Я уже сетовал на то, что в наше стремительное время нелегко писать для еженедельников, ибо прежде, чем номер выйдет в печать, ситуация может поменяться несколько раз. Вот и у греческих властей, как оказалось, все же не вышел финт ушами по Оруэллу - мы, мол, всегда были готовы выполнить требования кредиторов, какой такой референдум, в первый раз слышим. В минувшую пятницу премьер Ципрас таки уволил министра энергетики Лафазаниса - выделявшегося своей левизной даже на фоне ультралевого кабинета - и еще восьмерых чиновников рангом пониже, наиболее активно выступавших против необходимости платить долги. Накануне Лафазанис, в лучших традициях сталинских времен, выступил с заверениями, что он-де всегда был предан Партии, Правительству и лично Вождю, но если Вождь потребует его голову - готов без колебаний сложить ее на алтарь. Что и произошло. Следом Греция выплатила, вместе с процентами, часть просроченного долга. Впрочем, пока это лишь погашение старых кредитов за счет новых, да и выплачиваемые сейчас 6.4 миллиарда евро на фоне общего госдолга более чем в триста выглядят не то чтобы коренным переломом. С другой стороны, миллионы греческих бездельников, голосовавших на референдуме за то, чтобы не платить, и получившие вместо этого дырку от бублика, то есть голову Лафазаниса, явно не удовлетворились таким утешительным призом, и самые активные из них (и куда только девается их активность, когда нужно работать, а не бить витрины?) вновь выходят на улицы с протестами. Ну в самом деле, они голосовали за то, чтобы обмануть кредиторов, а вместо этого обманули их. Впрочем, кого Ципрас обманет больше - собственного избирателя или в очередной раз готовый поверить Греции ЕС - вопрос все еще неоднозначный. Ибо левый честным не может быть, потому что не может быть, перефразируя Галича. (Уже хотя бы потому, что всякий левый, дорвавшийся до власти, оказывается перед выбором - разрушать собственную экономику или собственную электоральную базу; классическим выходом является установление террористической диктатуры с железным занавесом, отменяющее понятие электоральной базы как таковое, но в XXI веке в Европе это уже как-то не котируется). Вообще желающим понять, что такое Греция, рекомендую написанную еще в 2010 статью Майкла Льюиса «Beware of Greeks Bearing Bonds» (в русском переводе – «Греки на вашу голову»). Но пока у Ципраса все же хватило ума если и не развернуться от пропасти, то хотя бы начать жать на тормоз, а не на газ.
Тем временем власти Израиля в очередной раз продемонстрировали свое трогательное единство с аятоллой Хаменеи. Точнее говоря, они даже переплюнули аятоллу по части упертости - если тот лишь допустил, что Иран может отказаться от с таким трудом достигнутого соглашения по ядерной программе, то члены израильского кабинета готовы лезть из кожи вон, чтобы это соглашение торпедировать. О неконструктивности такого подхода я уже писал подробно («Иран, уран и бараны», №875); выступающие против соглашения, похоже, вообще не задумываются об альтернативах. А альтернативы - либо продолжение и даже форсирование иранской ядерной программы с одновременным отказом от начавшейся осторожной либерализации и откатом обратно в фундаментализм, либо новая полномасштабная ближневосточная война, целью которой должно стать не просто уничтожение ядерных объектов - их, в конечном счете, можно отстроить заново - а полная смена режима. Вести такую войну просто некому - США, не говоря уж о Европе, на это не подпишутся (и правильно), у Израиля нет на это сил (население Ирана, на минуточку, почти 80 миллионов, потенциальная численность армии с учетом резервистов - 12 миллионов (у США - чуть больше двух), по ВВП в Западной Азии Иран уступает только Турции и обладает передовыми технологиями, включая космические).
При этом Иран - это не Северная Корея и не Россия. Несмотря на все «прелести» режима - или даже благодаря им - страна состоит отнюдь не только из злобных фанатиков, кричащих «смерть Америке и Израилю». Такие есть, но у большинства обычных иранцев «исламская революция» давно сидит в печенках, и они хотели бы вернуться к нормальной жизни. Хотя массовые протесты были задавлены Ахмадинежадом, но их масштаб показывает потенциальную базу «иранской перестройки» - ведь на каждого, кто выходит на улицу с риском для жизни, приходятся десятки тех, кто готов поддержать те же идеи мирным путем. И надо выманивать иранские власти на этот путь, коль скоро они начали поддаваться, а не отталкивать.
Разумеется, ни при каких обстоятельствах нельзя позволить Ирану создать бомбу. Что нужно для бомбы? Оружейный плутоний. Соглашение требует от Ирана перестроить оборудование таким образом, чтобы производство оружейного плутония было невозможно, и инспекторы МАГАТЭ будут это контролировать. Так какого рожна вам еще надо?
Напомню, кстати, что Иран - это не просто мусульмане. Это шииты. То есть враги суннитов (в том числе ИГИЛ). Враг моего врага - не обязательно мой друг, но, по крайней мере, полезный мне фактор. Не говоря о том, что снятие санкций с Ирана - это падение цен на нефть, которое не только порадует нас ценами на заправках, но и станет хорошим ударом по главному агрессору современного мира - России.
Одновременно заканчивается многолетняя конфронтация еще с одним малосимпатичным, но начавшим частичную либерализацию режимом: мы восстановили дипломатические отношения с Кубой. На очереди - снятие торгового эмбарго. Тут тоже, разумеется, находятся ортодоксы, говорящие о капитуляции с нашей стороны. К коммунизму я отношусь ничуть не лучше, чем к исламу, и не надо забывать, что такое кастровская диктатура: от 9 до 17 тыс. казненных, полмиллиона прошедших тюрьмы и лагеря, полтора миллиона эмигрантов (15% населения современной Кубы), 78 тыс. утонувших беженцев. Но. Свергать этот режим силой надо было сразу. А после того, как Кеннеди провалил операцию в заливе Свиней, была избрана тупиковая стратегия. Эмбарго работает, когда его придерживает весь мир. А когда одна страна, пусть даже величайшая - это все равно что замок на воротах, по бокам которых нет ограды. На самом деле изоляция от США шла лишь на пользу Кастро. Коммунизм неконкурентоспособен и может выжить лишь за железным занавесом. А чем больше он контактирует со свободным миром, тем скорее рухнет. Так что в данном случае - в отличие от подлой и трусливой позиции по Украине - Обама прав.
Что объединяет все эти события? Вопрос, как относиться к компромиссам. Компромисс - половина поражения... или победы? Стакан наполовину пуст или наполовину полон?
На самом деле правильный ответ - не «и то, и другое» и не «зависит от того, оптимист вы или пессимист». Ответ определяется, математически говоря, знаком производной - т.е. не точкой, а направлением процесса в этой точке. Если стакан опустошается, то на середине он наполовину пуст, а если наполняется - наоборот. Компромисс оправдан, когда это шаг на пути к победе, пусть даже меньший, чем хотелось - но не топтание на месте и тем более не ухудшение собственного положения. Он может быть и отступлением - но при условии, что противник отступит еще больше. Поэтому возможны компромиссы даже с такими режимами, как иранский или кубинский - конечно, с осторожностью, учитывающей вероятность обмана. Но с путинской Россией любые компромиссы, типа пресловутых минских соглашений и их последствий, уже вписываемых в конституцию Украины - не только контрпродуктивны, но и преступны. Здесь не вероятность - здесь стопроцентная гарантия.
Карфаген должен быть разрушен.
