Копы или солдаты?
По тому, как полиция вошла в дом – в шлеме и в масках, с оружием наготове и держа перед собой щиты, сбив дверь тараном и бросившись внутрь - вы могли бы подумать, что это рейд на вертеп вооруженных преступников. На самом деле, стражи порядка искали одежду и электронику на $1,000, якобы купленные с помощью украденной кредитки. Ничего не обнаружив, они арестовали двух человек, находившихся в доме, предъявив им не связанные с «визитом» обвинения.
Им едва удалось избежать трагедии. Услышав, как злоумышленники ломают дверь, сын домовладельца, инвалид, бывший военнослужащий, потянулся за пистолетом (на который у него есть разрешение). К счастью, он услышал, как полицейские назвали себя, и спрятал оружие в кобуру; в противном случае, «они бы, наверное, меня застрелили», говорит он. Его мать, Салли Принс, говорит, что она находилась в состоянии постоянного нервного напряжения.
Гэри Микулец, начальник полиции Анкени, Айова, который совершил рейд на дом семьи Принс, заявил, что арестованные подозреваемые «не были очень хорошими людьми». У одного было криминальное прошлое, которое включало три обвинения в нападении, хотя и более чем десятилетней давности, и во время ареста при нем были найдены нож и трубка для курения метамфетамина.
Нетрудно понять, почему полицейские предпочитают быть лучше вооруженными, чем люди, которых они должны арестовать. Они каждый день рискуют своими жизнями, и, по понятным причинам, хотят вернуться домой в целости и сохранности. Демонстрация силы может заставить подозреваемого подумать дважды прежде, чем потянуться к пистолету. «Тактика спецназа ориентирована на принуждение подозреваемого к сдаче», - говорит Билл Браттон, начальник полиции Нью-Йорка.
Но сторонники гражданских свобод, такие как Редли Балко, автор книги «Rise of the Warrior Cop», обеспокоены тем, что американские копы становятся слишком похожими на солдат. Команды SWAT (например, военизированные полицейские подразделения) изначально должны были иметь дело с бурными гражданскими волнениями и опасными для жизни ситуациями: перестрелки, спасение заложников, предъявление ордеров высокого риска, проникновение в забаррикадированные здания.
Питер Краска, профессор юриспруденции при Университете Восточного Кентукки, подсчитал, что в 1980 году команды спецназа были задействованы около 3,000 раз, но в настоящее время используются около 50,000 раз в год. В некоторых городах их посылают на рутинное патрулирование в районах с высоким уровнем преступности. В Балтиморе и Далласе с их помощью устраивали облавы на квартиры, где незаконно играли в покер. В 2010 году Нью-Хейвен, Коннектикут, направил спецназ в бар, где якобы продавали алкоголь несовершеннолетним. В том же году тяжеловооруженные полицейские проводили рейды в парикмахерских близ Орландо, штат Флорида; они говорили, что искали оружие и наркотики, но все закончилось арестом 34 человек за «занятие парикмахерским ремеслом без лицензии». Власти округа Марикопа, Аризона, направили спецназ в дом Хесуса Льоверы, который подозревался в организации петушиных боев. Полиция прикатила броневик во двор Ловеры и убила более 100 его птиц, а также собаку. По словам Краска, большинство случаев применения команд спецназа было не ответом на насильственные, угрожающие жизни преступления, а для вручения связанных с наркотиками ордеров.
По его оценкам, в конце 90-х годов 89% отделений полиции в американских городах населением свыше 50,000 человек имели команды спецназа – что почти в два раза превышает уровень середины 80-х. К 2007 году более 80% полицейских подразделений в городах с населением 25,000- 50,000 человек располагали подобными формированиями, по сравнению с 20% в середине 80-х годов (в Америке существует около 18,000 государственных и местных полицейский управлений, по сравнению с менее чем 100 в Великобритании).
Количество случаев применения спецназа продолжало расти, даже когда стал падать уровень насильственных преступлений. И хотя в последние годы уровень преступности в небольших американских городах увеличился, как пишет Питер Краска, рост числа команд SWAT в небольших городах определялся не потребностями, а страхом отстать от общей тенденции. Фред Леланд, лейтенант полиции в небольшом городке Уолпол, штат Массачусетс, говорит, что полицейские участки в таких городах, как его, часто инвестируют средства в комплекты тяжелого военного вооружения, потому что «хотят идти в ногу» с более крупными формированиями.
Суды благосклонны к рейдам спецназа. Они часто подписывают ордера «без стука», которые разрешают полиции врываться в дома, не объявляя себя. Это раньше считалось конституционно сомнительным. Однако Верховный суд постановил, что полиция может войти в дом без стука, если у них есть «обоснованные подозрения», что объявлять о своем присутствии может быть опасно, или подозреваемый успеет уничтожить доказательства (например, смыть наркотики в унитаз).
Зачастую рейды «без стука» происходят ночью, в сопровождении светошумовых гранат, предназначенных для того, чтобы временно ослепить, оглушить и сбить с толку подозреваемых. Все может пойти не по плану: Балко нашел более 50 примеров, когда невинные граждане погибали в результате неудачных рейдов SWAT. Офицеры, нервничая, могут выстрелить, не имея необходимости, или по случайности. В 2011 году Юри Стэмпс, отчим подозреваемого в продаже наркотиков, но сам непричастный к преступлениям, был убит, лежа лицом вниз на полу, когда один из спецназовцев споткнулся, в результате чего его пистолет случайно выстрелил.
Домовладельцы, услышав, как ломают дверь, иногда тянутся к оружию. В 2006 году Кэтрин Джонстон, 92-летняя женщина из Атланты, приняла полицейских за грабителей и выстрелила из своего старого пистолета. Те выстрелили в нее пять раз, убив ее, затем подбросили в ее дом марихуану. Позже выяснилось, что они фальсифицировали информацию, используемую для получения ордера «без стука».
Большие деньги на большие пушки
Федеральные власти – сначала ведущие войну с наркотиками, затем - с террором - оплатили большую часть тяжелого вооружения, используемого спецназом. В 2002-2011 годах Департамент внутренней безопасности выделил 35 миллиардов долларов в виде грантов государственным и местным полицейским управлениям. Кроме того, Пентагон предлагает излишки военного вооружения отделениям полиции. По словам Балко, к 2005 году Пентагон совершил такую передачу более 17 тысячам сотрудников правоохранительных органов.
Эти программы дают полицейским нужную защитную амуницию - бронежилеты и шлемы. Но трудно понять, почему Фарго, Северная Дакота - городу, где в среднем происходит менее 2 убийств в год - нужен бронетранспортер с вращающейся башней. Кин, небольшой городок в Нью-Гемпшире, где произошло три убийства в период с 1999 по 2012 год, потратил почти $286,000 на бронетранспортер, известный как «BearCat». Начальник местной полиции сказал, что он будет использоваться для патрулирования во время празднования Хэллоуина. Опросы показывают: 58% американцев считают, что использование беспилотников, военного оружия и бронетехники полицией зашло «слишком далеко».
По причине юридической лазейки, рейды SWAT могут быть прибыльными. Правила гражданской конфискации разрешают полиции захватить все, что они могут правдоподобно описать как представляющее собой доходы от преступления. Для многих полицейских отделений, конфискованное представляет собой большую надбавку к бюджету. В 1986 году, в первый год своей работы, фонд активов федеральной конфискации составлял $93,7 млн. К 2012 году он разросся до почти 6 миллиардов долларов.
Балко утверждает, что законы о конфискации являются «несправедливыми на самом базовом уровне». Они «касаются людей с низкими доходами» и дают полиции ложные стимулы сосредоточиться на преступлениях, связанных с наркотиками, которые «сулят потенциальную отдачу», а не на расследовании изнасилований и убийств, которые выгоды не приносят.
Конечно, спецназ нужен, но явно не для того, чтобы выдавать ордера подозреваемым в ненасильственных преступлениях, разводить по углам игроков в покер или патрулировать город в Хэллоуин.
