Одним из самых толстых гвоздей, которые Дональд Трамп пообещал забить в наследие Барака Обамы, является его намерение вывести США из соглашения о Тихоокеанском партнерстве (ТТП). Это он пообещал сделать сразу же, как только сядет за рабочий стол в Белом Доме. Новозеландский премьер Джон Ки горько съязвил по этому поводу, предложив ублажить нового главу Белого Дома, переименовав ТТП в «Трамптихоокеанское партнерство». Столь чрезвычайное внимание нового избранника к этой теме вызывает два вопроса. Что же это за субстанция такая? И почему Трамп внес ее во главу списка самых неотложных деяний?
Подводная лодка ТТП
Проект ТТП можно сравнить с подводной лодкой, которая долго плавала в глубине и всплыла к изумлению многих довольно неожиданно. «Плавание» продолжалось почти 13 лет и началось в 2003, как говорится, с «инициативы снизу». Ибо авторами идеи были отнюдь не США и даже не Япония, а далекая Новая Зеландия, Чили и Сингапур, которые решили создать междусобойчик с режимом свободной торговли. На следующий год к ним присоединился крошка Бруней. Вашингтон примкнул в 2008, то есть —уже при Обаме, а Токио замкнул список из 12 стран (кроме отмеченных —Австралия, Вьетнам, Канада, Малайзия, Мексика и Перу) лишь в 2013.
Все это время информация о ходе переговоров поступала лишь жалкими крохами, что стало отдельной темой массовой критики проекта (в том числе со стороны Москвы и Пекина). Основной ее мотив — втайне от человечества родился спрут с объемом экономики в 40% мирового ВВП и населением свыше 800 млн., который создает свои правила игры, пренебрегая ВТО. Мотив в оправдание: мол, никакого «злого умысла» не было — просто документ очень сложный. И было много черновой работы и согласований.
Оно и верно: текст Соглашения занимает почти 6 тыс. страниц и состоит из 30 разделов. А участники проекта существенно различаются и по своим весовым категориям, и по политическим укладам. Тут и классика Запада (США, Австралия, Канада, Япония...) и Восток (Вьетнам, Малайзия, Бруней...).
И из всего этого достаточно разношерстного сообщества рождался Общий рынок, сильно напоминающий ЕС. То есть организация, функции которой далеко не ограничиваются экономическими преференциями, но и включают такие материи, как вопросы инвестиций, телекоммуникации, трудовое право, охрану интеллектуальной собственности и окружающей среды, права человека и т.п. Только с масштабом по населению почти вдвое большим, чем Евросоюз.
При этом выстраивание экономических связей предполагается как долгосрочный процесс, в котором предстоит определиться с льготами примерно на 18 тыс. импортных пошлин, которые могут быть частично снижены, частично отменены совсем. С подачи Обамы именно США должны были подать пример, почти единовременно изменив пошлины на большинство товаров аграрного и промышленного секторов американского производства и упразднив их на ввоз в США текстильной продукции и одежды из стран-участниц ТТП. Важнейшей составляющей проекта является правовое регулирование конфликтов, для чего предполагается создать специальный арбитраж.
Суть коллизии
Сам Обама расценивает подписание в феврале с.г. в новозеландском Окленде соглашения о ТТП как одну из самых важных своих заслуг. Но Трамп объявил выход из ТТП пунктом номер один первой своей стодневки.
И это глубоко симптоматично. Ибо в этом противостоянии, как в капле воды, сконцентрировались два разных мировоззрения, в контексте которых одно и то же видится диаметрально иначе.
Для Обамы ТТП — воплощение тренда на глобализацию производства и открытость рынков. Это та модель, при которой для корпораций нет понятия «родина». И есть лишь арифметика затрат и прибыли. Поэтому производство нужно размещать там, где все дешево, а продавать повсюду, где покупают. При этом, как политик довольно левых взглядов, он эту глобализацию пытался ограничить рамками ценностей и стандартов, предполагающих подтягивание всех участников проекта под общие нормы качества продукции, охраны труда, экологии, социалки и т.д. Вот почему на огромной площадке экономического форума в формате Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (21 государство) он оставил открытыми двери для Филиппин, Таиланда, Южной Кореи и др. Но не пригласил Россию и Китай. Более того, в пафосе своих мотивировок он регулярно подчеркивал роль ТТП в его сдерживающей роли для китайской экспансии и усилении влияния Америки.
Трамп расценил иначе. Для него ТТП — это наоборот, механизм ослабления Америки, снятие плотин для наплыва дешевых товаров и дальнейшего таяния ареала рабочих мест для американцев. Вот почему еще в начале своей кампании — в ноябре 2015 он назвал готовящееся подписание соглашения о ТТП «безумием». А 22 ноября с.г. в своем видеообращении к нации заявил следующее:
Я собираюсь выпустить уведомление о намерении выйти из ТТП, потенциальной катастрофы для нашей страны. Вместо этого, мы будем вести переговоры о честных двусторонних торговых сделках, которые вернут рабочие места и производство назад в Америку.
Тезис о «честных двусторонних сделках» является ключевым словом в стратегическом концепте Трампа, в сущности антиглобалистском и изоляционистском в плане концентрации на внутреннюю занятость и защиту национального рынка. Тот же Китай в его устах звучит как главный враг и соперник. Но бороться с ним он собирается не за счет, пардон за каламбур, закрытости «открытости» (свободного рынка). А путем закрытости национального рынка.
Чтобы соглашение о ТТП заработало, нужно его ратифицировать. Предполагалось, что этот процесс растянется на два года. Пока из 12 подписантов это сделал (10 ноября) лишь японский парламент. Премьер Синдзо Абэ, будучи одним из самых активных адептов проекта, воспользовался большинством правящей партии, чтобы надавить и ускорить эту процедуру.
Однако победа Трампа радикально изменила ситуацию. Обама признал свое поражение и отказался передавать соглашение на ратификацию в Конгресс, предоставив решать этот вопрос новой администрации. А выход США из ТТП — это, примерно, то же самое, что вынуть мотор из автомобиля. Дальше он не поедет. Даже чисто юридически. Потому как по уставу ТТП чтобы соглашение вступило в силу требуется ратификация минимум шестью странами, которые по совокупности ВВП обеспечили бы 85% общего объема. Ясно, что изъятие США уже автоматически ставит на нем крест.
Вот почему в рядах подписантов возникло смятение. В частности, вьетнамский премьер Нгуен Суан Фун еще 17 ноября заявил об отказе от ратификации. Да и сам Абэ в день, когда Трамп сделал официальное заявление, находясь с визитом в Аргентине, признал, что ТТП без США не имеет смысла.
А вот президент Перу Педро Кучински оптимизма не теряет и считает, что ТТП можно трансформировать в АТЭС, преобразовав его из аморфной площадки в структуру, подкорректировав лишь некоторые аспекты и функции. Его слова аукнулись на форуме АТЭС, прошедшем в Лиме 19-21 ноября.
Китай вместо США
Форум прошел буквально накануне заявления Трампа по поводу судьбы ТТП. И, конечно же, тема эта звучала и в кулуарах, и с трибуны АТЭС. При этом выяснилось, что большинство подписантов ТТП не собираются опускать руки. Главной сенсацией его стало озвучивание способа выхода из коллизии. А именно: Китай вместо США.
Правда, сам Пекин в лице председателя Си Цзиньпина в китайской манере говорил об этом пространно и размыто — как о готовности продвигать свободную торговля, открывать экономику. И что «нет такого пространства, которое было бы заполнено». А через пару дней, уже будучи с визитом в Чили, продолжил муссировать эту мысль в контексте АТЭС. Однако многие прочитали в этих пассажах намек на желание Китая прийти на смену американцам именно в ТТП.
В частности, такое впечатление сложилось у министра экономики Мексики Ильдефонсо Гуахардо. Об этом же заявил в интервью РИА Новости профессор Национального автономного университета Мексики Клементе Руис Дуран:
Если США уйдут, то КНР может это сделать (войти в ТТП), думаю, что КНР имеет желание воспользоваться такой возможностью и заполнить место, которое освобождают США,
— сказал он.
Об этом же высказался и премьер Новой Зеландии Джон Ки. О том, что круги от камушка, брошенного Си Цзяньпином, уже пошли, свидетельствуют реакции и других подписантов. Важно, что общий тонус в отношении перспектив ТТП явно приподнялся. Перуанский премьер Фернандо Савала заявил на портале El Comercio, что его страна намерена предложить строительство ТТП и без участия США. Он даже новое название для него придумал — ассоциация «Азия-Тихий океан». Его коллега из Сингапура Ли Сянь Лун заявил в интервью изданию Straits Times, что не все потеряно, и не исключена вероятность создания ТТП в ином формате. О намерении продолжить процесс ратификации подтвердил после форума и премьер Малайзии Он Ка Чуан.
Post scriptum
И опять выползает Китай. И Обама, и Трамп — каждый по-своему — в своем отношении к ТТП стремятся ослабить его влияние. Но и у Трампа получается, что Китай только выигрывает. Ведь уходя из ТТП Америка только освобождает место Пекину для гегемонии на огромном пространстве. Причем, вполне возможно, еще больших масштабов, если исходить из площадки АТЭС.
Возможно, этот аргумент оставляет еще у влиятельных фигурантов проекта надежду переубедить нового главу Белого Дома отказаться от своей затеи. В частности, толковать с ним по душам намерен Абэ, объявивший о намерении встретиться с ним в ближайшее время. Так что точку ставить спешить не будем. Подождем.
Владимир Скрипов
