Два солнца стынут, — о Господи, пощади! —

Одно — на небе, другое — в моей груди.

Как эти солнца, — прощу ли себе сама? —

Как эти солнца сводили меня с ума!

И оба стынут — не больно от их лучей!

И то остынет первым, что горячей.

(Марина Цветаева)

31 марта перестало биться сердце моей дорогой мамы, любимой бабушки, дорогого друга многим, ментора и наставника, ученого с мировым именем Татьяны Владимировны Шулькиной.

Татьяна Боровская родилась 16 июля 1934 года в Ленинграде в семье ученых биологов. Выросла она без отца. Её отец, В.М. Боровский, был арестован в 1937 году. Он был обвинен в том, что призывал казахов отделиться от советской власти. После ареста руководителя их научная группа распалась, и Танина мать, Елизавета Боровская, стала школьной учительницей географии. Выросшая в образованной семье, свободно владеющая тремя европейскими языками, хорошо знакомая с мировой литературой, она на своих уроках буквально завораживала учеников рассказами о необыкновенных странах и путешествиях. 

Раз в месяц она пропускала работу, так как всю ночь и весь день стояла в очереди в «Кресты». Это хорошо известная и памятная ленинградцам краснокирпичная тюрьма, описанная Анной Ахматовой в её незабываемой поэме «Реквием». Татьяна с детства всю жизнь помнила обыск НКВД у них в комнате после ареста отца и то единственное свидание с ним в тюрьме, разрешённое перед высылкой его в неизвестное никуда. Когда началась война, маленькая Таня вместе с матерью, сопровождавшей эшелон школьников, эвакуировалась в Сибирь. Несмотря на недоброжелательность местных жителей к чужакам, голод и эпидемии в далекой Сибири, все дети выжили.

Вернувшись в Ленинград, Таня окончила школу в 1952 году с золотой медалью. В это время институты теоретически принимали обладателей золотой медали без экзаменов. Но не в ее случае. Это было печально известное время дела «врачей-вредителей». Подав документы в Ленинградский университет на факультет биологии, она узнала, что для поступления необходимо прыгнуть с вышки в бассейне. Преодолевая ужас, она прыгнула, но это не помогло. В университет ее все равно не взяли, и она поступила в Ленинградскую сельскохозяйственную академию.

Тем же летом 1952 года она встретила мальчика с похожей судьбой. Победитель олимпиад по математике и физике, блестящий ученик и тоже обладатель золотой медали получил отказ в ЛЭТИ. Его звали Юра Шулькин. Ему удалось попасть по дополнительному набору в ЛИСИ. Они поженились с Таней перед окончанием институтов 17 марта 1957 года, а 9 марта 1962 года у них родилась дочь Катя. Ленинградский университет они всё же закончили, но уже после смерти Сталина, работая профессионально. 

Будучи студенткой, Таня поехала на практику в Алма-Ату. Позже она вспоминала, что сидела в пустом помещении, где ей нужно было делать измерения, и вдруг увидела мужчину очень похожего на неё. Он подошёл и сказал: «Ты Таня. Я твой отец». Оказывается, он выжил и даже работал в заключении. Хорошо известно, как заключённые учёные работали при Сталине. Таниного отца использовали в Казахстане как специалиста по почвам Средней Азии. Впоследствии В. М. Боровский стал академиком КазССР, директором института почвоведения в Алма-Ате. В семью он не вернулся - женился в ссылке. Елизавета никогда больше замуж не вышла несмотря то, что была красавицей. Жила вместе с Таней, Юрой и Катей.

Таня работала научным сотрудником в Ботаническом Институте Академии Наук им. Комарова, Юра занимался исследованиями и преподавал в ЛИИЖТ. Таня ездила в ботанические экспедиции по несколько раз в год, ходила по горам с группой ботаников из разных мест. А одну экспедицию организовала с семьей, с мужем и дочкой. Жили на территории заповедника в Тебердe в доме ботаника, уехавшего в свою экспедицию. Было страшновато среди диких зверей одним в доме, но Татьяна была «привычная». Однажды на Курильских островах им - двум молодым женщинам - для ночлега нашлась только комната в избе, где лежали мешки, брошенные там зоологами. Утром выяснилось, что мешки были наполнены змеями, которых зоологи накануне собрали. Таня панически боялась змей и этот опыт вспоминала с содроганием.

В 1979 году вся семья решила эмигрировать из СССР. Потребовалось скоординировать 4 вызова: для Тани с мужем и сестры мужа с семьей. Произошёл сбой - вторжение СССР в Афганистан, отъезд сорвался. При Андропове Юрий проходил по делу КГБ о чтении литературы, опубликованной за пределами СССР. Последствия могли быть тяжёлыми. К счастью, приход к власти Горбачева освободил политзаключённых, и дело было закрыто.

Татьяна была единственной женщиной за всю историю института, защитившей докторскую диссертацию в возрасте до 50 лет, но еврейское происхождение, репрессированный отец и категорическое несогласие вступать в КПСС не способствовали «успеху» в СССР. К тому же в 1988 году дочь Катя бросила законченную диссертацию и работу в Институте Физики Академии Наук СССР и уехала по израильской визе. 

Таня, Юра и Елизавета приехали к Кате в Чикаго осенью 1991 года. Таниному внуку Абраму, родившемуся в Эванстоне, тогда был год. Как только новость о том, что Татьяна Шулькина покинула пределы СССР, распространилась среди ученых-ботаников, стали поступать предложения. Место научного сотрудника в Кембридже, Kew Garden, но она отказывала всем. Она же приехала к дочери и внуку. Она хотела работать в Чикаго.

Несмотря на титанические усилия, работы в Чикагском ботаническом саду для неё не нашлось. Самая близкая работа была в городе Сант-Луис. В возрасте 60 лет она едет туда. Так началась новая страница ее жизни. Сначала одиночество было тяжелым бременем. Немного спустя она встречает прекрасных людей, которые стали ее дорогими друзьями до конца жизни.

Работая в Missouri Botanical Garden, она пробивает гранты для ученых Кавказа, ведёт конференции и собирает вместе ботаников США, Грузии, Армении, Турции и Азербайджана. Неоднократно путешествует на Кавказ, при этом несмотря на преклонный возраст выбирает себе самый неудобный перелёт, чтобы экономить деньги гранта, которые так нужны ученым в Грузии. Она проработала до 80 лет, дольше всех в Институте Ботанического Сада города Ст. Луиса. На пенсию вернулась в Чикаго. Но даже будучи пенсионером, она продолжала писать и издавать и научные книги, и популярные книги о лекарственных растениях.

Последнее лето ее жизни были омрачено ужасом эпидемии. «Так ждала лета, - говорила она, - а парк на озере городские власти закрыли». Драконовские порядки отняли последую радость - доехать до озера и посмотреть на воду. Один раз все же добралась до парка на озере Мичиган в Эванстоне. Мимо них с подругой проходила демонстрация. Две молодые девушки отделились от демонстрации и подошли к скамейке, на которой сидели две пожилые женщины. «Можно попить вашей воды?»- спросили девушки, Татьяна протянула им бутылку с водой. У девушек в руках был плакат с портретом Троцкого. Таня спросила: «А что это за плакат у вас такой?»     «Это друг Берни Сандерса», - ответили девушки.

Татьяна Владимировна Шулькина ушла из жизни 31 марта 2021. Остались незаконченные дела, рукопись новой недописанной книги, незаконченные разговоры с дочерью и ее семьей, свадьба внука, отложенная на год из-за эпидемии, любящие и любимые люди, которые всегда будут ее помнить как незаурядного, милого, доброго и верного друга. Многим ее будет не хватать. 

Катя Шулькина (Goldenberg)