Год назад, 21 ноября 2013 года, с выходом сотен людей на центральную площадь Киева, в Украине начался Евромайдан. С тех пор украинцы пережили: насильственное подавление протестов, смену режима и национальные выборы, аннексию Крыма, конфликт в Донецкой и Луганской областях (Донбассе) и серьезный, постоянный экономический кризис. И все же, даже столкнувшись с этими трудностями, большинство протестующих смогли сохранить мирный настрой и отправились домой вместо того, чтобы способствовать нестабильности, а раздираемая противоречиями политико-экономическая элита за полгода смогла провести два относительно успешных этапа выборов. Хотя конфликт в Донбассе еще не окончен, украинцы показали, что предприимчивая молодая демократия способна выдерживать несколько одновременных кризисов. Но это не значит, что мы понимаем все или даже большинство явлений, которые разворачивались в Украине.
События за прошедший год - и последующие исследования их причин и последствий – преподали нам многочисленные уроки, многие из которых изначально не были очевидными и широко не освещались СМИ:
1. Протестующие на Евромайдане были не только из центральной и западной Украины, и, конечно, не только украиноговорящими. Хотя данные показывают, что большинство были уроженцами центральной Украины, опросы и данные фокус-групп также показывают, что некоторые из самых радикальных протестующих - русскоязычные жители востока страны.
2. До 2014 года украинские деятели почти не прибегали к насильственным сценариям. Насильственная тактика протеста, которую мы наблюдали в 2014 году, является существенным отступлением от мирной тенденции, ведущей свое начало с диссидентов 60-х годов.
3. Протесты проходили не только в Киеве, в столице Украины. Истинно «революционный» аспект Евромайдана заключается в том, что с самого начала протесты распространились по всей Украине, включая юг и восток страны. Более того, когда протесты переросли в насильственные, в Центральной и Восточной Украине перешли к непосредственным действиям (то есть к захвату зданий). Это может помочь объяснить, почему конфликт в Донбассе почти не перекинулся на другие регионы Восточной Украины.
4. Социальные медиа (Facebook, Twitter, ВКонтакте и т.д.) стали важным инструментом в процессе мобилизации Евромайдана. Они ускорили темпы передачи информации и способствовали организованности участников. Последний анализ, проведенный учеными в лаборатории SMaPP в Нью-Йоркском университете, помогают нам лучше понять, как использовались эти средства. Но в то же время, социальные медиа были не только инструментом оппозиции: они способствовали распространению ложной пропаганды, порочащей протестующих.
5. Важно отметить, что, когда протестующие с Евромайдана покинули улицы и ушли домой, они не прекратили свою деятельность. Кроме того, их участие распространилось на восточную и южную области страны. Гражданские и соседские организации продолжали свою работу и стали частью более сильного и скоординированного сектора гражданского общества. Они оказывают помощь военным, выступают в составе надзорных организаций и гражданских собраний. Таким образом, «обычные» украинцы смогли внести свой вклад в процесс реформирования.
6. Западные ученые не до конца понимают, что украинцы называют национализмом (со строчной «н»), а что - Национализмом (с прописной буквы). Фокус-группы и данные опроса показывают, что украинцы считают прилагательные «патриотический» (с малой «н») и «националистический» (с большой) взаимозаменяемыми. Кроме того, данные опроса также указывают на то, что гражданская идентичность в Украине очень сильна, и региональные, а не этно-лингвистические, тождества играют центральную роль в понимании политических предпочтений. Этнически русские, еврейские и польские общественные деятели употребляют такие фразы, как «Слава Украине» и «жидо-бандеровец», ранее воспринимаемые иностранцами как маркеры националистической идеологии. Таким образом, ранние сообщения о том, что должно рассматриваться как «националистические» символы или риторика, могут быть ошибочными или неправильно истолковываться в украинском контексте.
7. Быстрота, с какой «Правый сектор» и другие группы правого крыла стали считать главной силой, стоявшей за последними этапами Евромайдана, к сожалению, привела к тому, что аналитики не только неверно истолковали идеологию типичного протестующего, но и политические настроения в Украине. Самое главное, эти правые группы, о которых было столько разговоров, не смогли завоевать голоса большого числа избирателей, и последние результаты парламентских выборов указывают на то, что такие группы фактически даже потеряли большую часть своей собственной электоральной базы.
В Украине остались две главные неопределенности: во-первых, будет ли (и если будет, то как) Россия по-прежнему разжигать конфликт на востоке и с какой целью, и, во-вторых, каким образом новоизбранный парламент и президент смогут объединить различные избирательные подгруппы. Невзирая на то, что региональное самосознание в Украине все еще сильно, данные предполагают, что гражданская идентичность еще сильнее. И хотя дорога, конечно, будет нелегкой, украинцы продолжают удивлять нас своей стойкостью.
