Израиль и Ливан согласовали проект соглашения о разрешении давнего спора о контроле над восточным участком Средиземного моря. Об этом объявили представители двух стран 11 октября. Заключение проекта соглашения стало крупным дипломатическим прорывом в отношениях между двумя соседями, которые формально остаются в состоянии войны и между которыми нет прямых официальных отношений.
Ожидается, что если соглашение ратифицируют правительства обеих стран, оно предотвратит непосредственную угрозу конфликта между Израилем и боевиками Хезболлы в Ливане и облегчит энергетическим компаниям добычу газа в восточной части Средиземного моря.
Соглашение передаст Ливану права на добычу на один спорный участок газового месторождения и подтвердит израильский контроль над другим месторождением на юге, обеспечивая новые источники энергии и дохода для обеих стран.
Однако некоторые аналитики считают, что у этого соглашения о морской границе с Ливаном есть более чем ироничный оттенок, ведь оно исходит от правительства, которое гордилось тем, что прекратило практику бывшего премьер-министра Биньямина Нетаньяху, разрешившего Катару передавать чемоданы, набитые деньгами, ХАМАСу в Газе, чтобы заплатить террористической группировке за прекращение ракетных обстрелов Израиля - по крайней мере, на некоторое время.
Правительство премьер-министра Яира Лапида не только собирается заплатить Хезболле, чтобы она вела себя потише, оно платит напрямую - в экономических водах, а не деньгами через Катар.
Можно подумать, что Лапид понял: лучше заплатить и обеспечить Израилю возможность качать газ из месторождения Кариш, чем вести войну, которую угрожала развязать Хезболла. Когда то же самое делал Нетаньяху, члены кабинета Лапида - такие как заместитель премьер-министра Нафтали Беннет, министр финансов Авигдор Либерман и министр обороны Бенни Ганц - сравнивали эти меры с платежами мафии за предоставление криминальной «крыши». Но, конечно, люди могут изменить свое мнение, верно?
Или можно указать на то, что это похоже на уступку угрозам со стороны поддерживаемой Ираном террористической организации, которая, даже после соглашения с Ливаном, все еще сохраняет 150,000 ракет с явной целью нападения на Израиль.
Есть несколько признаков того, что это соглашение достигнуто из-за угроз Хезболлы.
Когда на прошлой неделе Лапид начал говорить, что получение 100% контроля над месторождением Кариш – достижение в этом соглашении, многие удивились. Разве он не настаивал на том, что Кариш - не предмет переговоров?
Во время переговоров в конце 2020 года Ливан представил новый план, в котором утверждалось, что Кариш находится на его территории. Однако он так и не представил на рассмотрение в ООН новую карту, на которой южная морская граница обозначалась как «Линия 29». Израиль отказался вести переговоры по этой линии, а США отказались вести переговоры на ее основе, а не на основе Линии 23, которую Ливан представил в ООН почти десятью годами ранее. Другими словами: Ливан вынашивал эту идею, но никогда не претендовал на Кариш как на свою собственность в каком-либо официальном формате.
Когда несколько месяцев назад компания Energean, владеющая лицензией на разработку Кариша, установила буровую установку в 70 км от берегов Хайфы, Хезболла заявила, что газовое месторождение принадлежит Ливану, и усилила свои угрозы против Израиля, направив в сторону установки беспилотники, которые Израиль сбил. Это не изменило позицию Ливана по Каришу на переговорах - но изменило срочность, с которой они велись.
Единственное достижение, которое правительство может продемонстрировать в отношении Кариша, заключалось с том, что Хезболла прекратила выступать с угрозами в адрес газового месторождения как раз в тот момент, когда компания Energean начала испытания своего трубопровода.
И это, как и любой шаг, направленный на умиротворение террористической группы, скорее всего, не сможет надолго сдержать террористов. Выплаты не гарантируют, что Хезболла сколь-нибудь длительный период времени будет воздерживаться от провокаций; ХАМАС периодически нападал на Израиль на протяжении многих лет, несмотря на денежный поток из Дохи.
Между тем, утверждение о том, что сделка стабилизирует Ливан и ослабит влияние его спонсора, Ирана, на северного соседа Израиля, сомнительно.
Теория, часто выдвигаемая израильской службой безопасности в отношении палестинцев, о том, что если у них будет что терять, они будут вести себя мирно, чтобы защитить свое добро, дала неоднозначные результаты.
В данном случае Ливан и Хезболла настолько тесно переплетены, что все, что теоретически выгодно Ливану, будет выгодно и Хезболле. Эта террористическая организация - одна из партий в ливанском правительстве. Она контролирует банки в Ливане.
И, возможно, самый вопиющий тревожный сигнал - хотя это и не было неожиданностью – заключался в том, что Хезболла одобрила соглашение до того, как Ливан объявил, что официально его принимает.
С другой стороны, Ливан сколько угодно может протестовать против того, что он не признает Израиль, настаивая на непрямых переговорах и на том, что соглашение нужно заключать с Вашингтоном, а не с Иерусалимом. Все видят их игру насквозь, и это все равно форма сотрудничества с Израилем, даже если она не оформлена на бумаге. Это противоречит всему, за что выступает Хезболла, поэтому тот факт, что другие силы в правительстве сумели привлечь террористическую группировку к сотрудничеству, по крайней мере, в этом смысле можно считать положительным моментом.
Некоторые доверенные лица Лапида насмехаются, заявляя, что критики соглашения не разбираются в нем лучше представителей израильскогоинститута безопасности.
Конечно, мы знаем, что у бывшего главы Министерства энергетики и главного переговорщика Уди Адири есть к ней претензии, хотя он и не входит в оборонный истеблишмент.
Тот факт, что сделка преподносится как нечто, что весь оборонный истеблишмент поддерживает, откровенно говоря, подозрителен. Даже когда речь идет об иранской сделке, против которой в Израиле существует широкий консенсус, глава разведки ЦАХАЛа, как известно, несколько отклоняется от позиции, занимаемой остальными высшими звеньями безопасности, считая, что слабая сделка, которая лишь выиграет время, пока Иран не получит ядерное оружие, - это меньшее зло, чем отсутствие сделки. Если ни у кого нет никаких претензий к этой ливанской сделке, то следует опасаться группового мышления; и это не то, чем можно хвастаться.
В любом случае, институт безопасности далеко не непогрешим. Он совершало ошибки в прошлом.
Станет ли эта сделка очередной ошибкой, еще предстоит выяснить, а пока Хезболле нравится идея, что ей платят за молчание.
