Атаки на Натанз (дважды), Кередж и ученого-физика Мохсена Фахризаде в корне меняют иранские и американские взгляды на ядерное соглашение с Ираном.
На фоне шквала спекуляций о причинах того, почему переговоры о ядерной программе между Ираном, США и мировыми державами застопорились на несколько месяцев, один вопрос, которому не уделяется достаточного внимания, заключается в следующем: насколько недавние атаки (многие приписывают их Моссаду) на объекты ядерной программы Ирана изменили взгляды каждой из сторон.
Проще говоря, все стороны впервые за многие годы задаются вопросом, является ли возвращение к Совместному всеобъемлющему плану действий 2015 года (СВПД), известному как иранская ядерная сделка, их лучшей и единственной политикой.
Во время избирательной кампании и затем на посту президента США Джо Байден сделал возвращение к СВПД центральной политикой в отношении Ирана.
Америка также заявила, что попытается впоследствии дополнить сделку более длительным и сильным соглашением, но стержнем остается СВПД. Предпосылкой Вашингтона для присоединения к сделке без предварительного устранения лазеек была неспособность остановить Исламскую Республику от получения ядерного оружия при помощи какого-либо другого дипломатического решения.
Одной из причин, по которым Байден придерживался этой стратегии, была другая предпосылка: любые военные действия, направленные на сдерживание ядерной программы Тегерана, будут либо слишком дорогостоящими с точки зрения иранской реакции, либо полностью провалятся, либо только замедлят - не остановят - аятолл.
Но четыре (известные) атаки на иранские ядерные объекты и должностных лиц затруднили ядерную программу Исламской Республики гораздо больше, чем осознает большая часть широкой общественности. Эти тайные действия увенчались успехом без больших затрат со стороны Израиля или США. И если существовали сомнения в том, что более одной атаки могут быть успешными, то серия нападений показала, насколько глубоко уязвим Иран для саботажа и убийств.
Широкая общественность не знает всего этого, но знают США, Иран и Израиль.
Представители администрации Байдена начинают рассматривать вопрос о том, возможно ли держать ядерную программу Ирана «в неопределенном положении» в течение очень длительного периода времени даже без СВПД.
Израиль дает понять, что он по-прежнему готов наносить Ирану новые удары. Может быть, США даже расширят или, по крайней мере, ужесточат санкции, если Иран продолжит упорствовать в возвращении к СВПД?
Между тем, Иран чрезвычайно смущен нападениями и чувствует, что ведет переговоры с гораздо более слабой позиции, чем он предполагал. В отсутствии реальной угрозы для Запада, зачем ему идти на уступки, которые хочет получить Тегеран?
Так что игра на время - это новая стратегия; в какой-то момент аятоллы поймут, что США могут потерять интерес к СВПД, поэтому они также готовят новые стратегии и подходы.
Сторонники избранного президента Ирана Ибрахима Раиси считают, что он может добиться заключения лучшей сделки, чем нынешний президент Ирана Хасан Рухани: нападения на иранские ядерные объекты, которые разрушили многие представления о последствиях таких нападений, являются лишь одной из основных причин изменения картины. В апреле и мае администрация Рухани всячески сигнализировала о том, что сделка близка, и ее заключат самое позднее после прихода Раиси к власти.
Большинство израильских и американских экспертов в области разведки и науки также предсказывали, что сделка будет неизбежно заключена до августа. Раиси приходит к власти в ближайшие недели и во многом уже начал заявлять о своих планах на будущее.
Но сейчас все эти сообщения говорят, что, по мнению Раиси, он может добиться лучшей сделки, чем Рухани, заняв более агрессивную и угрожающую позицию. Несмотря на то что администрацию Байдена в Израиле критикуют за мягкость в отношении Ирана, оптимизм Раиси в этом отношении, скорее всего, неуместен.
Как бы ни разочаровало многих в Израиле стойкое стремление команды Байдена вернуться к СВПД - независимо от новых событий, - его команда продемонстрировала такое же стремление в отражении любых попыток Ирана изменить СВПД в свою пользу.
Опасность здесь заключается в том, что если Раиси породит неоправданный оптимизм в отношении новых уступок со стороны Запада, Исламской Республике будет сложнее изменить свою позицию. В лучшем случае Раиси придумает какое-нибудь публичное заявление, которое позволит ему сохранить лицо, а за закрытыми дверями согласится свернуть ядерную программу Тегерана в конце 2021 года.
Иран активно затягивает переговоры, чтобы получить больше информации об обогащении урана до уровня 60%. Это гораздо выше уровня в 5%, которым он был ограничен в рамках СВПД, и совсем близко к уровню в 90%, который необходим для создания ядерной бомбы.
Эксперты в области ядерной энергетики скептически относились к тому, сможет ли Иран дойти до этого момента, учитывая историю неудач, которые он терпел всякий раз, когда пытался сделать рывок вперед. Все, чему он учится в течение этих месяцев, - для него бесценный опыт, который Запад не сможет отнять, даже если позже произойдет возврат к техническим ограничениям СВПД. Это еще одна причина, по которой аятоллы затягивают переговоры.
Тегеран также не хочет мешать выводу войск США из Ирака. С приходом Раиси на пост президента можно ожидать, что Иран будет действовать еще более агрессивно, чем раньше, используя прямые и косвенные силы против американских интересов.
Похоже, Раиси сдерживается, опасаясь, что Вашингтон может задержать дальнейший вывод военных из Ирака. Правда в том, что у США в Ираке осталось всего около 2,500 солдат, и многие из них могут остаться. Но эти войска, в сочетании с воздушной мощью, могут нанести мощный удар.
Большое ожидаемое изменение заключается в том, что эти войска и воздушная мощь США больше не будут активно использоваться и снизят свое влияние в военном и общественном плане. Если они будут выполнять в основном консультативные функции, Иран, возможно, наконец, получит военное превосходство в Ираке. С 2003 года он проявляет терпение, чтобы переиграть США. Еще несколько месяцев терпения не повредят, если Исламской Республике удастся вытеснить своего главного соперника в борьбе за влияние.
Инспекции Международного агентства по атомной энергетике также сильно завязли на одном месте, но пока они менее актуальны. Удивляет, что никто - ни США, ни ЕС, ни даже Израиль - не угрожает Ирану сроками восстановления инспекций МАГАТЭ. Срок действия инспекций истек 21 мая.
Когда появились сообщения о том, что Тегеран отказывает МАГАТЭ в доступе к некоторым элементам ядерного объекта в Натанзе, МАГАТЭ предпочло не затрагивать этот вопрос.
Поскольку все началось 21 мая, ответственность нельзя возложить на премьер-министра Нафтали Беннета. Скорее, бывший премьер-министр Биньямин Нетаньяху не стал бить тревогу. Возвращаясь к первому пункту, ответ, по-видимому, заключается в том, что ядерная программа Ирана в настоящее время настолько заторможена, что - пока - инспекции МАГАТЭ не вызывают значительного беспокойства.
