Пусть новости и комментарии сосредоточены на крутых виражах президентской гонки и сдвигах в опросах, но на самом деле, начиная с середины 90-х годов, американские избиратели стали гораздо менее открытыми для агитации с противоположной стороны, чем это было раньше.
Вот почему мы можем говорить о «красных штатах» и «синих штатах» и акцентировать внимание на ситуации в нескольких колеблющихся регионах.
Исход выборов не предопределен, но все движение происходит в относительно узком диапазоне.
Что такого произошло между 1992 и 1996 годами, что сделало президентские кампании более стабильными? Выборы кандидатов как для президентских выборов, так и выборов в конгресс стали более предсказуемыми за счёт того, что народный выбор и выбор национальных конгрессов партий пришли в тесную взаимосвязь, отличаясь в среднем лишь на 2,9%.
Если раньше была некоторая правда в изречении, что «вся политика локальна», как лихо выразился Тип О'Нил, демократический спикер Палаты представителей с 1977 по 1987 год, то сегодня вся политика национальна. И так было начиная с 1994 года, когда республиканцы с помощью национальной платформы «Контракт с Америкой» вывели во власть Ньюта Гингрича.
Трансформация политических программ партий и инновационные технологии в СМИ способствовали тому, что политика стала национальной, особенно среди республиканцев. Произошла кластеризация политических единомышленников в одних и тех же сообществах.
Географическая политическая поляризация приводит к созданию неконкурентных регионов и делает любые выборы предсказуемыми. Упрочение географии политических пристрастий объясняет, почему термины «красные штаты» и «синие штаты» приобретают всё больший смысл.
Начиная с 2000 года, только Вирджиния и Колорадо осуществили дрейф от «в большей степени республиканский» до «в большей степени демократический штат». Миссури совершил дрейф в противоположном направлении. В остальных штатах голосование стабильно.
Закономерности географии политических пристрастий отражают коэффициент корреляции, который отражает превышение среднего показателя политических пристрастий в конкретном штате.
Коэффициент корреляции не влияет на колебания предпочтений в национальном масштабе. Не так значимо, если в «демократическом» штате кандидат от демократов получит дополнительные 10%. Значение имеет только переход штата в противоположный лагерь.
Максимальное значение коэффициента корреляции составляет +1.00. Корреляция нулевая, если в голосовании по штатам в разные годы нет никакой разницы. В 1992 году за Билла Клинтона голосовали 32 штата. В 1988 году за Майкла Дукакиса – всего 10. Коэффициент корреляции составил +0.9. В отличие от этого, корреляция результатов голосования на выборах 1960 и 1964 годов составила -0,03.
В последние годы выборы показывают очень незначительные изменения в голосовании. По состоянию на начало сентября, предвыборные предпочтения избирателей по штатам между Дональдом Трампом и Хиллари Клинтон почти точная копия гонки Ромни – Обама с соотношением +0.93. Несмотря на радикальный характер кандидатуры Трампа, его поддержка идентична голосованию за Джорджа Буша, Джона Маккейна и Митта Ромни.
Неважно, кто победит на президентских выборах, поляризация останется и после ноября. Но трещина, возникшая между лидерами республиканской партии и простыми избирателями, открывает возможности для сюрпризов, которые мы можем увидеть уже в 2018 году.
Информационная служба 7days.us
