Десять лет назад Питер Турчин, ученый из Университета Коннектикута, сделал потрясающее предсказание в журнале Nature. «Следующее десятилетие, скорее всего, будет периодом растущей нестабильности в США и Западной Европе», - утверждал он, указывая отчасти на «появление слишком большого количества молодых выпускников с высшим образованием». Последующий всплеск популизма в Европе, неожиданное голосование в 2016 году за Брексит, а затем и за президента Дональда Трампа в Америке, а также волна протестов от «желтых жилетов» до Black Lives Matter, сделали Турчина чем-то вроде знаменитости в определенных кругах и вызвали у экономистов интерес к дисциплине «клиодинамика», которая использует математику для моделирования исторических изменений. Акцент Турчина на «перепроизводстве элит» поднимает неудобные вопросы, но в то же время преподносит полезные уроки в области политики.
Как говорит Турчин, еще в Древнем Риме и имперском Китае общества переходили от периодов политической стабильности к нестабильности, часто с интервалом в 50 лет. Рассмотрим Америку. Каждый политический эксперт знает, что Конгресс зашел в тупик, демократы и республиканцы не желают идти на компромисс друг с другом. Мало кто знает, что ситуация также сильно была поляризована примерно в 1900 году, прежде чем в середине 20-го века акцент сместился в сторону сотрудничества.
Что вызывает эти смещения от спокойствия к хаосу? Турчин рассматривает общества как большие, сложные системы, которые подчиняются определенным закономерностям, если не законам. Это совершенно иной подход по сравнению с большей частью академической истории, в которой предпочтение отдается мелкомасштабным, микрокосмическим исследованиям, утверждает Нил Фергюсон из Стэнфордского университета. В статье, опубликованной в этом году, Турчин (вместе с Андреем Коротаевым из Высшей школы экономики в России) рассматривает прогноз нестабильности, сделанный им в 2010 году. Его прогнозная модель содержит много элементов, но, как и Карл Маркс, Турчин, похоже, считает, что «история всего существовавшего до сих пор общества - это история классовой борьбы». Там, где Маркс сосредоточился на пролетариате, Турчин, однако, больше интересуется элитой - и тем, как ее члены борются друг против друга.
Кто считается элитой, и как проявляется конкуренция, варьируется от места к месту; одним из примеров может служить большое количество высокообразованных людей по отношению к количеству государственных учреждений (и, следовательно, рабочих мест). Но борьба, скорее всего, начинается при увеличении экономического неравенства. Преимущества нахождения на вершине тогда особенно выгодны, как с точки зрения приобретения власти и политического влияния, так и с точки зрения тех, кто этих преимуществ не получил - они острее ощущают свою потерю. Чувство обиды особенно сильно среди людей, воспитанных на убежденности в том, что они должны быть частью элиты. Хуже того, общества, как правило, производят все больше потенциальных элит, отчасти потому, что доступ к образованию имеет тенденцию улучшаться с течением времени. Турчин видит во всем этом предпосылки для появления политического хаоса. Смелые, образованные люди бунтуют, борясь за политическую и экономическую власть. Элиты перестают сотрудничать, появляются контрэлиты, нарушается порядок.
Несомненно, этот аргумент сглаживает исторические нюансы. Однако сосредоточение внимания на недовольных элитах - неплохой способ понимания политической нестабильности. Историк Хью Тревор-Ропер отметил, что «социальные кризисы вызваны не явным противопоставлением взаимоисключающих интересов, а перетягиванием каната противоположных интересов в рамках одной группы». Французская революция была, прежде всего, не продуктом страданий, а борьбой между недостаточно образованным классом и наследственными землевладельцами. Историки считают, что «проблема избытка образованных людей» внесла свой вклад в европейские революции 1848 года. Турчин полагает, что, хотя рабство было непосредственной причиной гражданской войны в Америке, более фундаментальной причиной было возмущение со стороны восходящих к власти северных капиталистов по отношению к закостеневшим в своих взглядах южанам.
Перепроизводство элит также может помочь объяснить неудовлетворенность, охватывающую богатый мир в последнее время. Молодому человеку становится чрезвычайно трудно достичь элитного статуса, даже если он много работает и учится в лучшем университете. Цены на жилье настолько высоки, что только у наследников недвижимости есть шанс достичь уровня условий жизни своих родителей. Власть нескольких «суперзвездных» фирм означает, что вокруг мало поистине престижных вакансий. Турчин считает, что каждый год Америка производит около 25,000 «лишних» юристов. Более 30% британских выпускников «чересчур образованны» относительно работы, которой они занимаются.
Все это в какой-то степени объясняет, как представляется, загадочную тенденцию: почему, казалось бы, обеспеченных людей тянет к радикализму. При Джереми Корбине Британская лейбористская партия привлекала больше людей из богатого среднего и среднего класса, чем раньше, даже по мере того, как она уходила дальше от Тори; ее лидерство среди недавних выпускников было очевидным. Популярность Джо Байдена в сравнении с Берни Сандерсом в опросах общественного мнения во время праймериз Демократической партии была гораздо меньше среди американцев с высшим образованием, чем среди тех, кто не окончил среднюю школу.
Теории Турчина предсказывают, что политические толчки в конце концов утихнут. «Рано или поздно большинство людей начинает тосковать по стабильности и прекращению противостояния», - утверждает он. Уже сейчас данные показывают, что поддержка как левых, так и правых популистских партий в Европе ослабевает.
Еще один вариант для тех, кто хочет избежать нестабильности, - это сократить количество претендующих на попадание в элиту. Борис Джонсон, премьер-министр Великобритании, настаивает на улучшении профессионального образования, заявляя, что «мы должны признать, что значительное и растущее меньшинство молодых людей уходят из университета и работают по специальности, не связанной с получением высшего образования».
Однако просвещенные элиты могут более эффективно предотвращать возникновение политической нестабильности. В начале 20-го века американские реформаторы повысили налоги на наследство, чтобы предотвратить появление наследственной аристократии, и занялись массивным антитрестовским законодательством. Модернизация систем городского планирования может снизить стоимость жилья, а дерегулирование рынков труда поможет создать хорошие рабочие места для «избыточных» элит. Проведенный Турчиным анализ структурных сил, управляющих обществами, - интересное объяснение политических волнений. Однако клиодинамика не обязательно должна стать неизбежностью.
