Беларуский диктатор Александр Лукашенко ведет войну против своих западных соседей, членов Европейского союза - Латвии, Литвы и Польши. Но он не использует танки и самолеты.
Он использует мигрантов.
Беларусь смягчила свои визовые правила, чтобы привлечь мигрантов из Ирака и других стран Ближнего Востока и Африки. Затем этих мигрантов доставляют на автобусах к западной границе страны, где им дают инструкции о том, как пересечь границу со странами ЕС. В некоторых случаях их даже снабжают кусачками, чтобы они могли прорваться через любое пограничное ограждение.
Литва и Польша направили полицию и солдат, чтобы остановить их; они возвели баррикады и даже рассматривают возможность создания более мощных барьеров. (Возможно, они могут попросить помощи у Америки. У нас много подходящих материалов пылится с тех пор, как Байден остановил строительство пограничной стены в день инаугурации).
Хотя цель Лукашенко не состоит в том, чтобы впустить в ЕС банду террористов, вполне вероятно, что среди мигрантов есть и такие. К примеру, миграционный кризис 2015 года, который разразился после того, как канцлер Германии Ангела Меркель пригласила в страну сирийских беженцев, привел к началу волны нелегальной иммиграции более 1 миллиона человек, большинство из которых даже не имели никакого отношения к Сирии.
Оружием стали сами мигранты, что представляет собой форму асимметричной войны. Цель - навязать ЕС то, что политолог Келли Гринхилл в своей книге 2010 года «Оружие массовой миграции: Вынужденное перемещение, принуждение и внешняя политика» называет «издержками лицемерия». Она определяет их как «несоответствие между исповедуемой приверженностью либеральным ценностям и нормам и демонстрируемыми действиями, которые противоречат этой приверженности».
Другими словами, Лукашенко - как и многие диктаторы до него - пытается шантажировать ЕС. Он поставил Европу в неудобное положение, вынуждая делать выбор между тем, чтобы, с одной стороны, она приняла еще несколько миллионов жителей стран третьего мира - что, несомненно, подстегнет дальнейшее политическое недовольство избирателей, уставших от высокого уровня преступности, мошенничества с соцобеспечением и форенизацией их сообществ, - а, с другой стороны, выставить разговоры о «праве на убежище» высокопарной чепухой, коей она, по большому счету, и является.
ЕС уже некоторое время пытается наказать Лукашенко, но тот не собирается отступать. Он стал объектом санкций после своих недавних фальсифицированных «перевыборов» и, совсем недавно, после того, как он силой посадил европейский авиалайнер, пролетавший через воздушное пространство Беларуси, чтобы арестовать диссидента. Он делает ставку на то, что ЕС дрогнет, столкнувшись с репортажами его недолюбливающих границы СМИ об отчаявшихся и замерзающих мигрантах, застрявших в безлюдном месте на границе. (Власти Беларуси не позволяют мигрантам отступить от границы, оставляя их без припасов и под воздействием стихии).
Лукашенко не впервые рассматривал возможность подобных действий. Дважды, в 2002 и 2004 годах, он угрожал навлечь волну мигрантов на ЕС, чтобы получить деньги или другие уступки. Тогда он на это не пошел. А сейчас решился.
Вполне вероятно, что сейчас он решил действовать, потому что увидел, как эта тактика сработала в других странах. Турция, например, получила выгоду от того, что сделала то же самое в 2015 году. Хотя именно Меркель первой спровоцировала кризис того года, Эрдоган в итоге перекрыл поток «сирийских» «искателей убежища» только после того, как ЕС предложил ему достаточно большую сумму. ЕС продолжает подкупать другие близлежащие страны, например Ливию, чтобы остановить нелегалов до того, как они достигнут границ Европы. Лукашенко просто хочет получить свою долю.
Эта форма агрессии слабых против сильных - или, точнее, безжалостных и авторитарных против либеральных и брезгливых - не ограничивается Европой. Фидель Кастро на Кубе организовал крупные волны миграции в 1980 и 1994 годах, чтобы наказать США и добиться уступок - в обоих случаях успешно.
Гринхилл перечисляет 64 случая такого «миграционного принуждения» по всему миру с 1953 по 2006 год. Это были не перемещения людей в результате войны, а скорее перемещения людей, которые сами были проявлениями войны, инициированными государственными или негосударственными субъектами для получения политических уступок от другой, обычно более сильной, стороны. Гринхилл добавляет, что в этом виде войны «ущерб наносится путем угрозы и использования «демографических бомб» для достижения политических целей, которые были бы совершенно недостижимы военными средствами».
Лукашенко может и не преуспеть в использовании нелегальной иммиграции, чтобы заставить ЕС отменить санкции; он был особенно груб и однозначен, отказавшись даже от видимости хорошего тона: «Хороший у вас континент; будет жаль, если с ним случится неконтролируемая массовая миграция».
Но демократические страны всегда будут уникально уязвимы для таких мер, потому что ими управляют цивилизованные люди. Однако есть шаги, которые США, Европа, Австралия и другие страны могут предпринять, чтобы ограничить эффективность такого оружия массовой миграции. Самым важным является отмена нынешнего режима предоставления убежища - анахронизма, который, возможно, имел смысл после Второй мировой войны и начала холодной войны, но которому нет места сегодня. Как заметил один наблюдатель, «сейчас, когда полезность этого режима для врагов Европы доказана, послевоенный режим предоставления убежища выглядит как пережиток другой эпохи». Или, как сжато заявляет заголовок недавней статьи бывшего руководителя отдела народонаселения ООН – «Право на убежище, пока-пока!».
Международное право - это не договор о самоубийстве. Пришло время выйти из договора ООН о беженцах, подписанного целую вечность назад в другом мире. Это позволит нам пересмотреть понятия убежища и «невыдворения» - невозвращения людей, которым может быть причинен вред - таким образом, чтобы это больше соответствовало интересам обороны и безопасности демократических стран. Необходимость в таком пересмотре назрела.