Проект международного консорциума журналистских расследований (ICIJ) и Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP), результаты которого представляют собой беспрецедентное по своим масштабам расследование, охватил более 200 стран и поставил мир перед вопросом: «офшоры – to be, or not to be?».
СМИ пестрят заголовками, под прицелом общественного внимания оказались более семидесяти нынешних или бывших глав государств и члены их семей, в частности, премьер-министра Исландии Сигмюндюра Гюннлейгссона и родственников нынешнего главы правительства Великобритании Дэвида Кэмерона.
Одним из высокопоставленных клиентов панамской компании Mossack Fonseca, утечка из которой стала причиной самого крупного в истории антикоррупционной журналистики расследования, мог быть президент РФ Владимир Путин. Из представленных документов следует, что он через своего товарища имел возможность оперировать группой офшоров с активами на миллиарды долларов.
В одном ряду с ближневосточными диктаторами Хосни Мубараком, Муаммаром Каддафи и Башаром Асадом фигурирует и президент Украины Петр Порошенко, а также ряд украинских чиновников и бизнесменов. В частности руководитель Нацбанка Валерия Гонтарева и действующий мэр Одессы Геннадий Труханов, украинский экс-премьер Павел Лазаренко и предприниматель Мохаммад Захур. Уже анонсирована публикация расследований, касающихся Юлии Тимошенко и ее связи с энергетической компанией ЕЭСУ.
После обнародования результатов расследования в Украине разгорелся скандал. Журналистам удалось обнаружить причастность главы украинского государства к созданию трех офшорных компании летом 2014 года — в разгар российской агрессии против Украины. Одну из них - Prime Asset Partners Limited, зарегистрированную на Британских Виргинских островах, расследователи связывают с намерением выведения активов принадлежащей президенту кондитерской корпорации Roshen из украинской юрисдикции. Юристы, связанные с Петром Порошенко, объясняют необходимость создания компании в офшорной зоне более благоприятным и надежным английским законодательством, а также необходимостью передачи документов в «слепой траст» (Blind trust).
Петр Порошенко в своем комментарии в Facebook так прокомментировал ситуацию: «Став Президентом, я отошел от управления активами, поручив это дело соответствующим консалтинговым и юридическим компаниям. Ожидаю, что они предоставят исчерпывающие объяснения для украинской и международной прессы».
Недавно созданное Национальное антикоррупционное бюро заявило, что не имеет полномочий расследовать офшорное дело президента Порошенко: «Действующий Президент Украины не подследственен НАБУ». В Генпрокуратуре Украины, чей глава накануне был уволен с занимаемой должности из-за коррупционного скандала, изучив информацию в СМИ, не увидели в действиях президента состава преступления. Отсутствие внятного закона об импичменте делает невозможным привлечение президента к ответственности решением Верховной Рады.
Но главным остается вопрос: виновен или не виновен президент? А если виновен, то в чем? Мнения украинских экспертов разделились. Комментируя расследование об офшорных компаниях и незадекларированном имуществе президента Украины Петра Порошенко, исполнительный директор Transparency International Украина Алексей Хмара отметил: «Недекларирование им вклада в уставный капитал офшорной компании является нарушением антикоррупционных стандартов. А создание им бизнес-компаний фактически при исполнении функций Президента, является прямым нарушением Конституции».
Сторонники президента, несмотря на то, что статья 103 Конституции Украины прямо говорит,что «президент Украины не может заниматься предпринимательской деятельностью, а также входить в состав руководящего органа или наблюдательного совета предприятия, имеющего целью получение дохода», ссылаются на решение Конституционного суда, согласно которому наличие компании в собственности политически значимого лица (PEP) не является предпринимательской деятельностью.
Директор Центра противодействия коррупции Дарина Каленюк отмечает, что Украина до недавнего времени не имела норм закона, требующих от бенефициарных владельцев в обязательном порядке декларировать свои офшорные компании. Недавно в рамках подготовки к безвизовому режиму с ЕС эта норма была изменена. Верховная Рада приняла «Закон об электронном декларировании». По словам Дарины Каленюк, «если бы Порошенко не задекларировал эти офшоры по новой системе, можно было бы говорить о прямом нарушении нормы закона о заведомо недостоверных данных при их внесении в декларацию». Пока же с точки зрения украинского законодательства речь может идти о морально-этической стороне вопроса и политической ответственности.
Журналистам также стало известно, что действующая глава украинского Национального банка Валерия Гонтарева, которую считают креатурой Порошенко, перед тем, как возглавить регуляторный орган национальной банковской системы Украины, была бизнес-партнером российского банкира Юрия Соловьева, занимающего пост заместителя председателя Внешторгбанка России (ВТБ). По мнению журналиста, расследовавшего связь Гонтаревой с панамской компанией Mossack Fonseca, Дениса Бигуса, «лишь секторальные санкции США и ЕС против РФ прекратили общий бизнес Гонтаревой с российским государственным финансистом, который одалживал ей десятки миллионов гривен». Согласно документам, сотрудничество между ними прекратилось только через пять месяцев после аннексии Крымского полуострова Россией.
Третьим фигурантом офшорного скандала стал действующий мэр Одессы Юрий Труханов. В ходе расследования была установлена его связь с 20 офшорными компаниями. Но самое главное - среди документов, представленных им в Mossack Fonseca, журналисты обнаружили действующий паспорт гражданина РФ на его имя, в котором значится регистрация в городе Сергиев-Посад Московской области.
Британская газета Guardian в своей статье пишет еще об одной офшорной компании, связанной с президентом Порошенко и его ближайшим соратником Игорем Кононенко, которая ведет бизнес с дочерней компанией Газпрома.
Очевидно, что украинское законодательство более чем лояльно к офшорным компаниям и их владельцам. Именно этот аргумент приводится в качестве доказательства «чистоты перед законом» президента Украины его «защитниками».Однако стоит обратить внимание, что выявить двусмысленные связи высших чиновников украинского государства с российскими государственными и частными структурами удалось только благодаря масштабному мировому сливу компрометирующей информации. Другого способа добиться ясности относительно структуры собственности руководителей государства у украинского общества нет.
В украинской печати и блогосфере настоятельно продвигается мысль, что офшоры - это обычная цивилизованная бизнес-практика. При том как-то забывается, что сутью офшоров являются тайные, сомнительные финансовые операции и сокрытие имен владельцев. Финансовая и деловая связь высшего руководства Украины со страной-агрессором является неприемлемой, на что указывают критики президента. Но надо помнить, что она стала возможной именно благодаря распространенной практике «офшоризации» украинской экономики. Развернувшаяся пропагандистская кампания пытается свести дискуссию к юридической стороне - является ли связь президента с офшорной компанией преступлением. При этом вопрос о том, что делать с тайным присутствием в украинском политическом и финансовом поле кремлевских денег, а значит влияния - стараются замолчать.
Несовершенство украинского законодательства, привело к тому, что порядка 70% государственной экономики находится в тени. Украинская система создана таким образом, что она не позволяет бизнесу развиваться, платить налоги, защищать свои активы в рамках украинского правового поля. Это стало питательной базой тотальной коррупции в государстве. Но проблема тени, то есть скрытого от публики оборота денежных средств гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд.
За 20 лет независимости посредством офшорных компаний сложились прочные связи между украинскими и российскими политическими и бизнес-элитами. Это привело к тому, что российская и украинская экономические модели очень похожи. Но сегодня именно офшоры хранят эти связи от внимания публики, что выводит проблему на совершенно другой уровень. Сделанные в офшорах состояния теперь несут гораздо меньше опасности, чем хранимая офшорами тайна связи с врагом.
Мы видим, как мир отреагировал на скандал Panama Papers. Многие страны уже заявили, что найденные документы лягут в основу экономических и уголовных расследований.
Для Украины ситуация гораздо более серьезная, потому что в ее случае речь идет о национальной безопасности и сохранении суверенитета государства. В тот момент, когда мир задумывается, быть или не быть офшорам как сомнительно-приемлемой практике ведения дел, украинское государство стало перед очевидным выбором: Украина или офшоры? Это, возможно, один из самых серьезных выборов, который стоял перед нереформированной, погрязшей в сомнительных связях страной.
