В своей недавней речи в Сан-Диего - возможно, самым сильном выступлении своей карьеры - Хиллари Клинтон заявила, что избрание Дональда Трампа главнокомандующим будет «исторической ошибкой» из-за его «опасно невразумительных» внешнеполитических идей и «темперамента». В этой связи возникает вопрос: если Клинтон суждено стать президентом, каким главнокомандующим она будет, и каким образом ее подход отличается от Трамповского?
Клинтон, в отличие от Трампа, имеет обширный послужной список во внешней политике, благодаря своему четырехлетнему пребыванию на посту госсекретаря, который может помочь нам понять, как она справится с обязанностями главнокомандующего.
В свою бытность госсекретарем, например, она возглавляла меры по ужесточению санкций в отношении Ирана, которые помогли усадить иранцев за стол переговоров по его ядерной программе. Это дипломатические усилия привели к тому, что Совет Безопасности ООН усилил санкции против Ирана. Этот шаг подчеркивает отличительную черту Хиллари Клинтон как предположительного президента: она ни «ястреб», ни «голубь». Она решительно выступала за военные интервенции в Ираке, Ливии, Афганистане и Сирии, и в то же время не боялась выразить свою поддержку критикам применения силы.
Именно эта двойственность наводит нас на мысли о том, какой будет ее внешняя политика в случае избрания.
Клинтон или Трампу предстоит иметь дело с двумя главенствующими в американской политике идеями: изоляционизмом и интервенционизмом. Как выразился госсекретарь США Джон Куинси Адамс в 1821 году, изоляционизм означает, что «Америка не выходит за границы в поисках врагов. Она желает свободы и независимости всем странам, но борется только за себя». Другими словами, Соединенные Штаты не станут ввязываться в зарубежные конфликты по поводу таких идеалов, как свобода и демократия, и вместо этого будут решать только свои проблемы.
В противоположность этому, интервенционизм предусматривает, что Соединенные Штаты должны поддерживать - и даже соблюдать - глобальный порядок и свободу не только потому, что это правильно, но и потому, что это в собственных интересах Америки, как говорил Джон Ф. Кеннеди в своей инаугурационной речи в 1961 году, в разгар Холодной войны: «Мы заплатим любую цену, вынесем любое бремя, разрешим любые трудности, поддержим любого друга, выступим против любого противника, чтобы свобода осталась жива».
За последнее столетие Соединенные Штаты качались взад и вперед между периодами изоляционизма и интервенционизма. Изоляционизм удержал Америку от участия в Первой мировой войне до конца конфликта и не дал ей вовремя присоединиться к альянсу держав Оси во время Второй мировой войны. После этой войны Америка стала доминирующей мировой силой интервенционизма, возглавив глобальную архитектуру НАТО, Организации Объединенных Наций, Всемирного банка и Международного валютного фонда, которая способствует сохранению положения Америки как единственной в мире сверхдержавы.
Затем к власти пришла администрация Джорджа Буша, обещая период относительного изоляционизма. После 9/11, конечно, все изменилось. Администрация Буша потратила на Афганистан и Ирак несколько триллионов долларов. Так как же Клинтон и Трамп вписываются в эту долгую историю американского изоляционизма и интервенционизма?
Судя по тому, как Трамп изложил свое видение внешней политики, он является неоизоляционистом. Он призвал ко временному запрету на иммиграцию мусульман, предложил построить стену вдоль мексиканской границы и переосмыслить структуру НАТО, которую он назвал «устаревшей».
Клинтон, с другой стороны, осталась частью американского внешнеполитического истеблишмента, который возлагает на США обязанность продвигать американские ценности и интересы по всему земному шару.
В своей вышедшей в 2014 году книге «Нелегкий выбор», где она рассказала о своем времени пребывания на посту госсекретаря, Клинтон вспоминает атаки на дипломатический форпост США в Бенгази, Ливия, в результате которого погибли четыре американца. Клинтон пришла к выводу, что, несмотря на трагические потери жизней, «Отступление - это не ответ, оно не сделает мир более безопасным местом. Его просто нет в ДНК нашей страны».
Ее послужной список работы в Государственном департаменте показывает, что она - интервенционист, приемлющий использование американской военной мощи, но в то же время готова вести переговоры с традиционными врагами Америки, включая Иран и талибов, если для этого предоставляется возможность.
Клинтон не боялась продвигать свои «ястребиные» взгляды даже при миролюбивом президенте Обаме. Уже на раннем этапе борьбы против сирийского диктатора Башара Асада, в 2012 году Клинтон призвала к вооружению «умеренных» сирийских повстанцев. В то время Обама отверг эту идею, но позже с ней согласился. Кроме того, Клинтон была самым высокопоставленным чиновником в кабинете Обамы, призывавшим к тому, чтобы «котики» захватили или убили Усаму бен Ладена. 28 апреля 2011 года Обама собрал своих старших советников и попросил у них совета. Министр обороны США Роберт Гейтс призвал проявить осторожность и высказался против рейда. То же сделал и вице-президент Байден.
Так какой же будет внешняя политика при Клинтон? В некоторой степени, она, вероятно, будет несколько более интервенционистской, чем при Обаме. Но на борьбу с ИГИШ или в Сирию солдат она не пошлет. Скорее всего, она продолжит укреплять американские альянсы с соседями Китая, но не станет намеренно злить китайцев. Они, в конце концов, банкиры Америки: Соединенные Штаты должны китайским банкам свыше триллиона долларов.
Будет ли президент Клинтон ссылаться на некую «красную линию» в отношении президента России Владимира Путина, например, в случае вторжения в одно из государств Балтии? Ответ на этот вопрос пока не ясен, но в своей речи в Сан-Диего она с раздражением отметила стремление Трампа к «хвалить таких диктаторов, как Владимир Путин, и ссориться с нашими друзьями - в том числе премьер-министром Великобритании, мэром Лондона, канцлером Германии, президентом Мексики и Папой».
Информационная служба 7days.us
