Президентство Дональда Трампа - американский феномен, но в то же самое время не исключительно американский.

С точки зрения логики, подъем правого популиста с авторитарными инстинктами можно объяснить избыточностью американских тенденций, от долговременной эволюции Республиканской партии до влияния Fox News и консервативных радиопередач. Но эти события не происходят изолированно. Нечто подобное наблюдается в странах по всему миру - в России, Индии, Турции и по всей Европе.

Пару месяцев назад, после выборов в Нидерландах и Франции, в которых потерпели поражение антилиберальные партии, можно было поверить, что популистская волна отступила. Но сейчас все иначе. Эти неудачи теперь кажутся временной передышкой в гораздо более масштабном сдвиге от централистского либерализма, который с 1989 года и до недавнего времени беспрерывно господствовал в Европе.

Венгрия и Польша уже находятся во власти антилиберальных популистов (а еще Словакия, Македония, Хорватия, Сербия и Греция). На прошедших недавно выборах в Германии крайне правая популистская партия (Альтернатива для Германии) сумела занять третье место, набрав 12,6% голосов. Впервые после окончания Второй мировой войны подобная партия получила места в законодательном органе.

И вот на выборах в воскресенье австрийский электорат отдал победу правоцентристской Народной партии, возглавляемой 31-летним популистом Себастьяном Курцем, а второе место досталось правой Партии Свободы. Между тем, левоцентристская Социал-демократическая партия заняла третье место. Это всего лишь последний пример электорального краха левоцентризма в Европе.

Результаты австрийского голосования, вероятно, повторятся позже на этой неделе в Чешской Республике, где выступающие против истеблишмента партии вот-вот получат большинство голосов, и чей главный кандидат на пост премьер-министра, Андрей Бабиш, представляет из себя нечто среднее между Трампом и Сильвио Берлускони. Добавьте победу Бабиша к недавним популистским достижениям в Германии, Польше, Венгрии и Австрии, и у вас получится ясная и зловещая картина.

В последний раз, когда европейские электоральные тенденции были столь категорически антилиберальными, в 20-е и 30-е годы, весь континент был объят смутой. Но межвоенные годы от настоящего момента отличает два важных факта.

Во-первых, радикализм политических движений, которые распространились по всей Европе после Первой мировой войны, был вызван глобальным экономическим крахом. Сегодняшняя ситуация намного менее остра. Многие экономики стагнируют, но отсутствие гиперинфляции не позволяет последствиям быть слишком губительными. Это не мешает жителям этих стран тяготеть к правой популистской риторике.

И это подводит нас ко второму отличию межвоенной эры от современного этапа. Восемьдесят лет назад антилиберальные партии выдвинули всеобъемлющие идеологии, обещавшие объединить разрозненные нации вокруг общей цели. Сегодняшние популисты используют противоположный подход, с помощью соцмедиа и других технологий сея вражду среди либералов.

Это один из отличительных признаков путинского популизма, и в ближайшие годы мы, скорее всего, увидим его во всем западном мире. Когда никто не может точно сказать, что истинно и что ложь, политические лидеры получают полную свободу.

В мире правого популизма, пытающегося разнестись по всем Соединенным Штатам и ​​ Европе, политика, развлечения, национальная гордость, горечь, ненависть и непрерывный вихрь распространяемых через Интернет слухов и лжи сойдутся воедино, чтобы пошатнуть идеалы хорошего правительства и защитить наших лидеров от общественного контроля и надзора.

Добро пожаловать в постлиберальный мир.