Двадцать пятого октября украинцы пойдут на избирательные участки, чтобы выбрать представителей местной власти. Одним из ключевых вопросов, остающимся на повестке дня уже многие годы, можно смело назвать дилемму о том, что же первично: политики, а точнее – одни и те же политики, избираемые уже многие десятилетия, или народ, который раз за разом плюется, но выбирает их? Попросту говоря, достоин ли украинский народ тех политиков, которых он избирает?
Первое, на что стоит обратить внимание – это на предвыборные лозунги. Нет ни одной партии, которая не постаралась бы минимизировать свои предложения к избирателям уже до фактически неприлично абстрактного набора слов: «Сбережем страну», «Контрактная армия», «Справедливые зарплаты». Это все звучит красиво, но не имеет никакого отношения к местному самоуправлению, к тому, что реально находится в компетенции местных властей. С тем же успехом можно было бы провести предвыборную кампанию под лозунгом «Миру мир». Некоторые, кстати, так и сделали.
Второй немаловажный признак – партийные списки. Многочисленные социологические исследования показывают, что украинцы не доверяют политикам, презирают их и искренне уверены, что каждый, кто решил баллотироваться, идет во власть только для того, чтобы обогащаться. При этом еще ни разу наличие сомнительно нажитой недвижимости или финансов не отпугнуло избирателей от того политика или политической силы, которым они собрались отдать свой голос. Украинцы уверены, что голосуют за воров, но это всегда либо «свои воры», либо «другие воры», либо «пусть и воры, которые хоть и идут во власть воровать, но попутно накажут, разорят, прищучат тех воров, которые нас так нагло и цинично обокрали в прошлый раз». Выборы скорее похожи на месть, своеобразный Юрьев день, в который люди выбирают себе объект ненависти. Причем, ненавидеть можно как того, против кого избиратель отдавал свой голос, противодействуя «худшему из двух зол», так и того, за кого он проголосовал. Ни о каком общественном консенсусе, идеологическом компромиссе речь, конечно же, не идет.
Делая выбор, украинцы мало интересуются тем, кто находится в списках партий, какие моральные, идеологические, а иногда и криминальные нюансы составляют политический портрет того или иного кандидата. Сам же процесс выборов в современной Украине – это имитация волеизъявления народа, потому что ни у избирателей, ни у партий в большинстве случаев нет ни намека на идеологическую составляющую. И это как раз не удивительно. Многие годы, в период советского господства, украинцы тоже ходили на «выборы без выбора», голосуя за тех, кого выдвигала коммунистическая партия. «Сказали прийти и проголосовать – значит придем и проголосуем, выполним свой гражданский долг». Примечательным является то, что граждане свободной Украины, по большей части, до сих пор голосуют как советские люди – за начальника, а не за своего кандидата.
Почему так? Почему народ, способный на восстание, не может выдвинуть из своей среды достойных представителей, которые обустроят страну согласно воле своих избирателей? Потому что «воля избирателя» в украинской реальности не основывается на идеальной модели устройства государства. У украинцев нет и никогда не было своей персональной утопии. Ни Камелота, ни Эльдорадо, ни Дикого и Свободного Запада. В украинском прошлом нет «прекрасной старины». Консервативному и традиционалистскому украинскому обществу попросту недостает сугубо собственных государственных институтов, которые оно могло бы стремиться сохранить или возродить. Общество, настроенное следовать традициям, не имеет своих собственных традиций успешной государственности. Вот такой вот украинский парадокс. Государство всегда выступало врагом, внешним фактором, а народ, Украина, своя земля – вечны и не имеют к государственным институтам никакого отношения.
Украинский мыслитель Вячеслав Липинский, говоря об украинском самовосприятии, рассуждал о хлеборобской идеологии. Это особая форма консерватизма, призванная сохранить не столько государственные институты, сколько сам народ, его национальную идентичность. «Хлебороб – это земля. Отчизной, Родиной хлебороба есть его земля, а его нацией – народ, который эту землю заселяет». Говоря о способе думания хлебороба, то есть об идеологических принципах, Липинский утверждал, что основной ценностью такой идеологии является земля, а не мысль, заселение территории, а не совместное построение государства. Столкнувшись с внешней агрессией, «хлеборобы» мимикрируют под «купеческий» или «колониальный» способ думания, то есть соглашаются на те идеологические принципы, которые привносятся извне. Все, что угодно, лишь бы выжить и сохраниться на своей земле. Таким образом, идеологической основой украинского консерватизма является выживание, а принципы взаимоотношения с представителями власти – это способ, с помощью которого народ выжил под советской экспансией. Так сложилось, что в одном и том же народе уживаются такие непримиримые противоречия, как ревностное отношение к своей частной собственности и советская идеология, которая эту частную собственность отрицает. Если бы украинский народ не сталкивался на протяжении многих столетий с захватчиками и смог бы сформировать свое государство, он никогда бы не родил ничего, что, хотя бы отдаленно, напоминало бы коммунизм. Если не считать робких попыток в начале XX века, украинцы так и не смогли сформировать образ своего государства и вынуждены были принимать ту модель, которую приносили с собой колонизаторы. Именно поэтому сегодня, будучи носителями идеологии выживания, не имея опыта государственничества, свободные украинцы переняли те институты, которые достались им в наследство от идеологически чуждого колонизатора.
Американский политолог Сэмюэл Ф. Хантингтон когда-то сказал, что консерватизм сам по себе – это идеология без идеалов. Поэтому нет ничего удивительного в том, что «украинского идеального» не существует. Консерватизм направлен на сохранение уже имеющихся общественных и государственных институтов. Когда главные моменты идеологии, на основе которой были сформированы и созданы государственные институты власти, разрушаются, в обществе появляется большое количество противников существующего порядка. Хлеборобы украинцы – консерваторы, но идеология, создавшая их государственные институты, – мертва. Более того, она чужда их собственной идеологии выживания. Так, они являются одновременно и противниками, и хранителями той системы, заложниками которой они стали. Сегодня украинцы столкнулись с очень серьезной проблемой. Строя свое государство, они несут в себе элементы идеологического и социального конфликта, делающие невозможным создание новой модели будущего. Для того, чтобы делать осознанный выбор, необходимо ясно представлять себе тот идеал, к которому стоит стремиться, и те идеологические принципы, которые ведут к этому идеалу.
Ярослав Грицак, украинский историк, в своем недавнем интервью «The Financial Times» сказал: «Пока правительство не начнет осуществление радикальных реформ, способных изменить принципы функционирования общества, – мы будем двигаться назад – несмотря на то, что статуи Ленина будут повалены… Для преодоления советского прошлого создание, например, независимой судебной системы в Украине – гораздо важнее, чем запрет советских символов». Невозможно не согласиться с Ярославом Иосифовичем. Для того, чтобы мыслить по-другому и делать осознанный политический выбор, украинскому обществу необходимо сформировать те структуры и институты, которых у него никогда не было. А это возможно либо в результате эволюционного изменения общества, на что обычно у народов уходили столетия, либо в результате воли, проявленной извне представителем власти – лидером, реформатором.
Как в старой логической дилемме про курицу и яйцо, или в ее украинской версии про избирателя и власть, решение невозможно, пока не вмешается внешний фактор – эволюция. Традиционная отстраненность от идеологических основ сегодня противоречит извечной идеологии выживания украинского народа. Пытаясь выжить, Украина может погибнуть. Сегодня ее целью должна стать жизнь, будущее, современность, новые принципы и новые модели. Способны ли украинцы выполнить эту сложную задачу – реформировать и построить свое государство? Способны ли лидеры стать тем внешним реформаторским фактором, который изменит нацию хлеборобов? Мы увидим это в ближайшее время.
