Художественная гимнастика — это одно. А художественное слово — совсем другое. Поэтому ты можешь быть мастером на ковре, но рот свой лучше держать на замке. Такие соображения навевает скандальное заявление чиновницы из Екатеринбурга, олимпийской чемпионки по художественной гимнастике Ольги Глацких о том, что государство, дескать, в принципе ничего не должно молодежи, только родители должны, поскольку родили, а государство вовсе об этом не просило. Рожали для собственной услады, а теперь напрягаете государство, у него и без того забот хватает.

Где руководитель департамента молодежной политики областного правительства нахваталась столь глубоких мыслей? Получив диплом политолога в МГУ (каким образом она попала в лучший университет, если в школе толком не училась, с 12 лет пребывая в сборной?), Глацких делала чиновничью карьеру в Управлении делами президента РФ и министерстве спорта РФ. Если так думают старшие наставники, становится не по себе. Взывают народившиеся без спросу к власти, тянут жадные ручонки к народному добру…

Что бы мы ни говорили об СССР с его коммунистической утопией, в ту эпоху власть стремилась создать у ребенка жизнерадостную картину мира. Важно, что любая задача предполагала решение, надо только сильно захотеть и собрать волю в кулак. Корней Чуковский однажды вступил в переписку с девочкой Галей, которая считала, что Некрасов — советский поэт. Чуковский решил, что девочку плохо учили в школе. Нет, отлично учили! Галя написала Чуковскому, что Некрасов — советский, потому что хороший. Илья Муромец, Суворов с Пугачевым, Пушкин — тоже герои советского пантеона.

Теперь иначе. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Может быть, незрелую чиновницу Глацких наставники этому впрямую не учили, но она наблюдает доминанты власти. Неизвестно, какими соображениями руководствуется власть, но никак не сбережением народа. Реальные доходы падают шесть лет, здравоохранение и образование в глубоком кризисе, удавка запретов затягивается, процветают только силовики и карательные органы. При этом чиновникам строго вменено на словах проявлять заботу о населении, как персонаж фильма «Фонтан» Юрия Мамина: «Дать людЯм всё!»

То есть Ольга Глацких сказала правду. Единственная ошибка — нарушение этикета. Разве политику можно говорить правду? Правда и политика — вещи несовместимые. Сорвалась с бревна чемпионка. Уронила мяч. Но ничего, товарищи поймут и простят. Чемпионы — особое сословие. Наш заветный фонд. Федеральный резерв, для регионального начальника олимпийские чемпионы — неприкасаемая каста. Интересно, что сказал губернатор Евгений Куйвашев севшей в лужу чемпионке? Что-то вроде: «Ну ты и ляпнула, я с тобой, но надо с ними осторожнее».

Если мы вспоминаем прежнюю эпоху, то в СССР даже в страшном сне никому из руководителей не могло прийти в голову заявить молодежи, что власть ничего не должна и они лишние люди. Любимая мысль Шукшина, которая звучит во многих вещах: гордиться можно только тем, что ты нужен своей стране, селу, предприятию, людям. И это главная тема фильма «Председатель», который получил Ленинскую премию и открыл путь к славе Михаилу Ульянову. Нельзя покидать малую родину, потому что без тебя она погибнет и рухнет. В «Девяти днях одного года» об этом говорят ученые — подчеркнуто аскетичный Баталов и ироничный Смоктуновский.

Откровенные слова чиновницы и чемпионки — подтверждение того, что российская элита и российский народ идут разными маршрутами и живут в параллельных мирах. Только этим можно объяснить тот факт, что наша экономика годами топчется между стагнацией и рецессией. Просто школа бальных танцев Соломона Пляра: «Две шаги налево, две шаги направо, шаг вперед и два назад». Кризис может ударить по любой стране, но он не бывает столь непреодолимым, как в России. Неужели в других странах экономикой заправляют высоколобые министры, а наши на лекциях носом клевали и в морской бой играли? Неужели русская земля разучилась рожать не только Невтонов и Платонов, но также Столыпиных и Витте, что, кажется мне, несколько проще?

Уверен, какие бы высокие речи о росте ВВП, технологическом рывке и модернизации ни говорили наши руководители, именно рост видится им самым нежелательным сценарием. Экономический рост в европейской стране невообразим в условиях политической монополии. В нулевые годы стали жить богаче и свободнее. В итоге повалили на Болотную, которая едва не стала русским Майданом. Второй раз на грабли власть не наступит. Известно ведь, что революции происходят не от бедности, а из-за обманутых ожиданий и несбывшихся предвкушений.

По этой же причине, уверен, не ставится задача выполнить майские указы. Самый важный пункт — поднять темпы роста ВВП до 4% в год. Это среднемировой уровень. В последние годы Россия не дотягивает до 2%. Согласно прогнозу ЕБРР, на ближайшие годы темпы роста ВВП России составят 1,5%. Родимое министерство экономики, которое вынуждено излучать оптимизм, смело поднимает планку до 1,75%. О заданных четырех процентах никто уже не заикается.

Может быть, и хорошо — рубеж опасный. Цифра 4 считается неудачной во многих культурах. Сразу на ум — четыре всадника Апокалипсиса. В китайском и японском языках слово «четыре» звучит, как «смерть», хотя пишется по-разному. В Китае в лифте нет кнопки 4, вместо нее пишут 3+1. Так что из чувства самосохранения не надо торопиться с ростом. Тише едешь — спокойнее спишь.

Что касается генеральной линии на цифровизацию, которая, как ожидают, может изменить контуры будущего и перевести экономику в качественно новую плоскость без рискованных политических реформ, то странная получается картина. Только что завершилась конференция Ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ). Несмотря на все обещания, настроения безрадостные. На Западе мировые прорывы происходят в гараже, а в России денежные потоки направлены в государственные компании. Их доля в отрасли растет. У частника прибыль становится токсичной и воспринимается контролирующими органами как доказательство мошенничества. Частные компании все более чувствуют себя отважным ежиком, которые пробирается сквозь чащу кактусов.

Согласно Дарвину, любая система, которая перестает прогрессировать, неизбежно впадает в фазу деградации и увядания. В этой фазе жизнь становится бессмысленной, но расцветает культ смерти и осуждения рождаемости. Лучше всего тем, кто уже в раю. Смерть — это последний ресурс и последний якорь, чтобы держаться на плаву.

Что мы наблюдаем чуть не в каждом мыслеизъявлении власти…

Сергей Лесков

Росбалт