На первый взгляд, речь президента Обамы по иранской тематике, с которой он выступил в среду в American University, кажется идеальным продолжением речи президента Кеннеди заключении с СССР соглашения по запрещению испытаний ядерного оружия. С ней JFK выступил 50 лет назад все в том же American University. Оба лидера – молоды, энергичны, симпатичны, красноречивы, хотели вести свои страны к миру, заключив соглашение с сильными врагами. Обама явно надеется преобразить пропитанный исламским фундаментализмом Иран, как последователи Кеннеди, вроде бы, пытались превратить Советский Союз из врага хотя бы в серьезную помеху.
Но в этом сходстве есть один важный недостаток: он скрывает значительную разницу между Кеннеди и Обамой и их врагами. Иран 2015 года ничем не похож на Советский Союзы образца 1963 года.
СССР в 1963-м был мировой сверхдержавой, его ВВП составлял примерно 50% от ВВП США. У него было около 500 стратегических ядерных боеголовок, огромный ядерный потенциал и мощный военно-морской флот.
У него был второй по степени развития научный комплекс в мире, в который входил почти 1 млн ученых, инженеров и технических специалистов.
Советская Армия, сокрушившая во Второй мировой Luftwaffe и захватившая Восточную Европу, находилась в центре европейского континента, угрожая силам НАТО в Западной Германии и союзным войскам во Франции. Его коммунистическая идеология имела последователей по всему миру, среди его союзников были Китай, восточноевропейские страны, Куба и Вьетнам. Ему симпатизировали важные развивающиеся страны, например, Индия.
Ничего этого у Ирана нет. Его ВВП едва ли дотянет до 2% ВВП США, к тому же, иранская экономика сильно зависит от нефти и газа.
Иран, почти незаметный на мировой экономической сцене (менее 1% от мирового ВВП), даже не является сильнейшей державой своего региона, уступая Саудовской Аравии по уровням добычи нефти и газа и Израилю - по военной мощи и развитию технологий.
У него нет стратегического или тактического ядерного оружия после более чем 30-летней истории его создания, он располагает лишь слабой технической инфраструктурой с несколькими сотнями атомщиков.
Почти 5 млн иранцев, многие из которых получили образование, уехали за границу, еще более ослабив Иран. Его 650,000 армия даже в 80-е не смогла справиться с иракскими войсками, которые 150,000 американский контингент в 2003 году разметал в пух и прах за 22 дня и взял Багдад. Его флот, хотя он и постепенно укрепляется, все еще слаб.
Его шиитская фундаменталистская идеология, хоть и опасна, но привлекает лишь немногих в пределах Ближнего Востока. Для 90% мусульман, исповедующих суннизм, она малопривлекательна. У него почти нет союзников, если не считать шиитское ополчение в сопредельных странах и алавитов в Сирии.
Таким образом, сравнения Обамы с Кеннеди явно получаются не в пользу первого. Кеннеди был реалистом, ему приходилось иметь дело с серьезной угрозой ядерного противостояния. Обама же играет с огнем на Ближнем Востоке, возвышая слабого и опасного поборника международного терроризма.
Как сказал однажды Черчилль: «Тот, кто не учится у истории, обречен повторять ее».
