Если вы думали, что Джо Байден ненавидит стены, то, возможно, вы сделали этот вывод после того, как он сказал: «При моей администрации не будет построено ни одного фута стены [Дональда Трампа]». Или, возможно, вы не слушали Джанет Йеллен, новую главу казначейства, которая 5 апреля выступила в Чикагском совете по международным отношениям и предлагала построить налоговую стену вокруг Америки?
Ее начальник в Овальном кабинете хочет установить глобальную минимальную налоговую ставку для бизнеса, что потребовало бы от развитых стран сознательно сделать себя менее привлекательными для инвестиций. Байден хочет быть уверенным, что ни один американский бизнес не сможет избежать его карательных налогов, поэтому он просит правительства других государств не предлагать более выгодные ставки, которые его администрация называет «гонкой к дну».
Когда корпорации таким образом вступают в сговор, они нарушают антимонопольное законодательство и могут ожидать визита прокуроров Министерства юстиции. Байден, однако, помогает нам «отстроиться лучше» (build back better). Или, как сказала Йеллен, убедиться, что у Вашингтона есть «достаточно поступлений для инвестирования в важнейшие государственные услуги...». (Обратите внимание на слово «инвестирование», которое является излюбленным эвфемизмом для слова «тратить»).
Байдену нужен свой международный антимонопольный механизм, чтобы финансировать раздутые «инфраструктурные» расходы, первый транш которых обойдется в $2,3 трлн. Второй транш, примерно $2 трлн, еще не анонсировали. И оба они дополнят его ненужный транш в $1,9 трлн на «борьбу с последствиями пандемии КОВИД». $6 трлн не растут на деревьях, поэтому он хочет запереть налогоплательщиков внутри страны, чтобы они заплатили по счетам.
В этом вся разница между стенами правых и левых. Пограничная стена Трампа была построена для того, чтобы защитить притягательную для многих страну от людей, которые хотят нелегально попасть в нее. Левые стены не удерживают людей, а запирают их внутри. Они - вариант для правительств, которые делают свою страну настолько непривлекательной, что здравомыслящие люди хотят сбежать из нее. Берлинская стена не появилась на свет, потому что странам Варшавского договора приходилось сдерживать толпы богатых жителей стран Запада, которые просились пожить за «железным занавесом». Она появилась, чтобы помешать обнищавшим жителям Восточной Европы сбежать на Запад и рассказать всю правду о коммунистическом рае.
Стены правых - это защита. Стены левых - тюрьмы.
Это многое говорит об ужасной политике Байдена: для того чтобы она заработала, он должен построить налоговую тюрьму. Конечно, налоговая тюрьму отличается от обычной тюрьмы или Восточного Берлина тем, что в ней не будет колючей проволоки по периметру или охранников, которые будут стрелять в руководителей корпораций, если те попытаются сбежать. План будет заключаться не в том, чтобы никого не выпустить живьем, а в том, что никто не выбрался со своими деньгами.
До скуки часто в политических спорах участник обсуждения, объятый страхом, произносит: «Мы не такие». По иронии судьбы, эти слова произносят только потому, что мы такими стали. Но есть нечто явно неамериканское - да, да, это слово тоже произносят часто - в подавлении конкуренции, которое становится важной частью планов Байдена.
Около двух десятков штатов подают на него в суд из-за его попыток остановить снижение налогов в отдельных штатах. Причина этого кроется в его тратах на $1,9 трлн, в прямой атаке на то, как задумали Америку отцы-основатели. Как убедительно указал знаток конституции Майкл Грив, Соединенные Штаты построены для конкурентного федерализма. Страна создана таким образом, чтобы позволить штатам конкурировать друг с другом, чтобы становиться более привлекательными местами для жизни и работы. В Калифорнии началась Золотая лихорадка? Люди едут туда. В Детройте расцветает автопром? Поехали туда. Автопром дал дуба и теперь лучше живется в Техасе, значит, нам туда. У людей должна быть возможность «голосовать ногами» за политику проводимую местными властями.
Но Байден и левые ненавидят конкуренцию, и потому, что это проявление свободы, и потому, что люди «голосуют ногами». Как дома, так и за рубежом, Байден пытается уничтожить конкурентов и запереть людей и бизнес, выбивая из них более высокие налоги. Главная мысль - оставь надежду, пока демократы управляют правительством.
Вот до чего мы дошли. Вбив себе в голову ложную идею о том, что он - второе пришествие Рузвельта, Байден настаивает на крупнейшей в истории программе расходов, чтобы спасти нас от чрезвычайных ситуаций, которые улетучиваются, и навязать решение несуществующих проблем. Он планирует собрать триллионы долларов, заплатив за это походными налогами, от которых ни один штат не сможет защитить своих жителей, и ни одна корпорация не сможет спастись бегством, переместившись в более благоприятный с точки зрения налогов климат.
Верховный суд может помешать Байдену посадить штаты в налоговую смирительную рубашку, а другие страны могут отказаться оставаться в дураках, помогая ему посадить бизнес под замок и делая себя настолько же непривлекательными, насколько наш президент делает Америку.
Но помимо этих практических вопросов, возможно, важнее то, что говорит налоговая тюрьма Байдена о стране, которую он хочет преобразовать. Повестка дня левых настолько цепкая и отчаянная, настолько малодушная, оборонительная и лишенная доверия, настолько лишенная свободы, что вопрос не в том, «Неужели мы такие?», а в том, «Неужели такими мы хотим стать на самом деле?».
Если бы вы удалили все узкопартийные признаки этого вопроса, чтобы люди не впадали в знакомые по умолчанию роли, можно точно сказать, что они громко ответят: «Нет!».
