За последнее десятилетие отношение американцев к Китаю кардинально изменилось. Сегодня у Запада гораздо меньше уверенности в том, что демократический мир может привести Китай к международному порядку, основанному на правилах, или что рост китайского среднего класса создаст внутреннее давление в пользу либерализации и демократии. Элиты обеих политических партий согласны с тем, что конкуренция с Китаем сейчас находится в центре экономической и внешней политики США, и эту позицию поддерживают многие американцы.

Приход Си Цзиньпина на вершину китайского руководства ознаменовал конец эпохи, определяемой знаменитым высказыванием Дэн Сяопина: «Скрыть нашу силу, выждать время». Си доказывает силу Китая, а не скрывает ее. И он верит, что время Китая пришло.

Стратегия Си опирается на 5 столпов. Во-первых, он решительно взялся за возвращение власти над каждой отраслью экономической деятельности в своей стране. Экономические субъекты, которые становились все более независимыми, особенно в сфере технологий и потребительских услуг, были взяты под контроль, и он настаивает на том, чтобы частный сектор передал все свои данные. Инакомыслие в гражданском обществе подавлено. Потенциальные угрозы его лидерству внутри партии уничтожены. Вся мощь государства направлена против Гонконга и уйгуров. Он развернул кампанию по использованию истории Китая в интересах Коммунистической партии. Ее назвали «крупнейшим массовым образовательным мероприятием со времен Мао».

Во-вторых, Си утвердил технологическое превосходство в качестве основной национальной цели. Его план «Сделано в Китае 2025» призван вывести страну в лидеры в области технологий, которые будут доминировать в мировой экономике в ближайшие десятилетия, у многих из них есть военное применение. Он также укрепил связи между гражданским и военным секторами.

В-третьих, Си модернизировал свои силы обороны и расширил сферу их действия. Китайская армия оснащена гораздо лучше, чем 10 лет назад. Военно-морской флот - самый большой в мире. И Китай стремится создать глобальную систему портов, чтобы обеспечить своим силам доступ по всему миру.

В-четвертых, Си использует экономическое влияние Китая для расширения дипломатического влияния. Хотя инициатива «Один пояс и один путь» дала неоднозначные результаты, развивающиеся страны и автократические правительства приветствуют отсутствие экологических и управленческих требований, которые предъявляют другие спонсоры. Совсем недавно, в то время как западные страны сосредоточились на прививке собственного населения от Ковид-19, Китай повысил свой международный авторитет, отправив миллионы доз своей вакцины в страны Азии.

Наконец, Си задействовал всю силу китайского национализма, чтобы поддержать утверждение власти своей страны и завершить ее воссоединение. Недавно 28 китайских истребителей и других самолетов провели учения в акватории к югу от Тайваня. Успешная попытка силой положить конец независимости Тайваня, которую раньше считали маловероятной, сегодня более не исключается.

На этом фоне президент Байден сделал усиленный ответ Китаю центральным пунктом своей недавней европейской поездки. «Большая Семерка», которая молчала по поводу Китая во время последней встречи 3 года назад, призвала Пекин восстановить свободу Гонконга и уважать права человека, особенно в Синьцзяне. Лидеры «Семерки» призвали к прозрачному расследованию происхождения вируса Ковид-19 и создали рабочую группу для разработки ответа на инициативу «Один пояс и один путь». А НАТО, который еще недавно, в 2019 году, едва упоминал Китай, теперь называет его все более серьезным вызовом безопасности. Недавно Йенс Столтенберг, генеральный секретарь НАТО, заявил, что «баланс сил меняется» и «мы должны реагировать вместе как альянс».

Но есть разница между заявлениями и конкретной политикой. Европа предпочла бы сосредоточиться на угрозе со стороны России, и многие европейские страны опасаются, что более жесткая позиция в отношении Китая поставит под угрозу их экономические интересы. Напротив, похоже, что администрация Байдена стремится стабилизировать отношения с Россией путем установления взаимно согласованных красных линий по кибератакам, Украине и другим спорным вопросам, чтобы можно было сосредоточить свои военные и дипломатические стратегии на вызове со стороны Китая, вызове, который, по ее мнению, определит ход 21-го века.

Урок последних нескольких лет заключается в том, что США мало что могут сделать для изменения внутренней политики Китая. Мы не можем убедить или заставить его лидеров отказаться от стремления к технологическому и военному превосходству, снизить роль государства в экономике или уважать права человека. Мы должны сосредоточиться - как страна и как лидер демократического альянса - на том, что мы можем сделать, чтобы укрепить собственные позиции.

Недавние двухпартийные шаги в Палате представителей и Сенате по увеличению инвестиций в важные технологии кажутся многообещающим началом. Еще предстоит выяснить, сможем ли мы договориться об инвестициях и стратегических решениях, которые потребуются для эффективного военного ответа на вызов со стороны Китая, и сможем ли мы восстановить чувство общей цели, преодолев партийные разногласия, без которого такой ответ не будет последовательным.