Конфликт президента с Сенатом по поводу ведущихся администрацией Обамы переговоров с Ираном перерос в конституционный кризис.
Ни один объективный комментатор не высказывает сомнений в том, что соглашение с Ираном, к которому стремится президент Обама, неизбежно приведет к созданию ядерного оружия этой откровенно враждебной Америке и Израилю страной, и как следствие - к ядерной гонке на всем Ближнем Востоке.
Об этом предупреждают и лидеры ряда ближневосточных стран, в частности, Саудовской Аравии и Эмиратов, которые ощущают себя совершенно беззащитными перед угрозой ядерного Ирана. Они уже хорошо поняли, на примере других бывших или мнимых союзников Америки, что ожидать защиты от бывшей сверхдержавы им не стоит.
В ближайшей перспективе обсуждаемое соглашение будет означать частичное снятие анти-иранских санкций, которое избавит иранское руководство от экономического давления - единственного, что хоть как-то сдерживало наглость руководства Исламской Республики и его пренебрежение международными требованиями.
Это достаточно угрожающая ситуация, не только оправдывающая возражения конгрессменов и сенаторов, но и требующая от них использования всех правовых мер, предоставляемых им Конституцией. Даже если бы это был первый конфликт президента с законодателями. Однако, как мы знаем после шести лет президентства Обамы, это далеко не первый случай, когда президент пытается обойти Конгресс и навязать американцам свое решение без одобрения представителей народа. Неслучайно правление Обамы называют «имперским»: при этом имеется в виду, что он правит так, как если бы Конституции не было вовсе. Во всяком случае, он делает все возможное, чтобы игнорировать предписанные ею рамки принятия законов и заключения международных соглашений, действуя как абсолютный монарх.
Делает он это не по незнанию законов - в конце концов, худо-бедно, он преподавал (во всяком случае, он утверждает, что преподавал) конституционное право. А Конституция Америки, тщательно и скрупулезно продуманная Отцами-основателями, предписывает, что Президенту предоставлено право на ведение переговоров и формальное заключение международных соглашений, которые после их подписания должны быть одобрены двумя третями состава Сената. Это было резким отходом отвоевавших свою независимость колоний от британской монархической системы, при которой король мог заключать соглашения единолично. Хорошо продуманная Конституция сделала Сенат партнером президента в процессе заключения соглашений с другими странами. А в тех случаях, когда речь идет еще и о выделении средств для финансирования соглашения, то в принятии решения участвует уже весь Конгресс - обе его палаты.
Обама с первых дней своего правления дал понять, что конституционные ограничения ему не по душе, и на протяжении шести лет своего правления неоднократно делал шаги, направленные на то, чтобы доказать неограниченность своей власти.
Сейчас, когда Конгресс восстал против крайне опасного соглашения, которое президент намерен подписать, несмотря на все предупреждения экспертов, Обама решился на шаг, практически не только перечеркивающий власть Конгресса и предписания Конституции, но и ставящий иностранный политический орган над Конгрессом в ситуации, четко оговоренной Конституцией. Он решил обратиться за поддержкой в Совет Безопасности ООН, который может принять решение об отмене анти-иранских санкций. Если это решение будет принято в СБ ООН, то Конгрессу будет значительно труднее сорвать подписанное Обамой соглашение.
По сути, президент объявил войну Конгрессу в ответ на беспрецедентный шаг 47 сенаторов. Как известно, 47 из 54 сенаторов-республиканцев подписали 9 марта открытое письмо иранскому руководству, в котором разъяснили аятоллам, что в США не авторитарный режим, и что подписанное президентом соглашение подлежит еще обсуждению Сената и ратификации двумя третями голосов. Кроме того, говорится в письме, правление Обамы закончится через неполных два года, а следующий президент может пересмотреть вредное для Америки соглашение.
Это письмо вывело из себя Обаму и его приверженцев, некоторые из которых договорились даже до того, что подписавшим письмо сенаторам следует предъявить уголовные обвинения в нарушении закона, запрещающего несанкционированным лицам переговоры с иностранными представителями.
Чтобы затруднить для сенаторов принятие решения об усилении санкций против Ирана, Обама и предпринял обращение в СБ ООН.
Однако не только республиканцы, но и некоторые демократы в Конгрессе настаивают на том, что соглашение относительно иранской ядерной программы - это договор, который не может быть подписан президентом без одобрения Сената. Лидеры республиканцев угрожают сохранить американские санкции, если им не будет предоставлено право выставить соглашение с Ираном на голосование.
Если само по себе соглашение с Ираном, подписанное президентом, не будет юридически обязывающим документом - то есть будущие президенты смогут решить его не придерживаться, - то резолюция СБ относительно ядерного соглашения с Ираном будет юридически обязывающим документом. Так, во всяком случае, утверждают западные дипломаты.
Ввиду этой угрозы, сенаторы пригрозили применением еще одного имеющегося в их руках оружия. Речь идет о финансировании ООН, которая не только находится на американской земле, занимая немалую территорию в самом дорогостоящем районе Нью-Йорка, но и бюджет которой состоит в значительной степени из денег, вынимаемых из кармана американских налогоплательщиков. В Америке не раз уже поднимался вопрос, а для чего, собственно, Америка содержит эту подрывную организацию, состоящую преимущественно из стран, настроенных враждебно по отношению к гостеприимным хозяевам. Сейчас сенаторы вспомнили об этом и пригрозили, что если СБ ООН примет решение об отмене санкций против Ирана, то Конгресс примет решение об отмене финансирования ООН.
Эту угрозу озвучил в четверг 12 марта в своем выступлении на телеканале Fox один из подписантов письма, сенатор Грэм. Он сказал, что подписал письмо лишь после того, как президент Обама во всеуслышание заявил, что наложит вето на любой законопроект, требующий одобрения Конгресса для снятия санкций с Ирана.
«Это очень важный вопрос, - сказал сенатор Грэм. - Когда президент заявил Сенату и Палате представителей, что наложит вето на любую попытку рассмотреть это соглашение и поставить на голосование вопрос о снятии нами введенных нами же санкций, - тогда это превратилось в имперское президентство».
Роб Нательсон, эксперт по вопросам конституционного права, один из крупнейших и самых авторитетных американских правоведов, на мнение которого лишь за последние два года 16 раз ссылались члены Верховного суда США, пишет в связи с возникшим кризисом:
«В соответствии с нашей Конституцией, президент - это «управляющий партнер» в процессе заключения договора. Ему предоставлено право вести переговоры и формально заключать соглашение. Но Основатели тщательно взвесили решение ввести требование об одобрении двумя третями Сената. ... Президент Обама дал понять, что он планирует обойти Сенат. С точки зрения Ирана, это не выглядело проблемой, поскольку, как отметил иранский министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф, американцы иногда принимают президентские договоры без одобрения Сената.
Однако правильное понимание Конституции очень ограничивает власть президента связывать США обязательствами, принятыми одной лишь исполнительной властью. От иранцев едва ли можно ожидать понимания нюансов Американской Конституции и юридической истории. Это еще раз подчеркивает высказанное Зарифом предположение, что соглашение, подписанное одним лишь Обамой, будет означать американское «обязательство». Зариф ошибается, конечно; страна не является связанной соглашением, когда вторая сторона знала, что предполагаемый агент, подписавший соглашение, на самом деле не имел права это делать. В данных обстоятельствах Иран мог бы предположить, что Президент мог связать США соглашением, если бы Сенат или хотя бы значительная часть сенаторов не подняли свой голос. Без этого Иран мог бы, в некоторой степени справедливо, обвинить США в нарушении международного договора, откажись США соблюдать соглашение между Ираном и администрацией Обамы. Однако в результате письма сенаторов Иран формально предупрежден относительно истинного положения вещей».
На этом основании Нельсон считает письмо сенаторов не только оправданной, но и очень своевременной мерой.
