Год назад Берни Сандерс, стоя на залитом солнцем берегу озера Шамплейн, открыл свою президентскую кампанию обещанием «создать движение миллионов американцев». Критики презрительно фыркнули, отмахнувшись от «неопытной молодежи», которой суждено бросить его, как только #FeelTheBern перестанет быть трендом. Но кампания Сандерса оказалась более популярной и устойчивой, чем они ожидали. Как ни странно, многие демократы теперь хотят, чтобы он прекратил свое движение и присоединился к тем, кто призывает голосовать за Хиллари Клинтон.
Но движения работают не так. Знаменитые политические движения американской истории - аболиционизм, прогрессивизм и движение за гражданские права - не подчинялись политическим партиям. Их лидеры не склонились перед партийными элитами. Большие движения выходят за рамки партийности; они создатели и разрушители партий.
Сама Демократическая партия была выкована в огне популизма. Эндрю Джексон был верным сенатором Демократическо-Республиканской партии, пока в 1824 году партийные элиты не перекрыли ему путь к президентству. Джексон порвал с партией и выиграл президентские выборы четыре года спустя в качестве главы новой Демократической партии, а демократы-республиканцы остались в прошлом. Современные демократы по-прежнему чтят талисман партии, который был вдохновлен эпитетом, которым демократы- республиканцы именовали Эндрю Джексона: осел.
Республиканская партия тоже была создана бунтовщиками. В 1854 году демократы и виги приняли двухпартийный Закон Канзас-Небраска, который санкционировал рабство на западных территориях. Несколько недель спустя тысячи аболиционистов собрались в дубовой роще в Рипоне, Висконсин. Они решили создать новую партию, посвященную сопротивлению распространения рабства. Шесть лет спустя партия вигов рухнула, демократы разделились, а бывший виг Авраам Линкольн стал первым республиканским президентом Соединенных Штатов.
Но чтобы оказать влияние, движение не обязано уничтожить партию. Прогрессивное движение произвело революцию в американской политике в начале 20-го века. Популистские мятежники из обеих партий, протестующие против корпоративного влияния на политику, учредили кампании по реформированию системы. Пик хаоса пришелся на 1912 год, когда бывший президент Теодор Рузвельт баллотировался от Республиканской партии на прогрессивной платформе. Обвинив партийных боссов в краже делегатов, он в гневе покинул президентскую конвенцию, чтобы основать Прогрессивную партию. Хотя Рузвельт проиграл выборы, его кампания подкосила консерваторов, которые препятствовали политическим реформам, и двухпартийный прогрессивный альянс под руководством Вудро Вильсона воплотил в жизнь один из самых амбициозных законодательных планов в американской истории.
Когда Берни Сандерс призывает к «революции» в американской политике 21 века, он стремится подражать этим эпохальным движениям, которые изменили историю. Такое движение не может быть реализовано в одном цикле выборов; ему потребуются годы, даже десятилетия. И Сандерсу не обязательно быть президентом. Некий будущий лидер, который в конечном счете воплотит в жизнь видение Сандерса, вероятно, будет запоздалым поборником этого дела, как Авраам Линкольн и Вудро Вильсон.
Но чтобы его движение добилось успеха, Сандерсу не стоит подчинять его краткосрочным избирательным интересам Демократической партии. Как и любой крупный институт, партия любит инерцию; чтобы сменить курс, нужна большая сила. Если Сандерс сдастся и покорно поддержит Клинтон, то толчок, который он дал партии во время первичной гонки 2016 года, будут напрасным. Прежде всего, он должен обеспечить устойчивую опору для своей формирующейся фракции. И для этого нужны переговоры.
