Когда я узнал, что в мае в Штаты прилетает Владимир Николаевич Войнович, писатель такого калибра, каких уже, на мой взгляд, в России не осталось, не мог поверить. А увидеть и услышать здесь, в Детройте автора моего любимого романа о Чонкине, даже не мечтал. Образ Чонкина, кривоногого, лопоухого с наивной, простодушной физиономией русского солдата, мне чем-то напоминал незабвенного солдата Швейка Ярослава Гашека. На этот раз в Америку Владимир Войнович прилетел, чтобы встретиться со своими преданными читателями. Прежде всего, в Нью-Йорке он принял участие в вечере, посвящённом 75-летию Нобелевского лауреата, поэта Иосифа Бродского, затем выступил и продолжает выступать во многих крупных американских городах.
В большой зал синагоги B'nai Moshe, что в городе Вест-Блюмфельд, на встречу с Владимиром Войновичем пришли сотни любителей русской литературы. Точно в назначенное время под аплодисменты он с завидной, несмотря на годы, седой шевелюрой и доброй улыбкой вышел на сцену и начал рассказывать о себе. Родился в 1932 году в городе Сталинобаде. Его отец - русский, но из знатного сербского рода, был журналистом, работал в республиканской газете, а мама - еврейка, уроженка Украины - сотрудницей редакции. Через несколько лет после его рождения отца из-за ложного навета арестовали, репрессировали, а перед началом войны его семья переехала на Украину, в Запорожье.
Мальчишкой в эвакуации он познал «все прелести» деревенской жизни в сёлах Ставрополья, Куйбышевской и Вологодской области. После войны в Запорожье окончил ремесленное училище, работал на алюминиевом заводе, на стройке. «Четыре года службы в армии, в авиационных частях, - вспомнил писатель,- вместе со знанием сельской жизни позже отразились в романе о Чонкине. В детстве и в армии я любил сочинять стихи. Конечно, понимал, что образования у меня маловато, но в 1956 году приехал в Москву и дважды пытался поступить в Литературный институт. Проходил творческий конкурс. Мои стихи понравились известному тогда поэту Коваленкову, который рекомендовал меня в институт. Но он же на приёмной комиссии заявил: «Войновичу в институте делать нечего». Подвела моя подозрительная фамилия с окончанием на «-ич» (Смахивает на Рабинович - И.Т.) Пришлось поступить в Московский педагогический институт. Но там проучился лишь полтора года: уже была семья, и надо было её кормить… Продолжал писать стихи. В 1960 году устроился редактором на московское радио. Там написал стихотворение, которое стало песней «14 минут до старта»:
Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперёд от звезды до звезды,
На пыльных тропинках далёких планет
Останутся наши следы.
Эту песню передали по радио. А когда её процитировал Никита Сергеевич Хрущев, на следующее утро я проснулся знаменитым. Эту песню полюбили космонавты и советские люди».
Вскоре Владимира приняли в Союз писателей СССР, а в следующем году журнал «Новый мир» напечатал его повесть «Мы здесь живём». С той поры он стал профессиональным писателем, сочинял рассказы, повести.
С 1963 года Войнович начал писать сатирический роман «Жизнь и необычайные преступления солдата Ивана Чонкина». Но в «брежневское» время издать его в СССР было невозможно. В 1969 году через «самиздат» «Чонкина» частично издали в Франкфурте-на-Майне, а полностью в Париже, в 1975 году. «За эту книгу, - продолжает Войнович, - меня исключили из Союза писателей, и КГБ установил за мной слежку. От меня мигом отмежевались все друзья-приятели, кроме поэтессы Беллы Ахмадулиной. Когда я шёл по московским улицам, они переходили на другую сторону. Во время одной из бесед, на которую «чекисты» пригласили в номер гостиницы «Метрополь», я был ими отравлен. После долго болел. Об этом написал письмо Андропову. В декабре 80-го года за сатирическое изображение советского общества меня выслали из СССР, а позже лишили советского гражданства».
Войнович поселился в Мюнхене (ФРГ), где написал антиутопию «Москва 2042» о России будущего. «Нынешняя политическая обстановка в стране, - заметил писатель, - во многом сходится с событиями, описанными в этом романе. Советские дипломаты и туристы, как с прокажённым, боялись общаться со мною. Но однажды ко мне в деревню, где под Мюнхеном, я на лето снимал жильё, неожиданно приехал Булат Окуджава, в его же день рождения - 9 мая 1985 года! Как мы были рады, гуляли, без конца говорили, выпивали... А когда он уехал, я несколько дней повторял строки Пушкина, обращённые к Пущину: «Мой первый друг, мой друг бесценный!..».
В Штатах Войнович написал роман «Антисоветская пропаганда», многие годы сотрудничал с радиостанцией «Свобода».
В «перестройку» после того, как журнал «Юность» первым в нескольких номерах напечатал роман о Чонкине, со всех сторон на писателя посыпались злобные обвинения в очернительстве советских простых людей и доблестной Советской Армии. А три отставных генерала даже отправили письмо в ЦК КПСС, Главное политуправление Армии и Флота, редакции центральных газет с резкой критикой романа и против его экранизации… Потом им пришлось извиниться.
«В 1990 году, - продолжил свой рассказ гость, - президент Горбачев, вернул мне советское гражданство, и я с семьёй вернулся на Родину, где начал заниматься правозащитной деятельностью. Живя в писательском посёлке под Москвой, продолжаю писать книги, даже начал заниматься живописью... Но когда объявили конкурс на сочинение текста нового гимна России, я представил свой проект, где звучали такие слова:
«Сегодня усердно мы господа хвалим.
И Ленину вечную славу поём.
Дзержинского скоро на место поставим,
Тогда уж совсем хорошо заживём!»
Пять лет назад в Москве вышла моя книга мемуаров «Автопортрет. Роман моей жизни». Сегодня я обеспокоен судьбой России и Украины. Недавно написал открытое письмо президенту Путину с требованием освободить Надежду Савченко без всяких условий».
Вспоминая о своей непростой жизни, Владимир Николаевич все время шутил, и в зале звучал смех. Затем с любовью к слушателям прочитал несколько своих юмористических рассказов и стихотворений, написанных в разные годы.
В заключение этого незабываемого вечера, который без перерыва продолжался два с половиной часа, писатель ответил на несколько и житейских, и острых вопросов:
«Что натолкнуло Вас написать роман об Иване Чонкине?» - Отразить реальную советскую действительность.
«Скажите, пожалуйста, как в таком возрасте вы рискнули начать рисовать и даже проводить в Москве выставки своих картин?» - Однажды в дом принесли картину. Я поглядел, показалось, что в ней чего-то не хватает. Купил краски, кисти - дорисовал. Мне понравилось. После этого, едва достигнув пенсионного возраста, начал писать картины. Так что я - молодой художник,- отшутился писатель.
«У вас, Владимир Николаевич, трое детей. Из них только дочь, живущая в Мюнхене, пошла по вашим стопам. Вам нравится её творчество? Пишет ли на русском языке? Замужем ли она и подарила ли вам внуков?». - На русском Оля не пишет, так как выросла в Германии. Она владеет семью языками, но русскую грамматику не учила, поэтому писать по-русски не может. Написала уже четыре книги, но первая мне понравилась больше. Дочь не замужем, внуков у меня нет.
«Владимир Николаевич, какие у вас впечатления о сегодняшней России? И если вспомнить историю Советского Союза, какие его года сегодня напоминают Вам положение в нынешней России?» - Мне очень не нравится, что сейчас творится в России. И, кажется, что сегодня там похоже на 1936 год - канун репрессий 1937 года.
Ответив на все вопросы, Владимир Николаевич, охотно и щедро приступил раздавать автографы многочисленным желающим.
