Хотя земледелие стало неотъемлемой частью прошлого и настоящего нашего города, его популярность резко возросла за последние полтора десятилетия

Спрятавшись от солнца за оранжевыми очками-«авиаторами» и панамой цвета хаки, Грег Уиллерер постоянно находится в движении. Ранним летним утром поставщик Brother Nature Produce занят уборкой урожая. Уиллерер наклоняется, чтобы набрать воды из бочек у своей теплицы в районе North Corktown в Детройте. Одной рукой он тащит за собой тележку с зеленью, другой везет по неровной почве коляску, в которой спит его двухлетняя дочь. Курица и цыпленок бредут по заваленным сухой травой проходам между грядками; рядом трусит собака.

На улице Уиллерера шесть домов, один - в следующем квартале. Он купил свой дом за наличные в 2004 году. За эти годы он попросил соседей разрешить ему расширить его ферму. Теперь она растянулась на 10 участков.

Уиллерер родился в семье, многие поколения которой работали на автопроизводстве - его отец и дедушка десятилетиями трудились на заводе Ford River Rouge. Они ушли на заслуженный отдых с полными пенсиями, реликтами индустриальной экономики, которые, как известно, больше не существуют. «Ваш начальник просто так не даст вам прибавку. Вы должны обходиться малым и экономить», - говорит он. После 15 лет работы в чартерной школе он решил жить плодами земли. В Детройте это, можно сказать, более реально, чем в любом другом крупном городе США: по состоянию на июль 2016 года, в пределах города на продажу было выставлено более 67,000 свободных участков.

Продавая овощи и зелень на рынках и местным ресторанам, Уиллерер обеспечивает свою семью с помощью собранного им урожая. Каждые выходные он продает около 200 фунтов зелени на Восточном базаре, одном из старейших продуктовых рынков в стране; пакет на 8 унций уходит за 5 долларов. Его дом и ферма – его страховка на случай очередной экономической катастрофы.

Тепфира Рашдан, живущая в Детройте с рождения, тонкости сельского хозяйства начала познавать в период массового отключения электричества в августе 2003 года. Перебои в электроснабжении навели панику в восьми штатах, от восточного побережья до штата Огайо. 36-летняя Рашдан вспоминает, как продуктовые магазины изо всех сил пытались сохранить свежесть продуктов в летнюю жару. Тогда она была потрясена тем, что такое непредвиденное событие могло нарушить обычный порядок жизни в городе.

Впоследствии Рашдан начала объезжать на своем велосипеде пустые земельные участки, с которых она собирала дикие съестные и лекарственные травы, а затем научилась выращивать их сама. Сейчас она является директором отдела городского сельского хозяйства The Greening of Detroit, организации, которая проводит обучающие программы по всему городу.

Как и Уиллерер, Рашдан видит реальную картину: закрытие школ, преступность и вялое возрождение города после банкротства. «Даже в тяжелые времена всегда найдутся люди, пытающиеся понять, что делать, если система вам не помогает, - говорит она. - И это приводит некоторых к городскому земледелию».

Хотя земледелие стало неотъемлемой частью прошлого и настоящего нашего города, его популярность резко возросла за последние полтора десятилетия. В 2000 году в черте города действовало около 80 хозяйств; сейчас их насчитывается 1400.

Эти фермы во всех смыслах разнообразны: они разбросаны по всему городу; они ведут коммерческую и некоммерческую деятельность; сами огородники пересекли расовые, гендерные и социально-экономические границы. Они работают на земле по многим причинам: чтобы сделать свой район красивее, чтобы накормить родных здоровой пищей и заработать денег. Но среди многих фермеров бытует обычное и глубоко укоренившееся убеждение: непрозрачные, непостижимые городские институты снова и снова подводят их, а радикальная самодостаточность - единственный способ выжить.

Спустя три года после банкротства и десятилетия после пика населенности Детройта, многие жители все еще сомневаются, что город их поддерживает, поэтому они стараются быть как можно более независимыми, работая на земле.

Информационная служба 7days.us