Когда начальник полиции Нью-Йорка Билл Брэттон выбрал на пост своего заместителя одного афроамериканца вместо другого, один из журналистов спросил мэра Билла де Блазио, должен ли новый заместитель «обязательно не быть белым».
«Нет», - твердо сказал мэр.
Это не маленькая белая ложь. Это тот случай, когда о белом и речи не идет.
По всей стране споры, основанные на вопросах расы, попадают в заголовки новостей. Самые различные области нашей жизни, включая прием в школы, статистику преступности, уровни доходов и бедности, приема на работу и увольнений, все чаще рассматриваются сквозь призму цвета кожи и этнического происхождения.
Расовые беспорядки, которые были одной из характерных черт 60-70-х годов, возвращаются в нашу жизнь. Сегодня они снова сотрясают пригород Сент-Луиса, Фергюсон, Миссури, после того, как большое жюри решило не выдвигать обвинений против белого полицейского, застрелившего черного подростка.
Еще во время предвыборной кампании, испугавшись неминуемой потери власти, кандидаты от демократической партии стремились страхом загнать черных избирателей на участки для голосования. Он заявляли, что подобные инциденты – Фергюсон и дело Трэйвона Мартина 2012 года во Флориде – станут обычным делом, если республиканцы одержат победу. В итоге все докатилось до оскорбительного замечания конгрессмена от Гарлема Чарли Рэнгела, который сказал, что некоторые члены GOP «считают, что рабство еще не отменено».
Такими выдались 6 лет после того, как Америка избрала первого черного президента. Этот исторический момент должен был стать началом эры мира в нашем плавильном котле.
Но этого не произошло. Вместо этого большое количество людей считает, что расовые отношения при президенте Обамы лишь обострились. Во время резкой политической поляризации это согласие выделяется на общем фоне, превращаясь в один из тех редких вопросов, по которым белые, черные и латино приходят к единому мнению.
Благодаря недавним выборам, превратившимся в настоящее побоище, теперь все разговоры сводятся к тому, является ли Обама президентом-неудачником. Его очевидных проколов – от бледной экономики до глобальных проблем – слишком много.
Однако межрасовые отношения были одной из тех областей, в которых, как можно было бы подумать, он оставит позитивное наследие. Его стремительное восхождение дало надежду на то, что после его прихода в Белый дом все шрамы прошлого исчезнут.
Он сравнил себя с Великим Освободителем, Авраамом Линкольном. Он объявил о своем намерении участвовать в выборах с того же места, с которого о своем участии в предвыборной гонке объявил Линкольн, в Спрингфилде, Иллинойс, и принял присягу на Библии Линкольна.
«Линкольн не только один из моих политических героев, - сказал Обама в своем интервью в 2007 году, - я, как и Линкольн, проработал 7 лет в Спрингфилде в Сенате штата, и именно там я научился издавать законы, именно там я разработал многие из своих политических идей».
Большая часть страны разделяла его оптимизм. Во время экзит-пола в 2008 году, проведенного NBC News, участникам опроса задавали такой вопрос: как, по их мнению, межрасовые отношения будут развиваться при Обаме. Примерно 47% сказали, что они станут лучше, 34% посчитали, что ничего не изменится, и лишь 15% ожидали, что положение ухудшится.
Но 4 ноября 2014 года результаты другого экзит-пола NBC показали печальную картину. Лишь 20% участников сказали, что межрасовые отношения при Обаме улучшились, в то время как 38% считают, что они ухудшились.
Афроамериканцы особенно разочарованы. Почти 60% в 2008 году возлагали на Обаму большие надежды, и лишь 19% сегодня говорят, что ситуация улучшилась. Целых 43% считают, что все стало лишь хуже.
Результаты других опросов демонстрируют еще большие разрывы. Опрос Investor’s Business Daily показал, что почти половина всех взрослых считает, что межрасовые отношения при Обаме ухудшились, а каждый четвертый полагает, что они стали «гораздо хуже». Лишь 18% говорят, что они стали лучше.
И хотя проблемы слишком укоренились, чтобы можно было указать на один источник их распространения, президент не может избежать ответственности.
Ведь это именно он предложил и поддержал кандидатуру генерального прокурора Эрика Холдера, который, заняв свой пост, назвал нашу страну в отношении расы «нацией трусов».
Это было довольно провокационное заявление, и Холдер, будто ничего не изменилось за последние 50 лет, регулярно нагнетал расовое напряжение, добавляя его в политические и правовые вопросы. После гибели Майкла Брауна он направил небольшую армию агентов ФБР в Фергюсон и заявил, что силы правопорядка виновны в предвзятости, хотя расследование еще даже не началось.
В апреле прошлого года он пожаловался на то, что он и Обама подверглись уникальной критике, а затем стал отрицать, что он говорил о расе. В июле, когда предвыборная кампания начала набирать обороты, он заявил, что они с Обамой испытывают на себе «расовую враждебность».
И не стоит забывать про Эла Шарптона, к которому прислушиваются и де Блазио, и Холдер, и Обама, несмотря на его репутацию сеятеля распрей. На вопрос о том, как получилось, что Шарптон так сблизился с Обамой, один из его советников сказал: «Существует фактор доверия к его преподобию со стороны Овального кабинета. И он это понимает».
Ага, хорошо. Тогда все ясно.
