А был ли мальчик-то? Может, мальчика-то и не было? Ушел ли Путин из Сирии? Может, и не ушел вовсе?
И чего ради ему уходить?
Ни одна из заявленных — или незаявленных — целей сирийской операции не достигнута.
«Исламское государство» не повержено.
Прочие враги Асада тоже не разгромлены. Иначе зачем мирные переговоры?
Да, положение Асада немного улучшилось, но он по-прежнему не контролирует большую часть территории страны.
Кстати, если мирные переговоры по Сирии ни к чему не приведут, и гражданская война возобновится с новой силой, войска Асада без поддержки России могут опять начать проигрывать.
Говорят, Запад стал иначе относиться к Кремлю. Опять зауважал, опять считает влиятельным игроком, опять переговоры ведет. Может, кому-то что-то и вправду показалось, а кто-то крестится: чур меня! Может, кто-то и зауважал, а кто-то – нет. Это все из области субъективного восприятия. Тем более, что Запад – разный. В США — одно, в Германии – другое, в Великобритании – третье.
А вот что касается переговоров, то на Западе их готовы вести даже с террористами, захватившими заложников. Сам факт переговоров еще ни о чем не говорит. Запад почти всегда исходит из принципа: переговоры лучше кровопролития, пусть будут переговоры хоть с чертом, хоть с дьяволом, лишь бы предотвратить гибель невинных людей.
Кроме того, Запад все больше раздражало откровенное вранье Москвы: вместо ударов по силам «Исламского государства» бомбили силы оппозиции, говоря при этом, что бомбим ИГ.
И чего точно не произошло – из-за операции в Сирии никто из западных лидеров не пополз к Путину на коленях, в рубище и веригах, посыпая голову пеплом, чтобы просить прощения, каяться, приглашать договариваться о разделе мира на сферы влияния, звать обратно в «восьмерку». Ни случилось ни новой Ялты, ни нового Потсдама.
Разменять вмешательство в Сирии на какие-то послабления со стороны Запада по украинским делам тоже не вышло.
Запад как не признавал аннексию Крыма, так и не признает. И подчеркивает, что никогда не признает. Санкции действуют, более того – могут последовать новые. Если Путин не освободит Надежду Савченко.
Напомню, на этой неделе освободить Савченко потребовал президент США Барак Обама – прямо в телефонном разговоре с Путиным. Затем это требование повторил президент Европейского совета Дональд Туск -от имени всех глав государств и правительств 28 стран-членов ЕС. Вещь, на самом деле, беспрецедентная.
За годы путинского правления в России было много позорных судилищ, и на Западе не раз звучали голоса в защиту тех, кто попал под каток российского лжеправосудия. Но ни разу не было вот такого: прямого требования лидеров всех стран Запада, обращенного лично к Путину, освободить, причем немедленно, жертву судебного произвола.
И что бы ни говорил потом путинский пресс-шут, если Россия попытается опять противопоставить себя цивилизованному миру из-за Надежды Савченко, то это может привести к новому витку изоляции России.
Что касается других возможных целей, вроде «демонстрации военной мощи» России, ничто не свидетельствует, что мир застыл в изумлении, потрясенный новинками российского ВПК. Тем более, что российская авиация действовала , прямо скажем, в комфортных условиях – ни тебе воздушных боев с авиацией противника, ни заслонов всевозможных средств ПВО. А возможности авиационной военной техники проверяются именно в таких боях, да еще в преодолении противовоздушной обороны противника. Единственный случай, когда российский МИГ-29, нарушив воздушное пространство Турции, встретился в воздухе с турецкими истребителями, закончился, как все мы помним, печально.
Я думаю, что Путин принял решение уйти из Сирии – если он действительно так решил (об этом чуть позже) – потому, что в глубине души тоже понимал все вышеизложенное.
Плюс еще по нескольким причинам.
Во-первых, потому, что понял: без наземной операции победить нельзя ни врагов Асада, ни ИГ. Рисковать же Путин не хочет – наземная операция означает неизбежные потери на далекой и мало кому понятной, даже законченным «ватникам», войне. Это вам не Крым и не Донбасс, это Афганистан, версия 2.0.
Во-вторых, в отрядах противников Асада могут появиться, а по некоторым сообщениям, уже появились средства ПВО – переносные ракетно-зенитные комплексы, что чревато сбитыми самолетами и жертвами среди летного состава российских ВВС – и тогда, опять-таки, будет повторение Афганистана, рано или поздно.
В-третьих, по-прежнему велик риск, что Турция может начать сухопутное вторжение в Сирию. Поэтому Путин, возможно, предпочел, чтобы в этом случае российских войск и авиации там не было. Не хочет он случайного конфликта со страной-членом НАТО, как показал инцидент со сбитым МИГом – дальше истерики с битьем посуды дело не пошло.
В-четвертых, война в Сирии – это расходы. Не то, чтобы неподъемные, но и не малые. Называются разные цифры — 38 миллиарда рублей за все время операции, 3 миллиона долларов в день, 4 миллиона…
О точности этих цифр можно спорить, но ясно, что это дополнительная нагрузка на экономику. С экономикой же дела плохи – настолько, что президент прямо-таки в стиле Иосифа Виссарионовича собирает вдруг срочное ночное совещание по поводу антикризисных мер.
Кроме того, а ушел ли Путин из Сирии на самом деле? Большой вопрос. В Крыму ведь российских войск не было. То есть они были, Путин сам признался, но не сразу – только год спустя. И на Донбассе их тоже не было и нет. Если бы затея с «Новороссией» не накрылась медным тазом, если бы удалось глядишь, давно бы уже признался, что были. И в Сирии российских войск тоже пока не будет, раз Путин так решил, а потом вдруг выяснится, что они оттуда ушли, да не совсем.
На самом деле уже заявлено, что базы в Тартусе и Хмеймиме продолжают действовать, что там останутся и вертолеты, и самолеты, и масса всего прочего в достаточном количестве, чтобы при случае оказать поддержку сирийским правительственным войскам.
Вот и в минувшую пятницу министерство обороны РФ объявило, что самолеты российских ВВС совершают по 20-25 боевых вылетов в день в район Пальмиры, за которую идут ожесточенные бои между войсками Асада и отрядами «халифата». Кстати, это едва ли не первый внятный случай, когда российская авиация в Сирии действительно бомбит позиции ИГ.
Ну и, наконец, нельзя исключить еще одну версию, которую стали с некоторых пор осторожно высказывать отдельные наблюдатели. Суть ее сводится к тому, будто Путин решил, что жесткий и реакционный курс, который он избрал в своей внешней и внутренней политике после переизбрания на третий срок в 2012 году, себя исчерпал, и он начинает некий поворот в сторону более сдержанной и рациональной политики, как внутренней, так и внешней.
По мне – так пока эта версия выглядит вполне конспирологической. В Путина, обернувшегося Горбачевым, или даже на четверть Горбачевым, не верю. Черного кобеля не отмоешь добела. Но…
Наберемся терпения, поживем – увидим. И это – не дежурная фраза, которой иной раз завершаешь текст, потому что ничего более оригинального придумать не удается. Просто герметически закрытая кремлевская политика – давно уже сущий «черный ящик». Что происходит внутри, нам удается судить только постфактум, когда мы видим, что в очередной раз из этого ящика вывалилось: то «рокировочка», то Крым, то Сирия, то Памфилова во главе ЦИКа, то бывший телохранитель, произведенный в губернаторы, а то еще какой-нибудь, с позволения сказать, сюрприз цвета детской неожиданности.
Евгений Кисилёв
