В российских новостных сюжетах об Украине прочно утвердился образ немолодой крикливой дамы, бойко повторяющей в камеру клише кремлевского агитпропа вроде «киевской хунты», «украинских нацистов» или «экстремистов правого сектора». Очевидно, стареющие женщины были выбраны политтехнологами, как наиболее внушаемый и эмоционально звучащий с экрана контингент. К слову, из тех же соображений, вероятно, формировалась целевая аудитория популярного певца Стаса Михайлова. В интернет-рекламе этот прием еще называется «таргетинг».
Звучащий за кадром текст ненавязчиво убеждает зрителя в том, что очередная кликушествующая тетенька - и есть глас народа, полноправный выразитель его надежд и чаяний. Народ же, как известно, всегда прав, а значит, любые действия властей, не совпадающие с мнением его волеизъявительницы, есть преступление.
В ходе информационной войны понятие «народ» трактуется с подкупающей вольностью. То и дело с экрана звучат выражения вроде «народ Луганской области», «народ Краматорска» или «народный губернатор Донбасса». Возникает закономерный вопрос: какова минимальная численность группы людей, дающая ей право называться народом? Миллион, тысяча, сотня? А может народ начинается сразу за индивидуумом - с двух человеческих особей, решающих вопросы государственного устройства в кухне - под пивко с тарашкой?
Пророссийские пропагандоны, вроде Олега Царева, показательно низвели понятие народа на областной и даже на районный уровень, что немедленно сказалось на росте самосознания масс. «А шо мы такого хотели? - заполошно вскрикивает очередная тетка с расширенными до дозволенных природой пределов глазами. - Мы ж тока референдума хотели! А энти бендеровцы на нас с танками...».
Что ж, референдум - вещь, конечно, вполне безобидная, да. Крым это подтвердил со всей наглядностью. И никого не смущает, что пару месяцев назад никто из «выразителей воли народа Куликова поля» ни о каком референдуме вообще не помышлял. Многие и слова-то такого не слышали. А теперь ничего - произносят уверенно, как заветное, давно выношенное и глубоко выстраданное желание.
После оккупации Крыма вежливыми зелеными человечками, солидарные желания охватили и народ России. Безнаказанный грабеж всегда возбуждает своей легкостью и мгновенным результатом. Эйфория удачного гоп-стопа вызвала неодолимое желание ковать железо пока оно горячо у подавляющего большинства россиян, независимо от возраста, пола и образовательного уровня. Сегодня оно как бы компенсирует горькое чувство унижения и слабости, испытанное гражданами великой державы в постсоветские десятилетия. Нынешний российский народ - чиновники, студенты, работяги, люди искусства - переживает приступ постимперского экстаза. У этого самого народа нет никаких сомнений в том, что разграбление, расчленение Украины, уничтожение ее государственности есть восстановление исторической справедливости. И российскому руководству ничего другого не остается, кроме как следовать народной воле. Вроде бы все просто и понятно.
Правда, тут есть одна закавыка. С тем, что очевидно для одного народа может в корне не согласиться другой народ. Например, «народ юго-востока Украины» якобы желает стать частью России, и российский народ его в этом стремлении, типа, поддерживает. При этом украинский народ естественным образом стремится сохранить свою страну в целости. Какой же из народов прав? Если исходить из международного права, то все очень просто: согласно беловежскому пакту и будапештскому соглашению 1994 года, Россия признает незыблемость границ Украины в обмен на ее безъядерный статус. Отсюда следует, что недовольные киевской властью жители юго-востока Украины могут сколько угодно выражать свой протест, требовать расширения своих прав, но земля, на которой они живут при всех обстоятельствах должна оставаться украинской. И если жизнь под гнетом жестоковыйных западенских националюг станет совсем уж невыносимой, то, может, стоит всем «русскоязычным народом юго-востока» попроситься в братскую Россию? Как говорится, на выход с вещами? Как, например, вечно чем-то недовольные граждане еврейской национальности в советские времена массово выдвигались в Израиль и США?
И вот здесь становится бесконечно любопытно узнать мнение упомянутого российского народа о таком варианте развития событий. В самом деле, трудно представить себе более подходящий случай проявить исторические, вошедшие в легенды и сказания качества русского народа: гостеприимство, хлебосольство, неизбывное желание сорвать с себя последнюю рубаху и отдать страждущему. Нелишне также вспомнить о высочайшем градусе российской народной духовности - самой духовной духовности в мире, если верить прикремленным журналистам и деятелям русской православной церкви. Но что-то подсказывает мне, что безземельный народ юго-востока Украины будет принят российским народом значительно более сдержанно, чем остающийся на своей земле, которая в одночасье, как по мановению волшебной палочки станет российской, теша полузабытые имперские иллюзии закоренелых россиян.
После развала советской империи миллионы этнических русских остались за пределами России. Большинство из них хотели бы переехать в бывшую метрополию, но матушка-Русь ведет себя как злая мачеха: получение гражданства растягивается на долгие годы, никакой помощи по обустройству не предоставляется, местное население (то есть, все тот же народ) относится к переселенцам, как к отбивающим хлеб чужакам. И все это происходит на фоне сокращения российского населения и разговоров о дефиците трудовых ресурсов. Напрашивается очевидный вывод: сегодняшней России требуются не люди, не братья по крови и не новые граждане великой державы, а попросту рабы, берущиеся от безысходности за любую работу с половинной оплатой.
Мне не раз приходилось писать о болезненной склонности российского населения чувствовать себя непременно великим и особо духовным. Даже если нет дорог, развалено производство и импортируется хлеб. Сегодня россияне переживают очередной всплеск мании исторического величия. Крымский аншлюс сыграл роль триггера, эдакой первой рюмки, после которой в России принято немедленно, не закусывая выпить вторую, иначе действие первой будет безнадежно смазано.
Сходные чувства величия, упоения безнаказанностью и жажды реванша в 1938 году испытывал народ Германии после отторжения Судет от Чехословакии. Народ боготворил великого фюрера, призванного восстановить величие державы, попранное после Первой мировой. От великого немецкого народа не отставал и великий советский народ, ведомый не менее великим вождем. Объединив усилия, два великих народа разорвали пополам Польшу, ознаменовав этот акт исторической справедливости совместным парадом танков Гудериана и генерала Кривошеина в 1939 году в Бресте. Затем немецкий народ взялся за Западную Европу, а советский доблестно оккупировал Прибалтику и геройски напал на Финляндию. За это СССР, правда, выгнали из Лиги наций - тогдашней ООН, но стоит ли великому народу обращать внимание на подобные мелочи? Вот сейчас - выперли Россию из Парламентской ассамблей Европы, и ничего. Подумаешь, ПАСЕ...
В 1945 году, однако, выяснилось, что мания величия - как персональная, так и общенародная вполне успешно лечится. Германия, прошедшая через крах нацистской идеологии, разгром, расчленение страны и массовое покаяние, в исторически ничтожные сроки стала мощнейшей экономикой Европы, а главное - страной, напрочь забывшей о своих имперских притязаниях и идее мирового господства. Советский же Союз тогда получил смертельную инъекцию победной эйфории, которая меньше чем за полвека привела к его развалу. Правда, в отличие от Германии, в России покаяние так и не состоялось, и мания народного величия осталась недолеченной. Более того, развал СССР вскоре стал трактоваться не как закономерное падение коммунистической империи, а как «крупнейшая геополитическая катастрофа ХХ века», знаменуя рецидив российской mania grandiosa.
Сам собой возникает вопрос: может ли быть прав народ, пребывающий в неоимперском угаре и ведомый упивающимся своим могуществом маньяком? Ассоциативно вспоминаются телекадры, снятые в сентябре 2001-го, когда в некоторых арабских странах народ массово вышел на улицы, бурно выражая свое ликование по поводу терактов в ненавистной Америке. Прав ли был тот народ? Прав ли этот?
Очевидно, что так называемая «народная правота» - не более чем миф, инструмент для манипулирования массовым сознанием несменяемыми, потерявшими чувство реальности лидерами. Теми, для кого понятия «народ» и «быдло» идентичны.
