Спустя почти два месяца после начала вторжения России в Украину продолжают появляться свидетельства жестокости и чудовищных зверств, совершенных российскими военными.

Массовые захоронения и трупы, усеивающие улицы Бучи, рассказывают ужасающую историю бессмысленных массовых убийств, и многие мировые лидеры, включая президента Джо Байдена, называют действия России военными преступлениями и даже геноцидом.

Это тысячи невинных жертв – 5,000 только в Мариуполе - и голос их крови вопиет от земли.

Однако далеко не ясно, что Соединенные Штаты могут или должны сделать.

Мы можем присоединиться к другим странам в введении экономических санкций против России.

Мы можем увеличить поставки оружия в Украину, в том числе высокотехнологичного, на фоне опасений, что Россия вот-вот начнет масштабное наступление на Донбассе, на востоке Украины.

Мы можем еще громче выражать наше моральное возмущение, осуждение Владимира Путина, отношение к России как к международному изгою, приостановив, как это произошло совсем недавно, членство России в Совете ООН по правам человека.

Но кажется маловероятным, что такие действия помогут многого добиться, даже когда наши национальные лидеры повторяют свои пустые клятвы сделать для Украины «все, что в наших силах».

«Мы хотим, чтобы все закончилось как можно быстрее, - сказал госсекретарь Энтони Блинкен 6 апреля в интервью с Андреа Митчелл на телеканале NBC News. - Именно поэтому мы делаем все, что в наших силах для поддержки Украины...».

Конечно, Америка не делает «все, что в наших силах».

Мы практически исключили тот вид помощи, о котором просил президент Украины Владимир Зеленский, например, введение бесполетной зоны над его отчаявшейся страной.

Президент Джо Байден пообещал, что американские войска не будут вступать в прямое противостояние с российскими силами.

Чем же объясняется это вопиющий самообман? И разве наши традиции не требуют от нас приложить больше усилий?

Американцы – участливый народ, говорим мы, и, конечно, мы не можем равнодушно наблюдать за тем, как происходит подобное варварство, тем более, когда оно происходит безнаказанно.

Американцы с гордостью скажут, что мы не раз приходили на помощь пострадавшим народам мира, лишенным крова и принявшим на себя удары судьбы.

Более того, сопротивление украинцев путинским войскам - это праведное и героическое дело, созвучное давней американской приверженности самоуправлению и национальному самоопределению.

Позволит ли нам наша совесть закрыть глаза на происходящее?

Однако наши традиции и наша история не столь однозначны.

В американском сознании всегда существовало напряжение между позицией сдержанности и отстраненности от мира и позицией ревностного участия и вмешательства.

В 1831 году Джон Куинси Адамс, реагируя на призывы к интервенции Америки в Греции, заявил, что «Америка не отправляется за границу в поисках чудовищ, которых можно уничтожить».

Это запоминающееся заявление, отражающее наследие республиканского правления страны, во многом определило основу внешней политики Америки в 19-м веке.

Но все изменилось после испано-американской войны 1898 года, которая (не случайно) вспыхнула после зверств испанцев, учиненных против народа Кубы.

К началу 20-го века сдержанность Адамса сменилась ярым рвением таких лидеров, как Теодор Рузвельт и Вудро Вильсон, которые стремились как можно шире распространить американское влияние и отправиться на поиски монстров, которых можно было бы уничтожить.

Было бы ужасной несправедливостью отрицать благотворное влияние Америки на протяжении 20-го века. Ни одна из двух великих мировых войн не могла бы завершиться победой союзников без мощи и жертв, принесенных Соединенными Штатами. У мира есть все основания быть благодарным.

Но мы не были последовательны в решении вопросов, связанных с проявлениями жестокости. Несколько примеров.

Над администрацией Франклина Рузвельта всегда будет нависать тень из-за то, что она не смогла предотвратить убийства европейских евреев в немецких лагерях смерти.

Правда, мы приняли участие в кампании бомбардировок НАТО в Югославии в 1999 году, которая была вызвана этнической чисткой албанцев.

Но на геноцид в Биафре, ныне часть Нигерии, в конце 60-х годов, в ходе которого было убито около 2 миллионов человек, правительство США практически не отреагировало, хотя неправительственные организации откликнулись очень активно.

И такое же отсутствие реакции можно было наблюдать во время массовых убийств в Руанде в 1994 году, когда погибло около 700,000 человек.

И это еще не все.

Если мы хотим трезво оценить пределы наших действий в Украине, необходимо признать ужасную реальность.

За последние годы мы накопили удручающий опыт невыполненных обещаний, которые мы давали народам, нуждавшимся в нашей помощи, и в результате мы способствовали огромным страданиям тех, кто рассчитывал на нас.

Таким было одним из неизгладимых последствий войны во Вьетнаме.

В прошлом году нечто подобное произошло после колоссально неумелого вывода войск из Афганистана. И сегодня, в связи с ситуацией в Украине, это наследие стало еще более токсичным.

Как бы нам ни было приятно морализировать о том, что Путин – жестокий диктатор, мы, кажется, забыли, что в начале 90-х руководство Украины было вынуждено разоружить страну и отказаться от запасов ядерного оружия в обмен на подписанные международным сообществом гарантии ее безопасности в будущем.

Чего стоят эти гарантии сейчас?

Произошло бы сегодняшнее кровопролитие, если бы Украина сохранила это оружие?

Какой урок извлекут другие страны из этого предательства?

Какова наша моральная ответственность за создание такого положения дел?

Нет, прискорбная правда заключается в том, что доверие к нашей стране и правящему классу находится в низшей точке.

Самым большим препятствием на пути к эффективным действиям в мире являемся мы сами - наша экономическая, военная и моральная слабость, во многом навязанная самим себе.

В сегодняшнем политическом климате, когда международное лидерство Америки стремительно ослабевает, а президентский пост занимает явно некомпетентный недотепа, чьи неосторожные публичные заявления можно воспринимать не серьезнее, чем детский лепет, Соединенные Штаты просто не в состоянии взять на себя длительную и сложную задачу международной дипломатии.

Исходя из того, как вели себя США в прошлом, нет оснований полагать, что у нас как у нации есть потенциал для поддержания серьезных усилий в этом направлении.

Вместо этого, начиная, по крайней мере, с выборов 2000 года, мы бережем большую часть своей энергии для порочной и непродуктивной внутренней политики, включая поразительно лживую попытку, предпринятую при поддержке высокопоставленных чиновников наших разведслужб, убедить американский народ в том, что его президента избрали в результате «сговора» с русскими.

Теперь, когда эти усилия потерпели крах, хотя никто за это так и не был наказан, американский народ растерян и не доверяет своим правителям.

Американцы в должной мере ужасаются действиям Путина в Украине. Но они не готовы предпринимать серьезные и самоотверженные действия по приказу правящей элиты, которой они не доверяют.

Разве можно их в этом винить?

Мы жили в мире грез, думая, что наши бросающиеся в глаза внутренние разногласия, выставленные на всеобщее обозрение, не используют против нас в тот или иной момент, тем или иным способом, но максимально эффективно.

Мы расплачиваемся за то, что слишком долго были несерьезной нацией, управляемой несерьезными людьми.

Мы можем отказаться от всего этого, как отказывались раньше от всей этой глупости и упадка. Но больше времени терять нельзя.

И, конечно, Путин - далеко не самый грозный из наших противников.

Будем надеяться, что нынешний кризис в Украине позволит нам пробудиться.

Канал «7 Дней» в Телеграм