В феврале 2018 года жители российского города Асбест с удивлением узнали, что несколько их земляков погибли в Хашаме, на востоке Сирии, в 4,000 километрах от дома. Когда Максим Бородин, звездный репортер газеты «Новый день», прибыл в Асбест, их смерть еще была окутана тайной. Асбест находится в Свердловской области и известен в основном своими асбестовыми заводами, но после распада Советского Союза население этого промышленного поселка сильно пострадало. Жители потеряли работу, и, чтобы прокормить свои семьи, они все чаще нанимались в частную охрану - сектор, который рос с начала 90-х благодаря сопутствующим рискам ведения бизнеса в зарождающейся рыночной экономике России.
Бородин был полон решимости выяснить, что эти люди делали в Сирии и как они погибли. Он взял интервью у родственников и командиров погибших и присутствовал на тайных похоронах. Его статья вызвала национальный скандал и привлекла внимание к теме, которую российское правительство хотело замолчать: использование частных военных компаний (ЧВК) для достижения внешнеполитических целей Кремля, обеспечения и защиты бизнес-интересов клептократов, владеющих самыми прибыльными ресурсами России. Эта статья стала последней для Бородина.
12 апреля 2018 года его нашли без сознания, с тяжелыми травмами в его родном городе Екатеринбурге. По данным полиции, Бородин вышел покурить и «упал» с балкона. За день до этого он связался с другом и рассказал ему, что заметил вооруженных людей в камуфляже возле своей квартиры. Через три дня он был мертв.
Проводя расследование в Асбесте, Бородин выяснил, что погибшие вступили в ряды наемников, известных как «Группа Вагнера» - ЧВК, созданная в 2014 году и финансируемая Евгением Пригожиным, российским олигархом и магнатом в сфере общественного питания, близким к президенту Владимиру Путину. Хотя ЧВК технически незаконны, частные охранные предприятия таковыми не являются. Такие ЧВК, как «Группа Вагнера», создают видимость охранной компании, но в то же время у них есть явные связи с российскими спецслужбами, такими как ФСБ (служба национальной безопасности) и ГРУ (военная разведка), а также с российским спецназом и армией. Устанавливая связь между гибелью российских гражданских лиц в Сирии и работой с Группой Вагнера, Бородин раскрыл запутанную паутину государственных, деловых и силовых интересов, которые в первую очередь заинтересованы в сохранении своего влияния и власти.
В России существует целый ряд ЧВК, но Группа Вагнера - типичный пример того, как глобальный бизнес и геополитика действуют в путинской России. Наемники, работающие на такие компании, как Группа Вагнера, обеспечивают безопасность объектов (например шахт и нефтяных месторождений), представляющих стратегический интерес для Кремля и его клептократов. ЧВК также выполняют подобные функции от имени иностранных правительств, и таким образом они стали для Кремля важным инструментом для продвижения своих внешнеполитических целей. Для каждой из ключевых вовлеченных сторон - Кремля, иностранных правительств, государственных отраслей и частных бизнес-интересов - ЧВК не только предлагают выгодные возможности, но и, благодаря своей полулегальной структуре, обеспечивают правдоподобное отрицание их тайной деятельности.
Истоки Группы Вагнера можно проследить в советском периоде, и она развилась из нескольких десятилетий военно-политического авантюризма, особенно во время советского вторжения в Афганистан в 70-е годы, а также во время войн в Чечне в начале 90-х и начале 2000-х годов. Действительно, ветеранов этих войн нанимали в качестве командиров и советников Группы Вагнера. Например, главный командир Вагнера Дмитрий Уткин - бывший полковник и командир ГРУ, ветеран чеченских войн. Награжденный четырьмя орденами Мужества, Уткин был официальным гостем Кремля на Дне Героев Отечества 9 декабря 2016 года, где он позировал для фотографий рядом с Путиным. У Уткина также есть связи с Пригожиным. В 2014 году Уткин воевал с боевиками из Группы Вагнера в Луганске, а в 2017 году стал директором ООО «Конкорд Менеджмент и Консалтинг» - дочерней компании Пригожина «Конкорд Кейтеринг», которая заключила крупный государственный контракт на поставку продовольствия для регулярной российской армии.
Группа Вагнера также использует тактику, разработанную во время афганской войны. Советская армия использовала так называемые «мусульманские батальоны» - специальные подразделения, состоящие из мусульман из Центральной Азии, основной задачей которых было проведение тайных операций под видом местных жителей. Весной 1979 года Москва направила восемь вертолетов Ми-8, центр связи и самолет Ан-12 для переброски батальона десантников на авиабазу Баграм в Афганистане. Хотя военнослужащие были советскими, маркировка на вертолетах была афганской, а экипаж, включая десантников, носил знаки различия афганской армии. Эта техника до жути похожа на ту, которую использовали так называемые «зеленые человечки» - солдаты, которые появились без знаков различия в Крыму в феврале 2014 года и помогли России аннексировать эту территорию.
По словам майора Юрия Козлова, наблюдавшего за советским подразделением по поручению ГРУ, мусульманский батальон был первым в своем роде среди спецназа. В течение трех месяцев под командованием майора Хабиба Халбаева бойцы батальона готовились к специальным операциям, перехватывали вражеские сообщения, захватывали аэропорты, удерживали горные перевалы и участвовали в городских боях.
В 90-е годы военная и политическая элита направила мусульманские батальоны в Чечню и «добровольческие отряды» на Балканы, чтобы воевать на стороне сербов. И как только брак старой гвардии с новой экономической элитой был заключен в лице Владимира Путина, уроки Афганистана и Чечни объединились для создания российской индустрии частных наемников.
После вторжения России в восточную Украину, в результате которого была основана Группа Вагнера, ЧВК продолжают развиваться и адаптироваться к меняющимся обстоятельствам. Многие ЧВК, связанные с силовыми структурами, выполняют оборонительные функции. Некоторые, такие как Е.Н.O.T. Корп, служат больше как идеологические инструменты на Балканах, в Беларуси и Украине, где они организовали так называемые патриотические лагеря для молодежи. А другие, например Вагнер, шаг за шагом переходят от обеспечения безопасности к проведению наступательных операций на передовой и в тылу врага, как во время захвата Пальмиры.
Недавно стало известно еще о двух подпольных отрядах, окутанных символизмом и мистикой до такой степени, что многие аналитики отрицают их существование: «Батальон Туран» и «Охотники на ИГИЛ». Их личный состав в основном из Центральной Азии, и они участвуют в операциях в сирийских провинциях Хомс, Алеппо и Хама. Судя по всему, они выполняют ту же функцию, что и мусульманские батальоны советских времен, но вместо государственного финансирования их поддерживают бизнесмены, близкие к Кремлю. Считается, что эти две группы – всего лишь дочерние структуры Вагнера и используются в качестве инструмента пропаганды.
Показателен случай, произошедший в декабре 2016 года, когда министр нефти и минеральных ресурсов Сирии Али Ганем без шумихи посетил Москву. Подробности этого эпизода появились только в марте 2017 года, когда Александр Новак, в то время министр энергетики России, в интервью кувейтской газете рассказал, что с Ганемом обсуждалось участие нескольких российских компаний в проектах по разведке и добыче нефти и газа в Сирии с акцентом на безопасность. «Евро Полис», подставная компания, созданная в 2016 году для целей бизнеса Пригожина, была назначена для выполнения этих задач по обеспечению безопасности и выполняет первоначальные заказы по обеспечению безопасности в Сирии для разведки и добычи нефти российскими компаниями.
В начале 2017 года генеральным директором «Евро Полис» стал Олег Ерохин, бывший боец российского спецназа, которого часто видели с близким соратником Путина Пригожиным. В мае 2017 года в Дамаске был зарегистрирован филиал «Евро Полис», и наемники подключились к охране энергетических объектов. Олег Криницын, генеральный директор частной военно-консалтинговой компании RSB Group, рассказал российским СМИ, что Группа Вагнера участвовала в охране нефтяных месторождений, но решение было «принято сверху» - на государственном уровне, вместе с Пригожиным. По словам Криницына, участие таких групп, как Вагнер, в Сирии - это нормально и ожидаемо, когда Россия вкладывает такие большие средства.
Между тем, Пригожин также владеет медиахолдингом «Патриот», состоящим из Федерального агентства новостей и 16 веб-сайтов с общей аудиторией 36 миллионов человек. Именно через эту медиагруппу появились самые читаемые статьи, связанные с «Охотниками на ИГИЛ», «Тураном» и «Вагнером». «Туран» и «Охотники на ИГИЛ» часто представляются в российских проправительственных СМИ как «местные группы» и тем самым служат фасадом для корпоративных армий, работающих с регулярными российскими силами, которые служат исключительно частным интересам.
Путинская кампания опирается на компании, не входящие в империю Пригожина. В 2016 году выяснилось, что другой известный олигарх, связанный с Путиным, Геннадий Тимченко, который является главой «Стройтрансгаза», подписал контракт с сирийским правительством на защиту добычи и транспортировки газа от различных угроз. Компания присутствует в стране уже не менее 20 лет и участвует в строительстве газопровода и газоперерабатывающего завода в районе Ракки в центральной Сирии.
Такие операции имеют множество преимуществ: они поддерживают российские частные интересы, связанные с Кремлем, и одновременно помогают регулярным российским войскам в диверсионно-разведывательной деятельности. ЧВК также обучают избранные местные подразделения методам и оружию спецназа. Кроме того, пропагандистский эффект таких операций на местную общественность и за ее пределами огромен. С точки зрения российских государственных и частных интересов, такие боевые формирования, состоящие из опытных наемников и местных союзников, представляют собой гибкое и адаптируемое военное решение.
Но Группа Вагнера и другие российские ЧВК - это больше, чем просто охранные компании: они являются рычагом влияния и средством защиты этого влияния. В последние годы Россия направляла наемников в составе своих войск в Ливию, Египет, Судан, Зимбабве, Центральноафриканскую Республику и другие страны, которые имели хорошие связи с Москвой.
Центральноафриканская Республика - показательный пример того, как Кремль использует ЧВК в качестве геополитического инструмента для достижения своих внешнеполитических целей. На протяжении многих лет, испытывая серьезные проблемы с безопасностью, территория Центральноафриканской Республики была разделена между правительством и повстанческими силами. В 2017 году Кремль увидел возможность расширить свою внешнюю политику и направил оружие, военных инструкторов и гражданских советников в поддержку президента Фостена-Аршанжа Туадеры. Туадера принял поддержку на встрече в Сочи с Сергеем Лавровым, министром иностранных дел России. Военное соглашение Туадера с Кремлем расширило сферу влияния России в Африке, где она конкурирует за влияние с Францией, Китаем и Турцией, которые уже много лет развивают свое присутствие на континенте.
В Центральноафриканской Республике, а также в Судане, Руанде и Зимбабве Россия принимает все более активное политическое и экономическое участие, без особого шума заключив несколько соглашений с местными властями. Во всех трех странах наемники обеспечивают безопасность объектов, представляющих интерес для Кремля и связанных с ним олигархов, таких как золотые прииски. Доходы от добычи полезных ископаемых затем включаются в государственный бюджет России, который сильно пострадал от санкций США и ЕС. ЧВК - это идеальный гибрид государственно-частного партнерства, и для наблюдателей, местного населения и администрации неясно, где заканчиваются государственные интересы и начинаются частные.
Особый спрос на российские ЧВК наблюдается в странах с авторитарными режимами, богатых природными ресурсами и раздираемых внутренними конфликтами. Местные элиты, находящиеся в осаде со стороны собственного населения, пользуются набором специализированных услуг ЧВК, которые выходят за рамки традиционных форм военной дипломатии и оснащения и включают в себя предоставление инструкторов, кибернаемников, политтехнологов и обеспечение частной безопасности. Эти услуги представляют собой российскую страховку, гарантирующую выживание местных образований против внутреннего и международного давления. С российской стороны отдача от инвестиций также высока: в обмен на эти услуги Кремль приобретает влияние и контроль над прибыльными ресурсами.
Прежде чем попасть в Ливию или Центральноафриканскую Республику, многие наемники начинают свою деятельность в Сирии, которая продолжает оставаться основной базой для российских спецподразделений и Группы Вагнера. Как и Афганистан десятилетия назад, сирийская территория используется как плацдарм для дальнейших прибыльных операций. Существует целый ряд формирований ЧВК, создаваемых при поддержке ФСБ и ГРУ, в состав которых входят ветераны из бывшей Югославии, Абхазии, Чечни и Украины.
Хотя ЧВК предлагают различные «услуги», адаптированные под нужды компаний или режимов, их основной функцией является обеспечение и защита интересов Кремля и его клептократов. Совпадение интересов государства, бизнеса и безопасности, а также принцип правдоподобного отрицания лежат в основе могущества и надежности ЧВК. Расследование Бородиным гибели российских наемников в Сирии и его последующая преждевременная смерть являются тому подтверждением.