Описывая происходящее в Украине, часто приходится выбирать наиболее значимые события субъективно. Говорить о войне или о реформах? Можно ли обойти вниманием события, происходящие на оккупированных украинских территориях? И опять же - Крым, или Донбасс? Как обстоят дела с антикоррупционной борьбой? А скандалы, информационные вихри, курьезы. Иногда кажется, что Украина живет сразу в нескольких плоскостях. И говоря об одном явлении, всегда рискуешь упустить другое.
Международный экономист Андерс Аслунд еще в начале 2016 года в публикации «Семь ключевых реформ для Украины» писал, что в Украине приняты сотни реформаторских законов, произошли положительные изменения. И при этом огромное число украинцев недовольны: «Действительно, многие украинцы повторяют как мантру, что никаких реформ не состоялось, но это не так. Были приняты сотни чувствительных реформаторских законов, и их объемы впечатляют». Экономист отметил, энергетическую реформу, которая существенно ограничила коррупционные возможности на разнице между государственными и рыночными ценами. «Кроме того, государственный бюджет Украины был приведен близко к равновесию, принята налоговая реформа. В банковской системе сокращено более трети ненужных банков. После значительной девальвации, обменный курс стабилизировался, и международные валютные резервы значительно увеличились. Также руководство Украины внедрило систему электронных закупок, произошла определенная дерегуляция», - уверяет он. «Однако украинцы имеют право жаловаться. Доход упал, а цены взлетели вместе с падением обменного курса. Страна стала гораздо беднее. Доминирует беспокойство, что коррупция не уменьшилась, а коммунальные услуги не улучшились», - отметил Аслунд.
Отвечая на вопросы иностранцев о темпах проводимых реформ порой хочется резко оборвать собеседника: «В стране война! Каких чудес вы требуете в таких условиях?». Но проблема заключается в том, что украинцы тоже требуют. Понижения тарифов, повышения зарплат, увеличения льгот. Граждане призывают власть не поднимать пенсионный возраст, думать о народе и социальной справедливости. Люди, ставшие жить ощутимо беднее, сетуют на отсутствие реформ, понимая под реформацией повышения уровня доходов, а не изменение правил и создание условий для самореализации гражданина.
Объясняя падение уровня жизни в Украине, польский экономист Лешек Бальцерович в одном из интервью сказал, что без сокращения расходов у Украины «был бы громадный дефицит бюджета и более глубокая девальвация, которые бы негативно повлияли на рост экономики». «Из-за агрессии России и наследия Януковича – это была катастрофа. Благодаря политике предыдущей и нынешней власти Украина избежала катастрофы. Однако эта работа не закончена. Если не будут претворены в жизнь меры по стабилизации, рационализации расходов, тогда все, что было достигнуто, окажется под угрозой. Теперь все будет решать политика», – сказал Бальцерович.
Таким образом, пока экономисты, имеющие опыт успешных реформ в постсоветских странах говорят об уменьшении расходов, критики реформ приводят в качестве аргументации падение доходов населения и требуют срочно поднять стандарты. И тут мы подходим, пожалуй, к самым важным изменениям, которые только предстоят Украине. Но без которых реформы не возможны в принципе. Обществу придется осознать, что ситуация, в которой оказалась Украина, спровоцирована не только иностранной агрессией и вороватой правящей элитой, но и инфантильными безответственными гражданами, которые между обещаниями хорошей жизни уже сегодня и развитием страны завтра всегда выбирали возможность оставаться на месте. Так чтобы ничего не менять. А потом глубокомысленно рассуждали о коррумпированной власти и отсутствие у «простого человека» жизненных перспектив.
Когда Вацлав Гавел в 1978 году опубликовал свое знаменитое эссе «Сила бессильных», казалось, что он говорит о советской системе, оккупировавшей страны Восточной Европы. Наиболее известный из нетеатральных текстов чешского драматурга рассказывал о том, что сила человека заключается в умении «не жить во лжи», даже когда страна и большая часть общества продолжают пребывать в фальшивом мире, выстраиваемом государственной системой. Вот только «Сила бессильных» – важнейший документ истории европейского сопротивления тоталитаризму написан не о власти оккупантов. Он о взаимодействии посттоталитарной государственной системы с посттоталитарным обществом. И касается как раз той страны, которую сломленные люди, выстраивают уже самостоятельно. Под контролем, конечно же, «старших товарищей». «Интерес людей к политическим вопросам при такой ситуации, естественно, снижается, и независимое политическое мышление и политическая работа, если что-то подобное вообще в какой-либо форме существует, большинству людей кажутся чем-то нереальным, отвлеченным, какой-то игрой ради игры, безнадежно удаленной от их повседневных забот, чем-то, возможно, и притягательным, но в целом ненужным». «Человеку эта система служит лишь в той степени, в которой это необходимо для того, чтобы человек служил ей».
Переживаемое сегодня украинским обществом удивительным образом напоминает те процессы, которые происходили в странах восточной Европы в период ослабления влияния СССР. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в то время как одна часть общества тяготеет к самоорганизации, к реализации своей свободы, другая требует единообразия распределяемых из бюджета средств. Гавел пишет, что «Жизнь в системе насквозь проросла лицемерием и ложью; власть бюрократии называется властью народа; именем рабочего класса порабощен сам рабочий класс; повсеместное унижение человека выдается за его окончательное освобождение; изоляция от информации называется ее доступностью; правительственное манипулирование органами общественного контроля власти и правительственный произвол – соблюдением законности; подавление культуры – ее развитием; распространение имперского влияния выдается за помощь угнетенным, отсутствие свободы слова – за высшую форму свободы; избирательный фарс – за высшую форму демократии; запрет на свободную мысль – за самое передовое научное мировоззрение; оккупация – за братскую помощь».
Еще два года назад украинцы жили в такой монолитной системе лжи, даже не подозревая об этом. А сегодня в условиях войны они вынуждены меняться. Несмотря на то, что и среди чиновников, и среди политиков, и даже в самом обществе существует колоссальное сопротивление изменениям. Когда Лешек Бальцерович говорит, что именно недостаток комплексных реформ привел к тому, что Украина намного беднее сегодня, чем Польша, он спорит не только с популистами-политиками, но и с огромными массами украинских граждан, поддерживающих их. Современная посттоталитарная система Украины – это результат «исторической» встречи советского прошлого с обществом потребления. Тотальная коррупция в такой системе есть не чем иным, как массовой адаптацией не готового к изменениям общества. А склонность требовать результатов, не прилагая усилий, объясняется обычным нежеланием человека-потребителя пожертвовать чем-либо из своих материальных ценностей во имя духовного и нравственного роста. Как собственного, так и всей страны.
Украина прямо сейчас ведет войну за свое освобождение от власти метрополии. Реформы – это только один из фронтов национальной борьбы за свободу от стереотипов, привычек и советских утопических антиценностей. Реальное изменение страны в украинском случае происходит параллельно с эволюционными и нравственными изменениями в обществе. Для того чтобы создать другую, основанную на общечеловеческих ценностях хозяйственную и политическую модель Украине надо постоянно побеждать. Агрессора, обстоятельства, свое собственное прошлое.
Описывая изменения, которые переживает сегодня Украина, говоря о реформах, победах и неудачах, необходимо смотреть не на события, которые в украинской повседневности предостаточно. А на те реакции, которые демонстрирует общество, отдельные группы и государство на каждодневные авралы. Два года подвергаясь военной агрессии, массированной бомбардировке российской пропагандой, разгулу популизма и искусственному разжиганию недовольства, Украина все же идет вперед. Не имея в своем историческом опыте традиций свободной жизни вне гнета всевозможных империй, ошибочно доверяясь, сомневаясь, отчаиваясь и пребывая в постоянном напряжении из-за неоднозначности тех переговорных процессов, в которые втянута страна, украинцы продолжают удерживаться от радикальных действий и меняются. Каждый день.
Такие процессы невозможно измерить количественно. Речь о качественных глубинных трансформациях в самой основе системы. На уровне людей. Означает ли это, что у Украины получится? Нет. Но процессы переживаемые украинским обществом ясно говорят о том, что у него может получиться сформировать огромные слои и группы, которые будет требовать реформ, а не роста потребительского уровня жизни. То есть создать основу для успешных глубинных реформ в стране.
