Американским журналистам всегда казалось, что «долговой кризис» - очень важная штука. Просто прочитайте заглавную статью Джеймса Гранта в Time Magazine. Его аргументы раздражающе знакомы: $13.9 трлн, которые США задолжали кредиторам - огромная сумма; ФРС искусственно снижает процентные ставки; нам было бы лучше со сбалансированным бюджетом. Давайте узнаем, как обстоит дело на самом деле.
Начнем с того же сравнения, что и Грант: федеральный бюджет – все равно что бюджет семьи. Как Грант признается позже, это совершенно неверная аналогия. Индивидуальные лица, семьи и предприятия ограничены в денежных средствах. Для того чтобы получить деньги, они должны что-то сделать: получить работу, продать товары и услуги, взять в долг. Это не относится к федеральному правительству, поскольку Конституция дает ему уникальные полномочия по созданию денег. Мы разделили эту власть между Федеральной резервной системой и Министерством финансов и обычно говорим, что ФРС «осуществляет контроль денежной массы». Но, как говорит Грант, Федеральная резервная система в конечном счете - творение Конгресса.
Таким образом, любое правительство с фидуриарной денежной системой, которая присутствует во всех передовых западных странах, всегда может просто создать деньги, чтобы в крайнем случае расплатиться с кредиторами. Именно поэтому процентные ставки по долговым обязательствам США настолько низки - знак доверия инвесторов. Именно поэтому мы охотно берем в долг в течение почти двух столетий, и поэтому процентные ставки в Японии остаются довольно низкими, несмотря на то, что ее долговая нагрузка намного больше, чем у нас.
Это не значит, что инвесторов каким-то образом вводят в заблуждение. Фидуриарные деньги – уникальная в экономике вещь. Это однозначно безопасные инвестиции, и люди, покупающие их, это знают.
В некотором смысле, Грант прав в том, что супернизкие процентные ставки по долговым обязательствам США – это плохо. Но плохо из-за того, о чем они сигнализируют, а не из-за того, что они делают. Они сигнализируют о вялости и нездоровье экономики. Инвесторы добровольно ищут безопасное место, чтобы оставить там свои деньги, и не могут найти. Более того, очень низкие процентные ставки фактически представляют собой спрос со стороны финансовых рынков на увеличение долга США. Это признак того, что правительству пора вмешаться и что-то предпринять.
Как говорит Грант, печатание денег не создает богатства. Но это ведет к созданию богатства. Правительство может нанять людей, чтобы строить дороги и мосты, чтобы очистить общественные места и парки; чтобы оплатить образование и здравоохранение. Экономическое производство стало возможным благодаря способности правительства одалживать и создавать деньги. Аналогичным образом, отдавая деньги бедным, государство дает им начальные ресурсы, которыми они, возможно, воспользуются для того, чтобы повторно войти в экономику - и тем самым снова начать создавать богатство.
Ничего из этого не означает, что правительство неуязвимо. Оно застраховано от дефолта, но по-прежнему может ввести страну в гиперинфляцию. Это – а не призрачная угроза, о которой вещает Грант - верхний предел того, насколько далеко правительство может зайти в создании денег и дефиците расходов. Кроме того, инфляция не является универсальным злом. Умеренная инфляция, в пределах 3-4 процентов, признак здоровой экономики. Это означает, что рабочих мест достаточно, заработная плата растет - что и повышает цены.
