Представьте себе, что после нападения на Перл-Харбор, президент Рузвельт выступил бы по радио и заявил, что ситуация находится под полным контролем.

Теракты в Париже 13 ноября, в сочетании с терактами в Брюсселе 22 марта, являются европейским эквивалентом двух Перл-Харборов. И при этом администрация сохраняет оптимистичный настрой, заявляя, что все у нее под контролем.

Соединенные Штаты должны обратить более пристальное внимание на проблемы, с которыми столкнулась Европа. И дело не в том, что Америка и Европа столкнулись с одинаковыми проблемами безопасности. Да, сегодня ИГИЛ обладает определенной широтой географического охвата. Но лицо ИГИЛ по-разному выглядит в разных частях мира.

Европа – рассадник местных экстремистских сообществ. Там даже есть «подпольные железные дороги», по которым боевики ИГИЛ перебираются на Ближний Восток и возвращаются назад. Европейские террористические ячейки постоянно взаимодействуют друг с другом.

В отличие от этого, в США угроза имеет более размытый характер. Выезд террористов из страны и их возвращение в страну хотя и не невозможны, но представляют гораздо больше проблем, чем в Европе.

При этом нынешние террористические сети демонстрируют потрясающую жизнестойкость и способность адаптироваться и вводить новшества.

Реальность состоит в том, что лицо мирового терроризма быстро изменяется, и вопрос состоит в том, поспевает ли за этими изменениями Вашингтон.

Вместо того чтобы ждать очередного тревожного вызова – в виде большой дымящейся воронки в земле, – Вашингтону следует как можно быстрее собрать новую Национальную комиссию по террористическим актам против Соединенных Штатов (Комиссию 9/11), чтобы заново оценить степень угрозы в трезвой манере с участием представителей обеих партий.

К сожалению, вероятность того, что нынешняя администрация созовет комиссию, очень мала. Она показала огромное нежелание участвовать в длительных военных конфликтах и фактически отсутствие способности изменять свои гипотезы о наших врагах. Шансы на то, что она рассмотрит неортодоксальные точки зрения – не говоря уже о совершении серьезных предупредительных поправок в политику борьбы с терроризмом – крайне малы.

Нам остается лишь следить за тем, как террористы взрывают европейские города, и надеяться на то, что европейские спецслужбы сумеют найти противоядие от этого зла.

Однако надежды эти могут оказаться тщетными, так как американские специалисты в области борьбы с терроризмом уже сейчас критикуют неспособность властей Бельгии справиться с террористическими ячейками ИГИЛ, которые успешно планируют свои кровожадные нападения на страны Запада из Брюсселя. Вашингтон неоднократно предупреждал Брюссель о деятельности террористов в Бельгии. Один высокопоставленный сотрудник американской разведки даже назвал бельгийские силы безопасности «детьми».

Сотрудники американской разведки жаловались на состояние органов по борьбе с терроризмом в Бельгии и в других частях Европы.

«Даже в случае Европы в целом, инфильтрация джихадистов длится уже на протяжении двух десятилетий. И только сегодня европейцы начинают заниматься этой проблемой. Когда нам приходится контактировать с этими людьми или отправлять наших сотрудников на переговоры с ними, нам приходится общаться с – как бы это сказать помягче – с детьми. Они не действуют на упреждение, но не знают, что происходит. Они все отрицают. В самом деле, не так просто признать, что твою страну фактически захватили».

В итоге Бельгию теперь расценивают как базовый лагерь воинствующих экстремистов.

Учитывая столь плачевное положение дел в Европе, нам нужно брать ситуацию в свои руки.

Двухпартийное рассмотрение проблемы компетентными, ответственными экспертами смогло бы помочь следующему президенту определить нашу нынешнюю стратегию и направление движения, необходимое для того, чтобы защитить Америку от постоянно изменяющейся террористической угрозы. Конгресс мог бы очень помочь следующему президенту – и всему американскому народу – создав новую комиссию прямо сейчас.