Несмотря на все более и более осложняющийся переговорный процесс по иранской ядерной программе, о чем свидетельствуют еще одно продление переговоров между P5+1 и Тегераном и постоянные отчеты о непрекращающейся репрессии инакомыслящих в Иране, журналисты и многие наблюдатели хором твердят о сотрудничестве с Ираном в конфликте против террористов из Исламского Государства в Ираке и Сирии.
Возможно, сторонники сотрудничества думают, что внутренние дела Ирана не имеют никакого отношения к его внешней политике. Или, может быть, они по-прежнему убеждены, что само присутствие иранских эмиссаров за столом переговоров - достаточное доказательство того, что Иран стал разумнее и питает меньше неприязни к Западу. В таком случае, они глубоко заблуждаются.
Антидемократический «послужной список» и нарушение прав человека в Иране свидетельствуют о фундаменталистском подходе к исламу, а его деятельность на Ближнем Востоке направлена на пособничество терроризму. Исходя из этого, он стремится разжечь агрессию против Израиля, завести дружбу со всеми исламскими террористами, которые не бросают ему вызов напрямую, и занять главенствующее положение перед другими государствами мусульманского мира, в том числе Саудовской Аравией. Было бы глупо предположить, что его планы на Ирак не подпадают под ту же категорию, которая предполагает неприятие экономического и политического влияния Запада на Ближнем Востоке.
Текущие переговоры по ядерной программе Ирана ни капли не противоречат этому видению стратегии внешней политики Исламской Республики. Иран хочет избавиться от стопорящих его экономику международных санкций, не делая значительных уступок в ответ.
По команде своего Верховного лидера, иранские послы не пошли на компромисс ни но одному на центральных вопросов, связанных с обогащением урана и потенциальными долгосрочными обязательствами.
Возможность окончательного соглашения, или, по крайней мере, договора, который соотносится с первоначальной целью переговоров, поставленной Западом, теперь, видимо, очень далека. Как заявляет лидер иранской оппозиции, Марьям Раджави, «продолжение 12-летнего марафона с клерикальным режимом вместо проявления твердости и ужесточения санкций равносильно вхождению в тоннель, в конце которого нет ничего, кроме атомной бомбы».
Текущий статус этой сделки, вместе с совокупностью недавних событий в Иране, рисует очень неприятный, хотя и знакомый портрет Исламской Республики. И лишь крайняя наивность может подвигнуть человека упустить из виду особенности этого портрета. К сожалению, такая наивность в отношении Ирана столь же знакома, как и характер самого иранского правительства.
Этот характер не изменился, несмотря на пылкие надежды на обратное. Западные наблюдатели, в том числе члены администрации Обамы, были, очевидно, уверены, что избрание Хасана Роухани на пост президента в прошлом году будет означать кардинальные изменения в иранской политике. И с тех пор каждое скромное предложение о сотрудничестве считается доказательством этого предположения. По крайней мере, такого мнения придерживаются западные наблюдатели. Иранские граждане не могут позволить себе такую роскошь, как оптимизм: число казней при Роухани возросло (почти в 1,000 раз), началось наступление на журналистов, политических заключенных стало больше. Это объясняет, почему ядерные переговоры терпят неудачу, а иранское правительство не может быть доверенным партнером в борьбе против общего врага.
