Лекция, прочитанная рабби Йосефом Ицхаком Якобсоном (Yosef Yitzchak Jacobson)
Сегодня я хочу поделиться с вами одной историей. Это история, которая, когда я услышал её в первый раз, оставила во мне очень глубокий след. Речь идёт о дебатах, которые произошли в Университете Макгилла в 1958 году между двумя людьми, историком из Англии, профессором Арнольдом Тойнби, и послом Израиля в Канаде, профессором, человеком по имени Якоб Герцог. Тойнби не был евреем, и ему не очень нравилось существование Израиля. Герцог был великим учёным, мыслителем, послом Израиля в Канаде и защитником интересов Израиля. У них были публичные дебаты. Тойнби был всемирно известным плодовитым автором, известным историком, и Арнольд Тойнби представил свою точку зрения. Он приводил доводы в пользу того, что иудаизм похож на христианство и ислам в том смысле, что это религия, и это не национальность. Как британский христианин, или австралиец, или итальянец, или американский христианин имеют разные национальности, но одну и ту же религию, точно так же и евреи одинаковы. У вас может быть еврей из Австралии, еврей из Соединённых Штатов, еврей из России, еврей из Канады, Оттавы. Они исповедуют одну и ту же религию, но они не принадлежат к одной нации. Ты канадец, я американец. Ты русский, я француз. Он итальянец, она австралийка.
И поэтому они не имеют права на родину. Родина — это не для религии. Родина — это для народа, для семьи, для нации. А евреи — это не национальность, это религия. Таков был аргумент профессора Тойнби в 1958 году. Вы должны понимать, что Израиль был вынужден защищаться со дня своего создания, как он все ещё вынужден защищаться и сейчас. Профессор Герцог дал Тойнби незабываемый ответ. Я перефразирую его ответ, хотя и своими словами, но концепция принадлежит ему. А чтобы вы оценили отклик и историю, которую он рассказал в качестве ответа, я должен поднять ещё один вопрос. Потому что это важный вопрос. И вопрос заключается в следующем. Как мы, наш народ, выжили? К чему мне задавать этот вопрос? Что я имею в виду – как мы выжили?
Марк Твен написал очень, очень известную статью в журнале Harper в конце 1800-х годов и задал вопрос, на который у него не было ответа. Его вопрос заключался в следующем: величайшие империи и цивилизации были выброшены на свалку истории. Где сегодня находится Древний Египет? Где находится древняя Ассирия, Вавилония, Персия, Греческая империя, Римская империя, Византийская империя? Они есть только в Википедии. Могучие, могущественные нации, цивилизации, которые правили половиной мира, некоторые из них в течение сотен лет, и все же правило истории таково: вы поднимаетесь, по мысли Гегеля, вы поднимаетесь, у вас есть своё плато, а затем, в конечном счёте, вы падаете. Как и в человеческой жизни, мы рождаемся, растём, достигаем своего пика, а затем падаем и в конце концов попадаем к червям. Это верно как для отдельных людей, так и для коллективных народов, групп и наций.
Итак, здесь у вас есть исключение, называемое евреями. Будучи крошечной нацией, мы не составляем и 1% человечества. Когда я однажды был в Китае, они спрашивали меня об этих евреях. Я спросил, как ты думаешь, сколько нас, евреев? Итак, один китаец сказал: судя по шуму, который вы производите, вероятно, три с половиной миллиарда. Я сказал ему, что мы были бы счастливы иметь хотя бы 15 миллионов. Он говорит: "О, это столько, сколько родилось у нас только на прошлой неделе". Пока я говорю, они только что получили ещё один миллион, а мы, к сожалению, потеряли ещё миллион из-за ассимиляции. Итак, перед вами крошечная нация, но это не нация, которая была изолирована на острове где-нибудь в африканском уголке и держалась особняком, это нация, которую каждая могущественная империя преследовала и, как правило, пыталась уничтожить. Многочисленные страницы еврейской истории полны историй, когда крупные политические и военные силы возлагали вину за все мировые беды на еврейский народ и были полны решимости уничтожить его.
Даже в наше время есть миллионы людей, которые действительно верят, что величайшим событием в истории было бы наше уничтожение, уничтожение Израиля. И так было в каждом отдельном столетии с момента рождения первого еврея, Авраама. Вы знаете, в каком году?
Вы, наверное, помните этот год, Абрахам родился в 1948 году, по еврейскому календарю. Сейчас 5773 год по еврейскому календарю. Израиль — это 1948 год, и Авраам - 1948-й. Ладно, это пустяковый вопрос. Следующий. И эта маленькая нация не только оказала огромное влияние, но и изменила цивилизацию во многих отношениях. Он выжил и процветает, и те же самые нудники… Вы знаете, что такое нудник? Есть три типа людей: шломилы, шлимазели и нудники. Шломиль — это парень, который наливает суп на шлимазел, а нудник — это парень, который хочет знать, что это был за суп.
Нудники, которые когда-то свели мир с ума, все ещё здесь сегодня. И вопрос, который задал Марк Твен, заключается в том, почему и как они выжили? Каков был этот механизм? В чем заключалась их магия? Что это был за инструмент? Что у них было такого, чего не было у греков? Чего не было в Греции? Чего не было в Риме? Чего не было в Вавилонии? Что это? Каков был секретный ингредиент, помогавший им оставаться живыми, свежими и по-прежнему креативными? Мы здесь, мы смеёмся, мы хихикаем, мы мечтаем наяву. Но мы живы. Как и почему? Твен завершил статью вопросительным знаком. У него не было ответа, несмотря на его гениальность. Но я думаю, вы согласитесь со мной, что как евреи мы должны дать ответ на вопрос Марка Твена. Потому что, если мы не поймём ключевой ингредиент, который привёл нас сюда через 3300 лет после нашего основания как нации, как мы узнаем, как двигаться вперёд? Если мы не ценим то, что привело нас к этому моменту, откуда мы знаем, как двигаться вперёд? Целая нация, миллионы и миллионы душ, живших за последние 4000 лет, смотрят на нас сверху вниз, и я слышу, как они тихим шёпотом умоляют нас, каждого из нас выяснить, что было тем ингредиентом, которого не понимал Марк Твен.
Итак, если бы мы проводили научный эксперимент и задавали этот вопрос, мы увидели бы объект, который выживает в различных климатических условиях, различных ситуациях и обстоятельствах. И мы хотим понять, каковы ключевые особенности его выживания, что будет делать учёный, на что будет обращать внимание исследователь? Он будет искать то, что мы называем константами. Он будет искать характеристики, которые присутствуют всегда. Если, например, вы увидите что-то, что выжило в течение 500 лет в трудных условиях, вы не будете приписывать ему временной характеристики, которая иногда присутствовала, а иногда отсутствовала, потому что это не может логически объяснить силу его выносливости в те времена, когда ему не хватало этой характеристики.
Скорее, вы будете искать что-то, что было с ним всегда на протяжении всего периода времени, и тогда, возможно, вы сможете приписать этому его выживание, и если у вас есть три такие особенности, то теперь вам нужно исследовать, какая из них существенна, а какая не столь важна. Если у вас есть только одна постоянная характеристика, а всё остальное меняется и флуктуирует, логично и объективно предположить, что мы должны приписать силу выносливости этой постоянной характеристике. И здесь я задаю вам простой вопрос. Мы – нация. Мы все дети родителей, которые являются детьми родителей, возвращающихся, возвращающихся, возвращающихся, возвращающихся. Хотя иногда мы становимся очень эгоцентричными и считаем своих матерей и отцов надоедливыми или ещё хуже, но, тем не менее, мы откуда-то родом. Есть ли хоть одна особенность, которая была присуща еврейскому народу с того дня, как мы стали нацией три с половиной тысячи лет назад, и постоянно сопровождала нас как народ в трудные времена, в хорошие и плохие времена, в нашем изгнании, во всех странах мира вплоть до этого в тот самый день, когда я стою здесь перед вами.
Или же нет даже одной константы. Если бы мы могли найти две постоянные особенности, тогда мы должны задать второй вопрос: какую из них мы должны приписать тому, что она позволила нам выжить? Если есть только одна функция, логика, вероятно, заключается в том, чтобы отнести её к этой функции. Поэтому мы спрашиваем и сразу переходим к тому, что кажется наиболее логичным. Что удерживает нацию вместе? Родина, национальность. Мы американцы, те, кто являются американцами. Мы живём в Соединённых Штатах Америки. Это родина, это почва страны, которая объединяет нас как народ. Возможно, вы знаете, почему мы пережили три с половиной тысячи лет? Мы были на единой, сплочённой родине? Мы жили вместе на нашей национальной родине, и это удерживало нас?
Так ли это на самом деле? К сожалению, на протяжении большей части нашей истории 98% евреев были изгнаны со своей родины, рассеяны по всему земному шару. Так что это никуда не годится. Это не постоянная величина. На протяжении большей части нашей истории мы были в Израиле. До 1948 года в Израиле всегда были евреи, но очень немногие. Большая часть нашей истории проходит за пределами земли Израиля. Итак, вы говорите: "Ладно, это не земля". Вероятно, у этой нации была армия. У нас была армия, которая всегда защищала нас на протяжении трех с половиной тысяч лет? Это защищало нас? Это правда? К сожалению, на протяжении большей части нашей истории мы были беззащитны. Слава Богу, сегодня у Израиля сильная армия Обороны Израиля, и мы молимся за них, но, к сожалению, на протяжении большей части нашей истории мы были рассеяны, и никакая армия не защищала нас. Итак, вы могли бы сказать, что является связующим фактором еврейской истории? Культура. Еврейская культура. Но если вы хоть что-нибудь знаете о евреях, то знаете, что еврейская культура варьируется от поколения к поколению.
Евреи в основном перенимали культуру своих хозяев. Некоторые евреи даже не знают, что такое фаршированная рыба, некоторые евреи не знают, что такое щуг. Культура йеменских евреев — это не культура ашкеназских евреев. Культура иракских евреев совершенно не похожа на культуру немецких евреев. Культура польских евреев, ойструтен, — это не культура испанских евреев, сефардских евреев. Разные культуры. Возможно, это был язык. Язык объединяет людей. Есть ли хоть один язык, на котором говорили все евреи за последние 3000 лет? Ни в коем случае.
Большинство евреев на протяжении большей части нашей истории даже не знали иврита. Обычно они перенимали язык своего хозяина или другой язык.
Если бы я начал говорить на иврите, вы бы меня поняли? Но мы знаем, что многие из нас не знают этого языка, так что это не тот язык. Итак, теперь я задаю вам вопрос. Есть ли какая-то особенность, которая непрерывно сопровождала ваш народ, наш народ, в течение последних трех с половиной тысяч лет? Если это не родина, и не армия, и не культура, и не язык, и не определённый вид пищи, то есть ли там что-нибудь или, может быть, ничего нет? Или есть 20 вещей, и я должен начать исследование.
Но что, если я найду только одну вещь и увижу, что этой вещи не существовало ни у одной другой погибшей нации? Разве скептик, учёный, объективный ум внутри меня не начал бы спрашивать, может быть, я должен относиться к этому с большим доверием, чем многие еврейские лидеры, мыслители, профессора, эрудиты, авторы, политики, журналисты отдают должное. И вот теперь я возвращаюсь в Университет Макгилла в 1958 году. Вы помните дебаты между Арнольдом Тойнби и Джейкобом Герцогом?
Итак, Тойнби говорит: "Евреи не нация". Им не нужна родина. Иудаизм — это религия. Джейкоб Герцог поворачивается к профессору Тойнби, и отвечает: "Я собираюсь рассказать вам одну историю. Три самолёта приземляются с небес в трех разных аэропортах. Первый самолёт приземляется в Афинах. Другой в Риме и третий в Тель-Авиве.
Профессор Герцог обращается к профессору Тойнби из Университета Макгилла и говорит: "Профессор Тойнби, Сократ, величайший греческий философ, который когда-либо жил, и один из величайших умов в истории человечества. И Юлий Цезарь, самый знаменитый римский полководец, цезарь и государственный деятель, возвращается в свои родные страны, страны, которые вы называете нациями, народностями, страны, которым вы присваиваете атрибут родины. Цезарь приезжает в Рим. Сократ приезжает в Афины, в Грецию. С жителями они говорят на разных языках. У них другая вера. Они ведут другой образ жизни. Они не поклоняются одним и тем же богам. У них разные интересы, у них другие убеждения, страсти, идеалы и ценности. В сегодняшней Греции почти нет ничего, что отражало бы Грецию прошлых лет. В современном Риме почти ничего не напоминает Рим прошлых лет. И все же вы называете Грецию и Италию подлинными нациями. Моисей приезжает сегодня в Тель-Авив. Тот же язык, та же вера, то же наследие, те же традиции, ритуалы, заповеди, тот же образ жизни, та же культура, то же образование, те же тенденции, образцы, ценности и вера, тот же шаббат, та же мезуза, та же Тфилин, тот же кошер, и та же Тора трех с половиной тысячелетней давности! Это все ещё существует! Если еврейский народ - не народ, тогда вы, профессор Тойнби, скажите мне, что такое народ. Что же представляет собой нация?”
Тойнби впервые за свою карьеру промолчал. Это ответ на вопрос Марка Твена. Была одна особенность, которая сопровождала нас. Что это? Это называется Тора и её заповеди. Идишкайнд. В течение трех с половиной тысяч лет. От Новой Зеландии до Перу, от России до Галисии и Венгрии, от Западной Европы, Центральной Европы, Восточной Европы, Южной Африки, Северной Америки, Южной Америки, где бы ни были евреи, в хорошие времена, в плохие времена, в радостные времена, в ужасные времена – всегда.
К сожалению, у них долго не было ни родины, ни языка, ни армии, ни культуры. Но они сохраняли и соблюдали Тору и её ежедневные заповеди изо дня в день, с самопожертвованием и самоотверженностью, и они завещали это своим детям, юношам и внукам с любовью и преданностью, где бы они ни были и при любых обстоятельствах. Мы видим, что есть одна вещь, а именно, одна особенность, которая всегда присутствовала – Тора и заповеди, которые, я полагаю, позволяют объективно подойти к решению этого вопроса, и это и есть ключевой ингредиент.
https://www.youtube.com/watch?v=9364pNlpQLg&t=2s
https://www.theyeshiva.net/about
Один из ведущих еврейских ученых Америки в области Торы и еврейского мистицизма, раввин Йосеф-Ицхак (YY) Якобсон сегодня является одним из самых востребованных ораторов в еврейском мире, он читает лекции еврейской и нееврейской аудитории на шести континентах и в сорока штатах, а также служит учителем и наставником для тысяч людей по всему миру. Сегодня он считается одним из самых успешных, страстных и завораживающих проповедников иудаизма, извлекая свои идеи из всего спектра еврейской мысли и делая их актуальными для современной аудитории.
Раввин Йосеф-Ицхак Якобсон был первым раввином, приглашенным Пентагоном для выступления с религиозными программами перед начальником капелланов вооруженных сил США и Агентством национальной безопасности. На конференции его провозгласили «еврейским Билли Грэмом».
Раввин Джейкобсон основал и является деканом TheYeshiva.net, ведёт через Интернет один из крупнейших сегодня классов Торы, в котором участвуют тысячи студентов по всему миру. Раньше он был главным редактором крупнейшей из существующих сегодня идиш-англоязычных газет The Algemeiner Journal и духовным лидером конгрегации Байс Шмуэль в Нью-Йорке.
