Наша собеседница, пианистка Ирина Феоктистова, удивительно успешно сочетает в Чикаго музыкальную карьеру и семейную жизнь.
Ирина, расскажите, пожалуйста, о том, как начиналось Ваше творчество.
Родилась я в Санкт-Петербурге. Сначала окончила музыкальную школу, потом училась в Музыкальном училище при консерватории, а затем поступила и в саму санкт-петербургскую консерваторию имени Римского Корсакова. То есть я получила традиционное классическое образование. У меня были замечательные педагоги – Валентина Николаевна Карпова и Юрий Калайко, а также Олег Малов. Этих людей я никогда не забуду, они дали мне очень многое. В училище я училась сразу на двух факультетах – композиторском и фортепианном. В консерваторию я поступила на фортепианный факультет. Но теоретическая база, полученная в училище на композиторском факультете, мне очень помогает до сих пор. Мы должны были петь в хоре, играть в камерных ансамблях, сочинять фуги, заниматься на органе, клавесине… Кроме того, практически каждый день мы ходили на концерты: в филармонию и оперу – Мариинский театр.
Насколько я знаю, в училище у вас уже был свой дуэт?
Да, у нас образовался фортепианный дуэт с пианисткой Яной Поляновской. Мы обе окончили училище и консерваторию, так что были очень неплохо подготовлены. Она сейчас живет в Лейпциге. Мы играли вместе десять лет. Мы ездили на гастроли в Великобританию, выступали на конкурсе в Ваймере, в Германии, и заняли там призовое место. Причем на конкурсах была и определенная, так сказать, «обязательная программа» – современные произведения, которые мы должны были исполнять вне зависимости от нашего выбора. Но в основном мы играли все же классику. Позже мой профессор Олег Малов обратил мое внимание на современную музыку Джорджа Крамба и Оливера Мессиана.
Можете рассказать о том, как складывалась ваша творческая судьба после приезда в Америку?
В Чикаго я приехала в 98-м году. Я была просто женой программиста, который получил здесь работу. Хотела учиться в университете, но когда узнала, сколько это стоит, идея отпала. Первые годы я принимала участие в постановках мюзиклов в небольших местных театрах, где я работала аккомпаниатором. Мы ставили до пяти спектаклей в год. Потом меня стали приглашать в другие театры. Так что мой путь здесь начинался именно с участия в мюзиклах, а затем я начала играть в профессиональных ансамблях – Cube, Maverik, Millenium Chamber Players. Через некоторое время я стала одним из организаторов очень интересного проекта – по обмену современной музыкой между композиторами Чикаго и Санкт-Петербурга. Этот проект очень заинтересовал композиторов обоих городов. Вскоре я сама приехала на фестиваль «Музыкальная весна Санкт-Петербурга» и исполняла там произведения чикагских композиторов – Вильяма Карлинса, Ральфа Шейпи и Джейсона Райновича. А в Чикаго я играла произведения известного питерского композитора Игоря Друха.
Вы гастролировали по Америке?
Мы гастролировали по стране вместе с Еленой Антоненко. Елена – не просто певица, помимо этого она еще и композитор, член Союза композиторов, так что мы исполняли ее произведения, а также произведения ее друзей и учителей. Кстати, с Еленой Антоненко мы записали один из первых моих дисков, где была, в том числе и современная музыка.
Помимо гастролей с Еленой, мне довелось выступать с одним из лучших английских трубачей – Криспианом Стил-Перкинсом. Это легендарный трубач, с которым мы объехали множество американских университетов. Он привозил с собой целую коллекцию аутентичных труб. Словно фокусник, он мог достать из саквояжа порядка 20 духовых инструментов. Затем он их распаковывал, раскладывал на столе и абсолютно виртуозно играл на них! Причем одним из инструментов был водопроводный шланг, к которому Криспиан просто приставлял мундштук. Это был коронный номер – мы играли Water Music Генделя. Сейчас часть этой коллекции находится в музее в Англии.
Но, насколько я понял, Вы продолжаете подобную деятельность и сейчас…
Не секрет, что лучшие музыканты со всего мира приезжают в Америку. Даже если бы я работала в лучших театрах Петербурга и Москвы, вряд ли бы мне довелось играть с музыкантами такого высочайшего уровня, как в Чикаго. Я работаю сейчас с лучшими оперными певцами, а также инструменталистами. Меня приглашают и в Lyric Opera. В частности лет семь назад я исполняла партию фортепиано в опере «Кавалер роз» Рихарда Штрауса, затем партию органа в опере «Женщина без тени» этого же композитора. Ну а потом, когда меня узнали, меня пригласили в качестве ассистента дирижера и коуча для постановки оперы «Борис Годунов» Мусоргского. Буквально с первых же дней моего появления в опере меня стали замечать оперные певцы. Так, с Владимиром Галузиным я познакомилась, когда работала в качестве переводчицы в опере Пуччини «Манон Леско». Результатом нашей дружбы стал концерт в Carnegie Hall, где я аккомпанировала не только ему, но и другим российским певцам – Наталье Тимченко и Методию Бужору.
В последние годы регулярно выступаю с итальянским басом Андреа Сильвистрелли.
Кстати, несколько дней назад состоялась премьера оперы Верди «Набукко», где я сотрудничала с великолепной певицей Татьяной Сержан и выступала с замечательными русскими певцами Дмитрием Велосельским и Сергеем Скороходовым. В последние пять лет у нас сложилось очень хорошее сотрудничество с талантливым виолончелистом из Львова Назаром Джуриным, который постоянно живет в Чикаго. Мы играем обычно по два-три концерта в сезон, и, похоже, переиграли уже весь виолончельный репертуар!
Однако все это гастрольная деятельность. А занимаетесь ли вы чем-то на постоянной основе?
Мое постоянное место работы сейчас – в Northwestern University. Я работаю там с хором как ассистент дирижера-хормейстера Натальи Ляшенко. Мы делаем две-три программы в год. Поскольку мы обе русские, мы включаем в нашу программу много русской хоровой музыки, а также сцены из русских опер. В марте мы будем исполнять Реквием Форэ.
Что для вас самое ценное в американской жизни?
Самое ценное… У меня двое детей – девочке 14, мальчику 16 лет. Иногда я удивляюсь, как мне удается совмещать личную и профессиональную жизнь. Я даже не могу сказать, что для меня важнее или ценнее. Можно сказать, что моя семья ревнует меня к занятию музыкой. Если я начинаю думать о музыке, я могу полностью отключиться и «выпасть» из семейных дел. Но занимаясь воспитанием детей, я очень боялась потерять себя как профессионала. Поэтому я действительно совмещаю обе эти сферы жизни и понимаю, что легче никогда не будет.
Есть ли отличие между музыкальной жизнью в Америке и России в наше время?
В Америке намного больше свободы и возможностей в выборе репертуара и тех исполнителей, которым хочется аккомпанировать. Однако и нагрузка здесь намного интенсивнее. Благодаря такой свободе, нам удалось организовать в Чикаго фортепианный квартет «Пианиссимо!», в который вошли Светлана Бельская, Елена Дубовицкая и американка Сьюзан Мердингер. Четыре рояля – это что-то совершенно невероятное и всегда очень интересно! Для нас специально пишут музыку композиторы – Илья Левинзон из Чикаго, Маргарита Зеленая из Нью-Йорка. У нас уже был первый концерт в сентябре, а следующий планируем в марте. Публика прекрасно принимает наш квартет!
Ирина, большое спасибо за интервью! Желаю Вам новых творческих удач.
Беседу вел Владимир Гольдштейн
