В 286 году н.э. римский император Диоклетиан разделил пополам огромную Римскую империю, административно - и мирно, - подчинив новые образования двум императорам.
Западная империя включала большую часть современной Западной Европы и северо-западную Африку. Восточная половина контролировала Восточную Европу и некоторые регионы Азии и северо-восточной Африки.
К 330 году император Константин официально оформил этот раскол, перенеся столицу империи из Рима в новый имперский город Константинополь, основанный на месте старого греческого полиса Византия.
Две административные половины некогда огромной империи продолжали отдаляться друг от друга. Вскоре возникли две все более разные, хотя и родственные версии некогда единого римского государства.
В конце концов Западная империя погрузилась в хаос к концу 5-го века нашей эры.
Тем не менее, восточная половина Римской империи просуществовала почти 1,000 лет. Вскоре она стала называться Византийской империей, пока в 1453 году нашей эры ее не разгромили турки-османы.
Историки до сих пор расходятся во мнениях, почему Восток выстоял, а Запад пал. Они ссылаются на различные географические различия, пограничные проблемы, племенных врагов и внутренние трудности.
Мы, современные люди, конечно, выработали несправедливые стереотипы о якобы упадочном позднеимперском Риме, о котором рассказывает нам жаждущий сенсаций Голливуд, и который якобы заслужил такого конца. И точно так же мы ошибочно представляем жесткую, ультраортодоксальную бюрократическую «византийскую» альтернативу, которая якобы стала более реакционной ради выживания в неблагоприятном районе.
Однако в обоих случаях особенности географического положения умножали растущие различия между грекоязычной, православной и более древней цивилизацией на востоке и более или менее многоязычным и часто раздробленным христианством на говорившем на латыни Западе.
Византия стойко отбивалась от древних соседей - персов, ближневосточных и египетских противников. Но Запад распался на племенную амальгаму народов, некогда входивших в его состав.
В отличие от Запада, почитаемая идея древнего и бескомпромиссного эллинизма - сохранение общего, целостного греческого языка, религии, культуры и истории – стала объединяющим фактором для Востока, столетиями отбивавшегося от врагов.
К 600 году н.э., в то время, когда Запад уже давно распался на отдельные племена и протоевропейские королевства, жемчужина Константинополя была нервным центром самой впечатляющей цивилизации в мире, простиравшейся от восточной части Малой Азии до южной Италии.
Сейчас много говорят о новом расколе Америки на «красные» и «синие» штаты - и даже угрожают новой гражданской войной. Конечно, миллионы американцев ежегодно отдаляются от политических противоположностей и делают шаги, основанные на расхождениях в идеологии, культуре, политике, религиозности или ее отсутствии, а также на различных взглядах на американское прошлое.
Более консервативные традиционалисты направляются во внутренние районы, находящиеся между побережьями, где обычно меньше влияние правительства, меньше налоги, больше религиозности и неуступчивых традиционалистов.
Эти современные византийцы более склонны определять свой патриотизм через почитание древних обычаев и ритуалов - вставать под звуки национального гимна, посещать церковные службы по воскресеньям, демонстрировать почтение к американской истории и ее героям и подчеркивать значение полноценной семьи.
Иммиграция в этой части Америки все еще определяется как ассимиляция в плавильном котле и интеграция вновь прибывших в политическое тело священной и стойкой Америки.
Хотя «красные» штаты приветствуют перемены, они считают, что Америка не должна быть совершенной, чтобы в ней хорошо жилось. Она всегда выживет, но только если будет придерживаться своей Конституции, оставаться единой благодаря английскому языку и ассимилировать приезжих в прочную и исключительную американскую культуру.
В противоположность этому более либеральная антитеза «синих» штатов богатеет за счет глобалистского богатства. Западное побережье от Сиэтла до Сан-Диего получает прибыль от торговли с процветающей Азией. На восточном побережье от Бостона до Майами находится окно в Европейский Союз.
Крупные исследовательские университеты Лиги плюща, MIT, Caltech, Stanford и Калифорнийский университет связаны с обоими побережьями. Как Рим когда-то был культовым центром всего римского проекта, так и «синий» Вашингтон, округ Колумбия, остается нервным центром большой правительственной Америки.
Религия менее ортодоксальна; атеизм и агностицизм стали почти нормой. И большинство недавних социальных движений - американский феминизм, трансгендеризм и критическая расовая теория - выросли из прибрежных городов и академических кругов.
Иностранцы считают американцев с «синих» побережий представителями более яркой, утонченной, космополитичной - и безрассудной - культуры, огромное богатство которой зиждется на технологиях, информации, коммуникациях, финансах, СМИ, образовании и развлечениях.
В свою очередь, они признают, что обширные «красные» внутренние районы - примерно с таким же населением, как и в «синей» Америке, но с гораздо большей площадью - более прагматичны, предсказуемы и именно отсюда Америка берет продовольствие, топливо, руды и материальное производство.
Наши византийские внутренние районы и римские побережья совершенно по-разному интерпретируют общее американское наследие, поскольку они все чаще прокладывают радикально отличающиеся курсы, чтобы выжить в страшные времена.
Но, как и в прошлом, гораздо более вероятно, что одна из этих государственных моделей окажется неустойчивой и рухнет, чем то, что в каком-либо из регионов начнется гражданская война.
