Штатах. «Настоящая Элизабет Бентли была сильной женщиной, которая бросила вызов ограничениям, законам и традициям, - пишет Кэтрин Олмстед в заключении своей биографии 2002 года «Королева красных шпионов». - Она обманывала и манипулировала НКГБ, самым жестоким и убийственным тайным агентством в мире, и выжила, чтобы рассказать эту историю».