Есть в Юрмале небольшой музей в дюнах — «Рыбацкая деревня», куда свозят артефакты, связанные с жизнью и работой латвийских рыбаков. Бомбы и мины тоже попали в экспозицию — войны не щадили эти места. У каждого экспоната таблички: моторы сделаны в Германии и Англии, якоря выплавлены местными мастерами, боевые снаряды — из царской России и СССР. Помню, меня это неприятно кольнуло. Ну почему если что-то сделано в России — так чаще всего средства для убийства?
Не знаю, бывал ли в этом музее Игорь Малашенко, недавно трагически ушедший из жизни, — он последние годы много времени проводил в Юрмале. Но именно об этих российских минах я вспомнила, когда читала панегирики и рассуждения о том, каким блестящим и профессиональным был созданный Малашенко в 1990-х телеканал НТВ.
Это действительно так. Все тогда смотрели НТВ. После затхлой советской пропаганды новое телевидение — с «Итогами» Евгения Киселева, «Сегодня» Татьяны Митковой, «Намедни» Леонида Парфенова, «Куклами» Виктора Шендеровича и другими молодыми, яркими талантливыми журналистами — казалось окном в прекрасный мир, который будет построен на останках СССР.
Правда, первой жертвой этой телереволюции стал образовательный канал «Российские университеты» — именно на его частоте указом президента Бориса Ельцина начал вещать НТВ. Упреки в том, что как-то некомильфо строить свободное телевидение, выбрасывая за борт коллег, которые вели не пропагандистские, а просветительские передачи, отбивались легко. «Покажите мне хоть одного человека, который выучил язык на вашем канале, — шумел тогда Дмитрий Дибров. — Вот у нас будут настоящие образовательные программы!»
Но время требовало политических форматов. Шли военные действия в Чечне, да и в стране было неспокойно. Приближались выборы президента, а рейтинг Бориса Ельцина, к тому времени уже тяжело больного, стремительно летел вниз. В 1995 году гендиректор НТВ Игорь Малашенко вошел в ельцинский предвыборный штаб, а телеканал стал главным оружием в борьбе с коммунистами. И, как оказалось, оружием очень эффективным.
Позже, когда Ельцин сказал «я устал, я ухожу» и представил народу своего преемника, который не устает руководить страной вот уже почти 20 лет, Малашенко в интервью «Коммерсанту» пытался объяснить, почему, с его точки зрения, агитировать за Ельцина было правильно, а за Путина — нет.
На реплику журналиста Натальи Геворкян «вы занимались ровно той же агитацией и пропагандой, которая сегодня вызывает у вас раздражение…», он ответил: «Есть большая разница. Я говорю, что Путин сегодня — «черный ящик», а Ельцина в 96-м мы так хорошо знали. Альтернатива ему была одна — Зюганов. И я совершенно искренне говорил и повторяю: для меня тогда уже сильно болевший Ельцин был много лучше, чем совершенно здоровый Зюганов… Кстати, напомню, что вне зависимости от того, в чьем предвыборном штабе я работал, Зюганов получал на НТВ тот объем эфирного времени, на который вправе был рассчитывать как кандидат в президенты. В 96-м, на мой взгляд, еще соблюдались профессиональные правила игры. Многое из того, что делается в российской политике и в российских СМИ сегодня, неприлично. Форма очень важна, иначе не существовало бы понятие «приличие».
Так думали тогда многие. Пусть мы подыграем «своему» — но ведь это не для себя, а для счастья всей страны. Суверенная демократия родилась не в кабинете Суркова, а в мозгах людей, которые искренне хотели построить свободную демократическую страну, однако опасались, что народ еще не созрел и его надо вразумить. Ну, или напугать. Что, собственно, и называется пропагандой, в какой бы талантливой форме она ни преподносилась.
Когда вскоре после инаугурации Путина НТВ разгромили, его журналисты, кумиры миллионов, недоумевали: почему народ не вышел на улицы, чтобы защитить первое в стране свободное телевидение? Сегодня, когда бывшие звезды НТВ трудоустроены на самых разных федеральных телеканалах, а некоторые и вовсе стали «лучшими учениками» российской пропагандистской школы, ответ на этот вопрос, думаю, ясен. Хрен оказался не слаще редьки. Сразу оговорюсь — это не относится к людям, которые после развала НТВ ушли из профессии или стали сами себе телеканалом, как, к примеру, Леонид Парфенов.
Есть такое философское понятие — «ирония истории». «Люди, хвалившиеся тем, что сделали революцию, всегда убеждались на другой день, что они не знали, что делали, что сделанная революция совсем не похожа на ту, которую они хотели сделать», — объяснял этот термин Энгельс.
Создатели НТВ тоже стали жертвами этой самой «иронии истории». Именно они наглядно показали сменщику Ельцина, какое опасное и эффективное оружие — телевидение. Ну, а то, что форма изменилась и сегодня вместо остроумных «Кукол», искрометных «Намедни» или умных «Итогов» в эфир выходит ведущий с ведром шоколадного «дерьма», — это уже детали. Как и то, в какой передаче это происходит. Мина, заложенная под «независимое» телевидение в 1996 году, взорвалась на всех телеканалах страны.
И, в том числе, смертельно ранила Игоря Малашенко. Каковы бы ни были причины, заставившие его уйти из жизни, тот факт, что этот умный, образованный и очень талантливый человек оказался не у дел в родной стране, вряд ли добавлял ему оптимизма.
Виктория Волошина
