Канцлер Олаф Шольц
Фрэнсис Скотт Фицджеральд однажды написал, что «показателем первоклассного интеллекта является способность одновременно держать в уме две противоположные идеи и при этом сохранять способность функционировать».
Это настроение необходимо учитывать, оценивая потенциальное воздействие от поставок немецких, британских и американских танков украинской армии, о которых объявили на этой неделе. Горячие сторонники этой идеи, такие как бывший премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, утверждают, что западные танки наконец-то переломят ситуацию в пользу Киева, в то время как критики предупреждают, что поставки чреваты дальнейшей эскалацией, которая неоправданно расширит и затянет конфликт.
Скорее всего, ни одна из этих оценок не верна полностью. Во-первых, стоит помнить о значительном временном разрыве между объявлением и выполнением, поэтому на данный момент совершенно не ясно, когда первые танки прибудут в Украину и сколько времени потребуется на обучение украинских военных, прежде чем первый «Леопард», «Абрамс» или «Челленджер» на самом деле появится на фронте. Во-вторых, есть вопрос количества: США, похоже, намерены поставить до 30 танков, Великобритания - 14, Германия - 14, Нидерланды - 18, Польша - 14 и Норвегия - 8. В совокупности это 98 танков, это чуть меньше двух танковых батальонов армии США. Пока неясно, сколько танков Россия сможет поставить на вооружение в ближайшие месяцы, но их количество наверняка исчисляется тысячами - и это оценка дружественных Украине источников.
Разумеется, этот аргумент применим и в обратном порядке. Столь же маловероятно, что 100 танков приведут к немедленной эскалации конфликта, и у России все еще есть другие рычаги, если она решит перекрыть немногие оставшиеся энергетические системы, идущие в Европу, которая, вероятно, столкнется с дефицитом дизельного топлива после нового раунда санкций на нефтепродукты, начинающегося 5 февраля.
Тем не менее, это важная символическая перемена. Действительно, она означает, что Германия отказалась от своей первоначальной позиции, предполагавшей быстрое разрешение конфликта, и теперь будет чинить меньше помех, когда речь зайдет о поставках Украине современных систем вооружения. Одновременно, не то благодаря особому таланту, не то своему везению, канцлер Олаф Шольц увязал эту готовность с неявным условием, которое заключается в том, что Берлин будет действовать только в том случае, если первыми танки поставят США. Это позволяет ему разделить часть ответственности и избежать давления со стороны своих партнеров по коалиции, которые гораздо активнее поддерживают Украину.
Если предположить, что кремлевское руководство склонно к просчетам, но не иррационально полностью, то можно предположить, что относительно незначительное количество танков окажет гораздо большее влияние в политическом плане. Небольшое количество западных танков не сможет вернуть все потерянные территории, но оно также ограничивает потенциал будущих наступательных операций России в ключевых областях, где 30 «Абрамсов» и 30 «Леопардов» определенно смогли бы иметь тактическое значение.
Длительная патовая ситуация может привести к осознанию обеими сторонами того факта, что линии фронта существенно не сдвинутся в какую-либо из сторон. Степень реализации такого сценария будет зависеть от способности России начать новое наступление до того, как западная техника будет готова к действиям, и от того, дадут ли лидеры Берлина и Вашингтона понять Москве, что это не единичный случай, а скорее начало нового уровня устойчивой военной поддержки.
Существует мрачная вероятность того, что мирные переговоры станут вероятными только после продолжительного позиционного конфликта, когда все стороны потеряют надежду на близкую полную победу.
