Президент расстроен. Очень расстроен. Раздражен и зол. Его не устраивает, как правительство ведет себе в критических ситуациях, и история с Эбола – лишнее тому подтверждение.
Правда, есть одна проблема с его реакцией. Это его правительство. Он ведь президент. И является им уже 6 лет. Тем не менее, Барак Обама, когда что-то в его администрации работает не так, как предполагалось, продолжает стоить из себя удивленного и пораженного до глубины души наблюдателя.
IRS? «Это непростительно, и американцы имеют право сердиться, и я зол из-за этой ситуации, - громыхал он в мае 2013 года, когда все узнали о том, что налоговая служба преднамеренно «прижимала» консервативные организации. – Я не потерплю такого поведения в каком-либо агентстве, особенно в IRS».
Правда, в течение следующих 9 месяцев Обама стал куда более терпимым, задним числом заявив, что это был выдуманный скандал, в котором не было «ни капли коррупции».
Внедрение Obamacare? «Вряд ли найдется человек, более разочарованный, чем я, - сказал оскорбленный Обама о проблемах с центральным элементом его именного закона. – Вряд ли кто-то злится сильнее меня».
Скандал в агентстве по делам ветеранов? Руководитель аппарата президента Денис Макдоно пояснил: «Секретарь Эрик Шинсеки вчера сказал, что он чертовки зол, а президент вообще вне себя». Очень неплохо – кажется, их злоба вышла на новый уровень.
Сам же президент заявил: «Я не потерплю этого». Но так как сама администрация заявила, что проблема появилась давно, еще до Обамы, это означало, что он терпел ее добрых 5,5 лет.
Единственный скандал, во время которого президент, скорее всего, проявил подлинный гнев, был связан с недавним «забегом» в Белый дом, выявившим огромные бреши в системе безопасности. Журналисты The Washington Post отметили, что первая леди и президент были «расстроены и разгневаны», что вполне понятно. Но первый скандал, связанный с Секретной Службой – проститутки из Картахены – заставил президента сказать вот что: «Если окажется так, что некоторые из обвинений, прозвучавших в прессе, будут подтверждены, тогда, конечно, я буду очень зол». Это какое-то новое слово в искусстве претенциозного дистанцирования - будущее кондициональное негодование.
Эти проявления просчитанного возмущения – и отстраненности – становятся не только неубедительными, но и неинтересными. В нашей системе президент является как главой государства, так и главой правительства. Обама же, кажется, наслаждается монархическими элементами, но когда дело доходит до реального управления правительством, он почти не проявляет к нему интерес, не говоря уже о способностях эту работу выполнить.
Как оказалось, его основной работой является управление правительством и поиск подходящих для этого занятия людей. (Именно поэтому мы обычно выбираем в Белый дом губернаторов, а не сенаторов). До того, как занять самый важный пост управленца на планете, Обама ничем не управлял. И это, надо сказать, заметно.
Проблему ухудшает еще и то, что Обама представляет не только сторону правительства, но и грандиозную концепцию правительства как движущую силу социальной и экономической жизни. Основная тема его президентства заключается в том, что правительству можно и нужно доверять делать великие дела. И, таким образом, общество должно быть готово передать свои основные процессы – от здравоохранения (1/6 экономики) и регулирования выбросов продуктов сгорания в атмосферу до бесплатной контрацепции – центральной административной структуре.
Но это предполагает, что Левиафан должен быть не только благодушным, но и компетентным. Когда оказывается, что огромная безликая бюрократия некомпетентна, неадекватна, беспросветно неэффективна и часто коррумпирована, Обама прибегает к использованию выражений удивления и гнева.
Ему приходится это делать. Он не просто защищает свой политический капитал. Он пытается защитить веру в субсидирующее государство, выдавая его неоднократные ошибки за шокирующие аномалии.
К сожалению, его притворство дает противоположный эффект. Оно вызывает не успокоение, а волнение. Непреклонная отчужденность Обамы создает ощущение, что в доме нет хозяина. Нет лидера. Даже скрытого.
Опрос общественного мнения, проведенный несколько недель назад, показал, что 64% избирателей считают, что «создается впечатление, будто ситуация в США вышла из-под контроля». Подобный уровень опасений говорит, что люди не просто считают, что страна идет не тем путем. Это негативное мнение накапливалось годами, и оно является отражением неудачной политики, которую в принципе можно изменить. Вернуть же контроль, с другой стороны, будет гораздо сложнее.
Дела идут все хуже, и ощущение хаоса возрастает – летний кризис на границе, Фергюсон, возрастание влияния Исламского государства, Эбола – и народ ждет от Белого дома не чудес, а проявления компетенции. Или хотя бы непосредственного присутствия. Президент-наблюдатель, вечно находящийся в позе удивленного происходящим прохожего, лишь увеличивает беспокойство.
