Алексея Валентиновича нельзя сажать. По крайней мере в обычный СИЗО, в общую камеру. Ибо министр экономического развития "имеет доступ к различным гостайнам высшего уровня" и может выболтать их любопытствующим соседям по нарам. Поэтому таких, как он, следствие и суд либо помещают "в специальную изолированную камеру, либо разрешается домашний арест".
Среди комментариев, посвященных главному событию вчерашнего дня, этот представляется самым интересным. Почему для министра, обвиненного в успешном получении особо крупной взятки и задержанного, следователи и прокуроры запросили домашний арест? У граждан, интересующихся российским законодательством, данное ходатайство, позже удовлетворенное судом, вызвало вопросы, и тогда слово взял "источник в правоохранительных органах". Он и рассказал о том, как и куда у нас сажают людей с допуском высшей пробы.
Правда, осталось непонятным, зачем сидящему под микрофонами хранителю секретов делиться ими с наседкой, отягощая свою участь чуть не подрасстрельной статьей. Ясное дело, в тюрьме скучно, но не до такой же степени. И разве не легче ему было разгласить тайны врагам, пока он гулял на воле?
Зато обозначились некоторые другие нюансы, связанные с ночным задержанием Улюкаева. Приоткрылся замысел, в соответствии с которым чиновника пригласили в "Роснефть", где завершилась его карьера. Оказалось, что всесокрушающая правота и мощь Игоря Иваныча Сечина распространяются не только на столичные суды, где он карает клеветников-журналистов, или на "Башнефть", которую он увел у бывшего владельца, как раньше уводил ЮКОС у Ходорковского. Обнаружилось, что он способен потягаться с неприятелями и в правительстве РФ.
Например, министр Улюкаев в числе прочих возражал против сделки по приобретению "Башнефти" "Роснефтью" - и где он теперь? Он теперь сидит дома, утративший доверие президента и с позором изгнанный из кабинета. Он находится под судом, и статья, которая ему вменяется, предусматривает до 15 лет колонии.
Тем не менее ситуация вокруг Улюкаева складывается непростая, что проявляется в недоуменных, насмешливых и скрытно панических высказываниях разных известных лиц. Начиная с Медведева, который не постигает "случившегося", причем те же смятенные чувства, по его словам, испытывает президент Путин. Действительно, даже людям с самой необузданной фантазией, к которым едва ли причислишь друзей по тандему, трудно вообразить все те злодейства, которые инкриминируются тишайшему из министров.
Только представьте, как он, Алексей Валентинович, является к Игорю Иванычу и вымогает у него два лимона долларов. Пусть сумма небольшая, даже ничтожная, но все равно ведь немыслимо вообразить. И как тот, запуганный, но скрепившийся из последних сил и обратившийся за помощью в ФСБ, покорно складывает валюту в чемодан и сует тот чемодан в указанную министром банковскую ячейку. Или, согласно другой версии, бесшабашный Улюкаев лично приезжает в "Роснефть" с пустым мешком, куда Игорь Иваныч дрожащими руками сваливает меченые купюры, и тут набегают чекисты...
То есть наверняка как-то так оно и было, органы не ошибаются, но картины эти до того страшны, что верховной власти, наверное, пришлось задуматься о том, как бы притормозить Сечина с присущими ему силовиками. И проблема тут не только в том, что в свободной России еще никогда не арестовывали действующих министров. Проблема в том, что задержанный, пусть и сам по себе, вне всякой связи с действительностью символизировал такие понятия, как "российский бюджет", "экономическая стабильность", "инвестиционный климат". В эпоху санкций и контрсанкций все эти соблазнительные слова особого смысла не имели, но имелся министр, который уже три без малого десятилетия подряд занимался российскими финансами и, надо сказать, неплохо разбирался в предмете. Будучи при этом системным либералом, который от внесистемного отличается тем, что ради карьеры и достатка готов буквально на все. Он и был таким, лояльнейшим из министров. А если позволял себе в чем-то не соглашаться со всесильным Игорем Иванычем, то ведь для пользы дела. Чтобы уж вконец не растащили страну.
Отстранение Улюкаева усиливает в ней хаос, а неизбежное, казалось, помещение его в тюрьму могло бы породить не только панические настроения, но и стремительное бегство из России многих лояльных и готовых на все. В том числе и людей с допусками. Оттого, вероятно, и заговорил источник в правоохранительных органах, срочно обратившись в государствообразующее информагентство, и мы можем лишь догадываться о том, как принималось диковатое решение о заключении ужасного взяточника под домашний арест. И когда изобреталась эта юридическая новелла насчет "высшего уровня" секретности - сразу после того как Улюкаева захватил в плен Сечин, или в последний момент, когда министра уже привезли в суд. И кто в конце концов склонился к мысли, что даже в одиночную камеру министра заключать пока не надо.
Интересно будет когда-нибудь узнать и другое. Проводя акцию возмездия, Игорь Иваныч поставил в известность Кремль или действовал на свой страх и риск, не тревожа Путина с Медведевым? Сообщается, что президент и премьер были в курсе, а Улюкаева вообще взяли в разработку год назад. Однако Дмитрий Песков поначалу, сетуя на ночное время, говорил, что не знает, докладывалось ли Путину о задержании министра, и только потом поправился. Все же не исключено, что дела во властных наших структурах пошли вразнос настолько, что отважный Сечин уже может и не стесняться.
С другой стороны, последнее, что высшее начальство теряет в эпоху внутриэлитных разборок и смут, - это чувство опасности, и если Игорь Иваныч сводил счеты с Улюкаевым, не желая перегружать руководство лишними знаниями, то страшновато и за него. Вообще неуязвимых там, наверху, больше не осталось, за одним, быть может, исключением, однако есть и хорошая новость. Не факт, что их всех надо сажать. Можно, как выяснилось, и под домашний арест отправить. Дабы они сберегли от своих соотечественников самые главные тайны.
