Пока еще рано с уверенностью говорить о том, что случилось в одном из переулков в районе Little Village в 2:38 ночи 29 марта, когда полиция застрелила Адама Толидо.

Чиновники охарактеризовали это происшествие как «вооруженное противостояние» после пешей погони за 13-летним Толидо и находившимся с ним 21-летним парнем, которая началась после сообщений о стрельбе в этом районе. Подразумевается, что Толидо или его спутник либо наставили пистолет, либо открыли огонь по полиции, в результате чего Толидо был убит ответным выстрелом в грудь.

Но дальнейшие подробности произошедшего появляются медленно, и видео с нательных камер полицейских, которые власти обещали рано или поздно обнародовать, могут прояснить, что произошло.

Активисты и заинтересованные члены общины правы в том, что требуют ответы на вопросы. Общественность заслужила их после того, как полиция застрелила гражданское лицо. И, возможно, они правы, что офицеры стреляли без всякого оправдания, и что Адам Толидо - мученик, убийцы которого должны быть привлечены к ответственности.

Или при тщательном рассмотрении может быть установлено, что полиция стреляла в целях оправданной самозащиты.

Опять же, еще слишком рано говорить.

Адина Вайс Ортис и Джоэл Хиршхорн, адвокаты, представляющие семью Толидо, выступили с заявлением, в котором, в частности, сказано: «Мы не позволим боли и эмоциям мешать нашей цели - получить факты. Мы рассмотрим все публичные заявления об обстоятельствах смерти Адама, как только у нас появятся факты».

Тем не менее, уже не слишком рано прекратить представлять в идеализированном виде 13-летних и делать вид, что они - дети несмышленые.

Ключевой деталью этой истории, деталью, которая сделала ее темой национальных и международных новостей, стал возраст Толидо.

«Он был младенцем», - говорится в сообщении в Твиттере местной активистки против насилия Евы Марии Льюис. Сообщение получило 172,000 лайков и 50,000 ретвитов. Один из ретвитов сделан представителями Black Lives Matter Chicago, которые написали в Твиттере: «Нет абсолютно никакого... оправдания убийству наших детей».

Организация Organized Communities Against Deportation выложили в Твиттере рисунок Толидо с крыльями ангела и нимбом над головой, сопровождаемый заявлением, в котором говорилось: «Не бывает таких МОМЕНТОВ, когда убийственное насилие над ребенком оправдано».

В новостях цитируются слова его матери о том, что семиклассник был «счастливым мальчиком, который любил играть с машинками Hot Wheels и кататься на велосипедах со своими братьями и сестрами». Но в новостях также отмечалось, что его мать подала заявление о его пропаже 26 марта, отозвала его 27 марта, когда он вернулся домой, а позже сообщила, что он исчез во второй раз, прежде чем полиция застрелила его посреди ночи.

А заголовки со всей страны за последние полгода напоминают нам, что 13-летние - по своей природе далеко не ангелы.

Что говорят эти новости об Адаме Толидо? Ничего. Они просто говорят о том, что использование его возраста в качестве символа невинности и безвредности в этой ситуации поддерживает накал страстей, а не проливает свет на произошедшее. Он не был «ребенком». 13-летний, направляющий пистолет, если он его на самом деле направил на офицеров, так же опасен, как и 23- или 33-летний, может быть, даже более опасен, учитывая то, что мы знаем об отсутствии у подростков рассудительности и контроля над импульсами.

На самом деле именно отсутствие рассудительности в еще развивающемся мозге внушает надежду на рост, исправление и искупление, которые лежат в основе концепции ювенальной юстиции. Именно поэтому вынесение пожизненных приговоров несовершеннолетним правонарушителям аморально. Именно по этой причине смерть Адама Толидо - трагедия независимо от обстоятельств.

Слишком рано обвинять полицию или навешивать на это происшествие ярлык убийства, делая это во имя «справедливости», как говорят протестующие. Слишком рано винить семью Толидо в том, что она не уберегла его от неприятностей.

Как метко отметила мэр Лори Лайтфут, это «сложная история», в которой «наше понимание фактов претерпевает изменения».

Рассмотрение этих фактов, какими бы они ни были, станет более важным вопросом. Вопросом о том, как мы можем лучше поддерживать молодых людей - всех людей - в наших самых обездоленных, охваченных преступностью общинах. Какие возможности трудоустройства, образования и отдыха мы можем им предложить? Какие виды лечения и меры вмешательства позволят сократить число столь ошеломительных происшествий?

Задавать такие вопросы никогда не слишком рано.