Каждая песня несет в себе свою историю. Сначала это был универсальный еврейский свадебный гимн, европейская футбольная кричалка и еврейское музыкальное клише, но еще до того еврейская песня «Хава Нагила» считалась хасидской народной мелодией. Многочисленные вариации этой песни стали причиной создания удостоенного наград документального фильма, спровоцировали битву в израильском суде и положили начало вражде между двумя еврейскими семьями, длившейся несколько поколений. Но ее настоящее происхождение оставалось под покровом тайны.

Как восточноевропейская религиозная народная мелодия стала музыкальным символом сионизма только для того, чтобы отбросить свои как религиозные, так и политические формы, и снова превратиться во всеобщую оду счастью?

История начинается с музыканта Авраама Цви Идельсона. Родившийся в 1882 году в Феликсбурге, на северо-западе Российской империи (современная Латвия), он учился искусству церковного песнопения в Либау, а в 1890-х годах переехал в Германию, где учился в Берлинской консерватории Стерна и Лейпцигской академии музыки. Идельсон работал церковным кантором (певцом) в Лейпциге, Регенсбурге и Йоханнесбурге, Южная Африка. В 1907 году он поселился в Иерусалиме вместе с семьей.

Живя по соседству с Элиэзером Бен-Иегудой, отцом современного иврита, Идельсон поставил своей целью сочинить современную еврейскую музыку, которая сопровождала бы национальное возрождение еврейской жизни на ее древней родине. Идя по стопам сионистского философа Ахада Хаама, Идельсон начал собирать все богатства еврейских музыкальных традиций, которые он обнаружил в османской Палестине и других местах проживания диаспоры. Используя зарождающуюся технологию звукозаписи, он начал записывать на пленку народные песни, чтобы создать старо-новое звучание, которое, по его мнению, было бы подлинно еврейским. Это означало, что ему необходимо было раскрыть то, что он считал самым старым слоем мелодии, относящийся ко времени, предшествовавшему вавилонскому пленению евреев, общей для всех еврейских традиций, и освободить ее от иностранных наслоений, возникших после изгнания.

Проект Идельсона был беззастенчиво политическим. Он осудил культурную и духовную «ассимиляцию», которую пережил среди немецких евреев. Он критиковал своих собратьев-евреев за то, что они увлекались европейской классической музыкой и не интересовались собственным наследием. Многие из его нововведений - первый крупный ивритский сборник песен для школ и синагог, первый учебник по истории еврейской музыки, первая еврейская опера и его оригинальное 10-томное произведение «Тезаурус еврейских восточных мелодий» (Hebräische Orientalische Melodiensatz, 1914 -1932) – были созданы с целью распространения сионизма, подталкивая евреев к принятию национальной культурной самобытности, коренящейся в общих источниках обновленной культурной жизни в Сионе. Как и другие архитекторы этой новой еврейской культуры, Идельсон искал еврейскую религиозную культуру, надеясь преобразовать ее в новые светские национальные традиции.

Именно в этом контексте Идельсон впервые представил новую песню «Hava Nagila» на смешанном хоровом концерте в Иерусалиме где-то в 1918 году. Точное место проведения первого выступления неизвестно, но, похоже, премьера состоялась во время публичного празднования одного из трех событий: недавней декларации Бальфура от 2 ноября 1917 года, принятия генералом Алленби контроля над Иерусалимом и Палестиной в конце Первой мировой войны или закладки первого камня Еврейского университета в июне 1918 года. В любом случае, контекст явно знаменует сионистские политические завоевания. И первые строки текста Идельсона на иврите ясно показывают смысл важного события. «Хава нагила, хава нагила/Хава нагила ве-нисмеха» - «Приходите, возрадуемся, возрадуемся, возрадуемся и возвеселимся». Эти строки близко перекликаются с библейским стихом из Псалмов 118: 24: «Сей день сотворил Господь: возрадуемся и возвеселимся в оный!», - говорится в Галлеле, особой группе Псалмов, восхваляющих Господа, произносимых во время еврейской литургии праздников и других радостных случаев. Для сионистского активиста вроде Идельсона лучшего повода для создания такой песни, чем ощутимое начало осуществления мечты о еврейской национальной родине, и быть не могло.

А как же мелодия? Она появилась гораздо позже, в 1932 году, Идельсон написал, что первоначально он переписал мелодию у одного из Садегурерских хасидов в Иерусалиме в 1915 году. Хасидская община Садегурер уходит своими корнями в город Садигур в Буковинской области Габсбургской Австрии (современная Украина). Ее основатель, раввин Аврохом Яаков Фридман, был одним из шести сыновей раввина Исраэля Фридмана, который бежал со своей обожающей свитой через границу из русского Ружина в Австро-Венгерскую империю по причине политических и религиозных преследований. Каждый из сыновей раввина основал свою собственную династию. Садигурские хасиды жили в центре этого города до Первой мировой войны, когда их лидеры бежали в Вену и, в конечном итоге, в Тель-Авив в 1938 году.

Прибытию Садегуреров в Палестину в конце 30-х годов предшествовала небольшая подгруппа, которая обосновалась в Иерусалиме десятилетиями ранее как часть постоянной, хотя и не массовой, хасидской иммиграции в Османскую Палестину. Поэтому вполне возможно, что Идельсон повстречался с этой общиной в Иерусалиме или в его окраинах в 1915 году, как раз перед тем, как его принудительно призвали в Османскую армию, где он служил военным дирижером в Газе в годы первой мировой войны. С другой стороны, Идельсон фактически провел зиму 1913 года и начало 1914 года в поездке по сбору средств в Берлин и Вене. Так что, возможно, он слышал мелодию там.

Одна из причин того, почему мы не знаем наверняка, заключается в последующих трудностях в жизни Идельсона. Вскоре после написания «Хава Нагила», Идельсон внезапно покинул Палестину, сначала уехав в Европу, а затем - в Цинциннати, где он принял новую должность преподавателя еврейской литургии в Hebrew Union College. Его путь от сионистского культурного активиста до академического инструктора в несионистской реформистской семинарии не был простым. Идельсон явно ценил возможность повлиять на курс американского иудаизма, и оставленный им след очевиден в том, как реформаторские и консервативные движения начали преподносить музыку на образовательных и общинных мероприятиях. Но он изо всех сил пытался приспособиться к новой жизни социально и экономически и скучал по своим близким родственникам, многие из которых переехали обратно в Йоханнесбург. Подозрения его коллег относительно его политических воззрений тоже не помогли делу, равно как и незначительный скандал с Идельсоном и мошенником со Среднего Запада, который обманул профессора-иммигранта. Затем случилась изнурительная болезнь, которая привела к его досрочному выходу на пенсию и переезду в Южную Африку, где он умер в 1938 году.

Тем временем песня Идельсона распространилась по всему еврейскому миру, словно лесной пожар. Сразу после ее премьеры в Иерусалиме он написал: «Хава», «быстро разлетевшаяся по всей стране», - одна из нескольких недавно написанных новаторских песен, завоевавших популярность в кибуцах и мошавах. По дороге в Цинциннати он выпустил первую коммерческую пластинку со своей знаменитой «палестинской» ивритской песней – она вышла в Берлине в 1922 году - что еще больше способствовало распространению «Хава Нагила» за пределами ишува. В то же время его издательская деятельность быстро повысила популярность песни. «Хава Нагила» появилась во втором издании его еврейского песенника, также напечатанного в Берлине в 1922 году. После этого ее быстро подхватили в сионистских молодежных кружках и летних лагерях в Европе и Северной Америке в конце 1920-х и 30-х.